Келли Гардинер - Кольцо [litres]

– Это Молли их выследила, – признался он. – Я бы без неё просто заблудился.

Мистер Тикпенни засиял.

– Видишь, как мне повезло! – Он уже надёжно привязал всё семейное имущество к торчащему из воды камню, а на спине у него был огромный куль, завёрнутый в ковёр и перемотанный крепкой верёвкой. – Пора отправляться.

Томми побежал вперёд по переулку:

– А я добегу до Флитского моста раньше Молли!

– Эй, потеряешься! – крикнула ему вдогонку мать.

Томми остановился и, вздохнув, поплёлся назад. Он был явно не рад медленно тащиться вместе со своей скучной семьёй.

Миссис Тикпенни поправила на голове белый капор и, несмотря на жару, натянула на плечи чёрную льняную шаль. Затем подняла с земли тяжёлый узел с едой.

– Молли, возьми корзинку с яйцами. А ты, Кит, вот это.

Кристофер стоял неподвижно. Молли не сводила с него пристального взгляда.

– Кит не пойдёт с нами, ма.

Миссис Тикпенни выронила узел, и внутри, кажется, что-то разбилось. Она так крепко сжала Кристофера в объятьях, что он не смог бы пошевелиться, даже если бы захотел. Впрочем, он и не пытался. Он прижался к ней, одной рукой обняв её за плечо.

– Ну, дружище, – вздохнул мистер Тикпенни. – И что всё это значит?

– Мне пора возвращаться, – сказал Кристофер и удивился, услышав, как дрожит его голос. – Туда, откуда я пришёл.

– Нет, Кит! – воскликнула миссис Тикпенни, гладя его по щеке. – Не покидай нас снова так быстро!

Кристофер познакомился с ней всего несколько часов назад, но ему хотелось пообещать ей, что он никогда не бросит её, или что скоро вернётся, или что он навсегда останется её Китом. Но он не мог этого выговорить – это была бы ложь: ведь он не был уверен даже в том, что ещё хоть когда-нибудь сможет её увидеть.

– Я пришёл, только чтобы предупредить вас о пожаре, – сказал он вместо этого. – Теперь вы спасётесь, и это главное.

Взгляд миссис Тикпенни чуть не разорвал Кристоферу сердце. В нём было столько бесконечной тоски, все бессонные ночи и постоянный страх. На мгновение он увидел всё это в её глазах, а в следующий миг она уже попыталась улыбнуться.

– Нам повезло, что мы тебя повидали, – проговорила она. – Благослови тебя Бог, Кит, за то, что ты вернулся домой. – Она расцеловала его в обе щеки, и он увидел, как по её лицу текут слёзы. Но впереди у неё был долгий путь, ей предстояло перенести много тревог и спасти от пожара других детей. Теперь он знал, что она не опустит руки.

Томми вертелся под ногами, пытаясь влезть между матерью и неожиданно обретённым старшим братом:

– Мама, а он ещё вернётся?

– Я в этом уверена, – улыбнулась миссис Тикпенни. – Давай, Том, пошли. – Она перекинула узел через плечо, взяла младшего сына за руку и отвернулась, прежде чем Кристофер успел что-то ответить.

Мистер Тикпенни протянул Кристоферу руку.

– Я знаю, что на самом деле ты не наш Кит, – сказал он. – Но ты стал им. – Он пристально посмотрел Кристоферу в глаза и улыбнулся. – Давай, Молли, – обернулся он к дочери. – Нам пора.

Молли схватила Кристофера за волосы и дёрнула со всей силы.

– Ты чего?!

– Это за то, что дёргал меня за косички, когда тебе было четыре.

Кристофер потёр голову и хмыкнул.

– А ещё на тебе подштанники, – сказала она. – И выглядишь ты в них по-дурацки.

Кристофер усмехнулся:

– Ну, как скажешь.

– Не забывай меня, – прошептала она быстро, словно боясь выдать своё волнение.

Кристофер знал, что никогда её не забудет.

Он стоял и смотрел вслед своей новой семье, пока они окончательно не скрылись в клубах дыма.

Убедившись, что они ушли, он спустился по лестнице на Паддл-Док и отыскал дверь домой.

Кристофер бессильно сполз вниз по стене подземелья на холодный земляной пол.

«Мне надо просто поспать хоть пару часов. И тогда я соображу, что происходит и откуда по ту сторону двери взялся старый Лондон.

А может, ничего этого вообще не было. Может…»

Но переходы убежища были наполнены звуками – сирены, разрывы бомб, рёв самолётов и разговоры вполголоса. Видимо, бомбардировщики вернулись, и бомбёжка возобновилась. Кристофер посмотрел на часы. Почти полночь. Он проскользнул в свой угол и закрыл глаза, но пытаться заснуть было бесполезно. В таком грохоте спать невозможно.

Мистер Тиббинс вылез из убежища, чтоб покурить и осмотреться, но почти сразу вернулся. Лицо его было пепельно-серым:

– Весь город горит.

В ответ ему раздался дружный вздох. Мисс Лик зарыдала.

– Мне пора! – Кристофер вскочил.

Мистер Тиббинс положил руку ему на плечо:

– Нельзя туда, сынок. Бомбёжка ещё не закончилась, и там всё горит. – Голос его дрогнул.

– Мне нужно найти маму, – объяснил Кристофер, высвобождаясь. И прежде чем кто-то успел возразить, он взлетел вверх по лестнице и распахнул тяжёлую противовзрывную дверь.

Снаружи было светло почти как днём. Тьму рассеивал свет прожекторов, трассирующие пули, вспышки разрывов и бледное зарево пожаров.

Мистер Тиббинс оказался прав. Город пылал, но это было не постепенно приближающееся пламя, как в 1660-х: сейчас огонь бушевал везде, и его языки плясали повсюду, разбрасывая искры и наводя ужас.

Кристофер бросился к наблюдательному пункту. Пытаться докричаться снизу не было никакого смысла. Огонь ревел так, будто целая сотня бомбардировщиков завела моторы прямо возле его уха. Он влез наверх, но там никого не было. Термос с чаем и сэндвичи Альберта лежали на столе нетронутыми.

Кристофер поднял трубку. Телефон молчал.

Мама и Альберт должны быть там, в этом океане огня.

Кристофер вытащил из сумки комбинезон и куртку. Руки у него так дрожали, что он с трудом застегнул пуговицы. Увидев забытую кем-то каску, он надел её и снял с крючка бинокль.

«Вряд ли они тут кому-то понадобятся, чтобы высматривать пожары. Их и так видно лучше, чем хотелось бы».

Прежде чем перелезть назад через лежащие на краю крыши мешки с песком, он обвёл взглядом дымящиеся крыши и русло реки. Нигде не было видно ни людей, ни пожарных машин. В нескольких кварталах по Темз-стрит огонь, казалось, свирепствовал особенно сильно: горели склады, над которыми поднимался столб густого чёрного дыма.

«Они наверняка там».

Кристофер перелез через конёк и почти скатился по лестнице вниз. Ему показалось, что он опрометью бросился по улице раньше, чем его ноги успели коснуться земли, и всё же он двигался ужасно, неправдоподобно медленно. В воздухе кружились горящие ошмётки какого-то мусора – наверное, кусочки обоев – и ему приходилось на бегу уворачиваться от них. По улице со свистом летали раскалённые угли, как шрапнель ударяясь в стены домов. Где-то поблизости с ужасающим грохотом рухнул дом.

Впереди посреди улицы столпился народ. Ещё какие-то люди сновали туда-сюда, пытаясь спасти хоть что-то из горящих домов.