Кэтрин Фишер - Бархатная лисица [litres]

– Тоже мне Шерлок Холмс! – фыркнула Серен.

Ворон презрительно усмехнулся:

– Никогда не читал этот вздор. Мои мемуары будут иметь гораздо больший успех.

Серен вздохнула. Ворон мог хвастаться сколько угодно, но её мучило беспокойство. Почему дверь классной комнаты закрыта? Что происходит внутри? И куда все подевались? В доме стояла неестественная тишина. Девочка остановилась и сказала:

– Слушай.

Ворон с досадой сел на полку стеллажа и повернул голову набок.

– Я ничего не слышу.

– Вот именно! И я тоже. Сейчас время ужина. Почему же не слышно, как переговариваются слуги, гремят кастрюли, хлопают двери, свистит чайник? В доме невероятно тихо и темно! – Она посмотрела на белый циферблат напольных часов: – Ещё только шесть часов, а уже ни зги не видать!

– Что ж, давай это выясним! – Ворон посмотрел в сторону кухни и повёл крылом: – Иди разведай обстановку.

Серен прокралась под доской с колокольчиками для вызова прислуги, подошла к кухонной двери и заглянула внутрь.

Огонь в большом очаге догорел до тусклых угольков. На коврике рядом крепко спал Сэм. В кресле-качалке сидела Лили, склонив набок голову.

Выпавший у неё из рук нож валялся на полу рядом с картофелиной и рассыпанной горкой очистков.

Серен скользнула внутрь и подошла к горничной:

– Лили! Что с вами?

Но та не ответила. И тут Серен увидела Алис. Кухарка в засаленном фартуке сидела за кухонным столом, положив голову на руки, и тоже спала беспробудным сном; перед ней дымилась недопитая чашка чая.

Серен забеспокоилась и стала трясти Алис за плечо:

– Проснитесь! Алис!

Но повариха не откликнулась.

– Вставайте! – громко крикнула Серен, обращаясь ко всем спящим.

Никто не пошевелился, не поднял голову, не зевнул, и даже кошачье ухо не дрогнуло. Не слышно было даже храпа, только глубокая жуткая тишина. Серен обошла безмолвную кухню и заметила, что все предметы тоже замерли: часы не тикали, вертел перестал крутиться, на кончике крана застыла длинная капля.

– Колдовство! – прошептала девочка.

Влетел Ворон и сел на сушилку для белья. Быстро осмотревшись, он брезгливо покачал головой:

– Какая банальность! Абсолютно предсказуемо.

– Как в сказке про Спящую красавицу!

– Волшебные сказки замысловаты, темны и опасны. Однако меня интересует, кто это так постарался.

– Может, миссис Ханибон?

Ворон презрительно фыркнул и перепрыгнул с ноги на ногу.

– Очень сильно сомневаюсь. Судя по твоему описанию, это отвратительное злобное существо способно только на ничтожные фокусы, а заклинание, погружающее весь дом в сон, под силу лишь очень могущественному волшебнику. С нами кто-то играет. Что ещё нашла любопытного?

Серен нахмурилась.

– Ну… – Некоторое время ей ничего не приходило в голову, но вдруг её осенило. – Погоди-ка! Если всё так, как в сказке про Спящую красавицу, то подходы к дому должны зарасти лесом.

Ворон поморгал сверкающими глазами и растерянно уставился на девочку. Они вмиг оба подскочили к окну. Ворон отдёрнул клювом занавеску, а Серен распахнула ставень и в ужасе воскликнула:

– О боже!

Прямо за окном выросла стена колючего кустарника!

Шипастые побеги царапали стекло, словно хотели попасть внутрь. Ветви толщиной с предплечье девочки переплетались так плотно, что между ними не проскочила бы и мышь.

– Так вот почему внезапно потемнело! – догадалась девочка.

Ворон прижался клювом к стеклу и осматривал колючую стену.

– Так-так. Кто-то отлично поработал.

– Удивительно, как быстро разрослись эти кусты.

– Ах, неразумное дитя! Я могу рассказать тебе сотни историй о том, как из волшебного семечка через несколько мгновений…

– Ясно-ясно. Но как мы отсюда выйдем? – перебила его Серен.

– Никак. Может, мне и удастся улететь, но…

Краем глаза девочка заметила яркую вспышку.

– Ложись! – крикнула она, схватила Ворона и потянула вниз. Птица, удивлённо крякнув, свалилась с подоконника, упала на спину и распласталась на полу, растопырив крылья.

В ставень ударился прилетевший из-за спины зелёный шар и взорвался с оглушительным грохотом, от которого в ушах у Серен зазвенело. Ещё один, шипя, пронёсся по воздуху и громко ухнул рядом с ней. Разлетевшиеся в стороны искры обожгли девочке руки.

Ворон взвыл от боли и стал обмахиваться.

– Я горю!

– Ничего подобного.

– Помираю!

– Сиди тихо! Ничего не случилось. Мы…

Ещё один шар просвистел мимо, едва не задев девочку. Она выскочила из-за занавески, подбежала к кухонному столу и нырнула под него. Ворон просеменил вслед за ней. Его хвост сильно пах горелыми перьями.

– Я убью их! – процедил он.

В дверях кухни стоял Жонглёр и с издевательским смехом подбрасывал шарики.

– Ничего у тебя не выйдет, мокрая курица! – сказал он Ворону. – Поскольку мы бессмертны. – Синие и зелёные шары друг за другом взлетали вверх и падали Жонглёру в руки. Не прерывая своего занятия, он исполнил короткий танец и спросил: – Боишься моих цветных снарядов? А вот тебе. Лови!

Зелёный шар взорвался на столешнице с такой силой, что стол подпрыгнул.

– Пора действовать, – проворчал Ворон. – По моему сигналу бросай сосновую шишку. Готова?

– Какую шишку?

– Которую я просил тебя найти.

Серен похолодела.

– Но я ещё не успела этого сделать.

Ворон с широко раскрытыми глазами резко повернулся к ней:

– ЧТО?!

– Извини…

– Но я тебе велел!

– Я была занята!

Ворон открыл клюв и что-то крикнул, но Серен не услышала: на них обрушился целый дождь шаров. Девочка завизжала и съёжилась от ужаса. Ворон накрыл голову крыльями.

– Приходится работать с дилетантами! – донеслось до Серен ворчание птицы.

Глубоко вздохнув, девочка перекатилась по пыльному полу, вскочила на ноги и приготовилась накинуться на Жонглёра, как вдруг с удивлением заметила, что в тёмном коридоре стоит ещё одна худая фигура. Знакомый голос произнёс:

– Вот тебе, нечистая сила!

Жонглёр обернулся, не переставая ловить и подбрасывать шарики.

Небольшой круглый предмет полетел в его сторону, и существо ловко подхватило его длинной рукой. Оно вскрикнуло и уставилось на предмет, выронив шары, которые с тупым звуком посыпались на пол, фонтанируя искрами.

Серен задохнулась от восторга.

В дверях стоял Гвин с белым испуганным лицом и в рваном пальто, а в руке у Жонглёра было не что иное, как большая влажная сосновая шишка!

Существо издало сдавленный звук, замерло, его одежда затвердела и засияла, полосатый пиджак превратился в куски стекла.

Лицо у Жонглёра окаменело, руки стали тоненькими, и сам он сделался прозрачным и превратился в плоскую фигуру из цветного стекла, которая распалась на кусочки и со звоном осыпалась на пол горкой.