Кейти Бирчалл - Не оставляйте ведьму после уроков! [litres с оптимизированной обложкой]

После обеда нас отпустили с уроков, чтобы мы успели подготовиться к завтрашнему дню. Все мои одноклассники пошли вместе бродить по магазинам, чтобы прикупить какие-нибудь аксессуары для своих нарядов, а те, кто не переживает по этому поводу, просто гуляют на улице, наслаждаясь солнечным днём. А вот я сразу после уроков заперлась в своей комнате, где отчаянно повторяю изученный за эти недели материал, каждую секунду ощущая, что меня вот-вот стошнит от волнения. У меня просто нет сил думать ещё и о своём внешнем виде.

В голове всё крутятся слова Маверика о том, что стиль отражает твой характер, показывает, кто ты на самом деле. Кажется, я немного зациклилась.

Я примерила сиреневое платье с необычным воротником, но оно оказалось уж слишком старомодным.

– Отлично, – сказал о нём Мерлин, – если собираешься на танцы в стиле пятидесятых.

Тогда я щёлкнула пальцами и оказалась в розовом мини-платье.

– Слишком вычурно, – тут же прокомментировал он, пока я крутилась перед зеркалом. – Можешь пойти в нём, если не боишься, что ребята вроде Феликса будут тыкать в тебя пальцами и смеяться.

После этого я наколдовала себе длинное платье-футляр тёмно-синего цвета.

– Это платье для элегантной и утончённой юной барышни, – сказал он. – Совсем тебе не подходит.

Дальше было красное платье на тонких бретельках с пышной юбкой.

– Нет, нет, нет! – закричал он.

Потом жёлтое платье фигуристки с коротким и широким подолом.

– Ты похожа на огромную птицу, – с зевком сказал Мерлин. – Весьма неплохо, если ты такого эффекта добиваешься.

Наконец я щёлкнула пальцами и наколдовала свой обычный наряд – костюм-тройку в тонкую полоску.

– Идеально, – сказал Мерлин. – Просто мечтаю, чтобы ты это сняла.

Самое ужасное, что он был совершенно прав. Всё это мне совсем не идёт. В итоге я падаю на кровать, утыкаюсь в подушку и громко кричу. Тут раздаётся стук в дверь.

Ко мне заходит мама с большой коробкой в руках, за ней вальяжно идёт Елена в своём излюбленном образе бенгальской кошки.

– Как тут дела? – спрашивает она осторожно.

– Плохо, – отвечаю я, мой голос заглушает подушка.

– У Морган совсем нет вкуса, – замечает Мерлин, а потом пикирует на мою кровать, превращается в гиену и от души чешет себя за ухом. – Она скорее овечка, чем пастух, когда дело касается стиля.

– У неё отличный стиль! – возмущённо отрезает Елена, грозно глядя на Мерлина. – Он уникальный!

– На этот раз я согласна с Мерлином, – признаю я, усаживаясь на кровати. – Понятия не имею, что надеть на танцы! Почему я такая неорганизованная? Все уже несколько недель назад выбрали себе наряды!

– В последнее время столько всего произошло, – мягко говорит мама, присаживаясь на край кровати. – Как ощущение насчёт завтра?

– Волнуюсь. Но я много занималась. – Я молчу, а потом гляжу на неё: – Ещё раз спасибо за звонок, он мне пригодился.

– Я рада. Мы с Дорой так рады, что завтра будем болеть за тебя в зале. Каким бы ни был результат, я очень тобой горжусь.

– Спасибо, мама, – говорю я и тепло ей улыбаюсь.

– Я серьёзно. Совсем непросто принимать участие в таком крупном событии. Мне кажется, ты сильно выросла с начала этого полугодия.

– Ну да. Поначалу мне совсем не нравилось, что я попала в команду, но оказалось, что это не так и плохо. Все в школе стали относиться ко мне гораздо лучше.

Не только Феликс перестал меня ненавидеть. Многие из моих одноклассников начали включать меня в разговоры, да и на физкультуре надо мной почти не смеются. Зоуи и Люси спросили моё мнение насчёт платьев, которые собираются надеть на танцы, а Карэн предложила мне и Феликсу первыми выбрать себе кусочки брауни, которые она испекла на днях, потому что мы, по её словам, «герои викторины».

И самое лучшее во всём этом то, что мне совершенно не стыдно, ведь я всё делаю правильно. В прошлом полугодии я стала популярной только благодаря магии, так что потеряла свой статус, как только это прекратилось. На этот раз всё совсем по-другому. Я не собираюсь подводить всех в последний момент.

Единственная, кто совсем не интересуется викториной или танцами, – это Айрис. В последнее время она так занята после уроков, что почти ни с кем не общается. Я думала, она просто занята танцами, но Холли недавно сказала мне, что последние недели они не проводили репетиций, потому что ближайшие выступления только после летних каникул. Пару раз я замечала, как Айрис пристально за мной наблюдает, а когда рассказала Оуэну о своих подозрениях, он сказал, что она пару раз заходила к нему в книжный и спрашивала его папу, нет ли в магазине книг о магии и мифах.

– Звучит не очень хорошо, – в ужасе сказала я Оуэну. – Как будто она что-то пытается прояснить для себя.

– Да, ты же знаешь Айрис. Если она что-то твёрдо решила, то добьётся своего, – заметил он. – Она же не могла решить, что магия реальна, правда? Может, у нас просто паранойя.

– Сложно сказать. Что нам делать?

– А что мы можем? Посмотрим, что будет дальше, – сказал он, глядя на Айрис, которая тихо сидела в дальнем конце школьного двора с книгой.

Тут она подняла глаза и посмотрела прямо на нас. Мы с Оуэном быстро отвернулись.

Но мне сложно сейчас переживать ещё и из-за этого. Моим приоритетом сейчас является викторина. И выбор наряда на танцы! Времени почти не осталось.

– Это недавно привезли, – говорит мама, постукивая пальцем с идеальным маникюром по крышке коробки.

– Что там?

Она достаёт из кармана письмо и аккуратно кладёт сверху коробки.

– Это пришло вместе с посылкой.

Письмо выглядит знакомо. Оно написано на старом пергаменте. Я беру у мамы коробку, кладу её рядом с собой на кровать и открываю конверт. Мерлин пододвигается поближе, чтобы прочитать его вместе со мной.

«Дорогая Морган!

Мне очень жаль, но я не смогу прийти на финальный тур викторины. Непал не ждёт. Надеюсь, ты поймёшь.

Прошу, прими этот подарок, который, как я надеюсь, хоть немного загладит мою вину. Я верю, что наши пути вскоре снова пересекутся.

А пока просто помни, что жизнь будет такой, какой ты её сделаешь.

Сделай свою волшебной!

Я отдаю маме письмо, чтобы она тоже прочитала. Сердце сжимается, глаза наполняются слезами. Не хочу плакать. Я говорю себе, что глупо из-за этого так расстраиваться. Он Маверик Муншайн. Я должна гордиться, что он упорно трудится на благо колдовского сообщества. У него нет времени на глупые школьные конкурсы. Он сам это говорит.

– Морган, – мягко произносит мама, откладывая письмо, – мне очень жаль.

– Ничего страшного, – говорю я, пытаясь убедить в этом и себя тоже. – Он… Он говорил о Непале. Это не сюрприз. Его работа куда важнее дурацкой викторины.