Мила Нокс - Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе [сборник litres]

Неожиданно сверху на шею Тео пролилась струйка воды, словно роса с листа. По стенам зазмеились ручейки. Они пахли тиной и несли с собой водоросли, водяных улиток и мелких рыб. Толща воды вверху нависла, и потолок словно осел. Создавалось ощущение, что он может не выдержать и провалиться.

Теодор сжался, он видел, как на коже Санды встали волоски от ужаса, и чувствовал страх в каждой пряди волос на дне омута.

Струи потекли сильней, сливаясь в потоки, и пульсирующее пятно в середине чаши зашевелилось. Из-под земли выполз пень, огромный и округлый, и тяжело забухал, словно в него ударяли деревянной колотушкой. Этот мерный звук что-то напоминал Теодору. Долго гадать не пришлось. Он совпадал с биением его собственного сердца.

– Это – сердце… – шепнул Теодор, указывая на пень. – Сердце Ольшаника!

Услышав это, деревянное сердце повернулось корнями-артериями к Теодору и Санде. Девушка тихонько взвизгнула.

Буханье и скрежет сложились в буквы. Они повторялись с каждым ударом. Теодор вслушался и онемел.

– И…

– М…

– Я.

Пень бухал, словно рубил топором:

– И-М-Я.

Ручьи вспухли до речушек, и крыша просела сильнее. Она нависла над самыми головами. Вода поднялась до колен, и теперь игрокам грозила смерть не от обвала.

– Мы сейчас утонем! – вскрикнул Теодор.

Санда омертвела от холода. Она вспомнила этот ужас, когда уходишь под воду. Ее язык не шевелился.

– Санда!

Вангели его опередил.

– Кристиан, – громко сказал он, обращаясь к пню.

Пень повернул корни, и речки устремились на сторону Вангели.

– И-М-Я.

– Кристиан! – повторил Вангели еще громче и суровее.

– И-М-Я!

Целый водопад хлынул на голову мэра, и тот закашлялся. Он выглядел потерянным и усталым.

– Какое?

– И-М-Я, – твердил пень.

Вода начала прибывать еще быстрее.

– Анна! – выкрикнул Вангели, надеясь из последних сил угадать то, чего хочет Ольшаник.

– И-М-Я!

Теодор увидел светлое пятно. Сверху, между корней Ольшаника, появился светящийся силуэт. Он прыгал меж корней, и, едва увидев белую ворону, Теодор понял, что за имя должен услышать корень. Это – не ключ Вангели! Не его! Тех, кого он называл, Ольшаник не требует – это его жертва, он ожидает имя того, кого сам некогда забрал в вечные воды.

– Раду! – крикнул Теодор.

Пень встрепенулся, словно узнавая, но промолчал. Затем снова:

– И-М-Я!

«Черт, разве нет? – подумал в панике Теодор и сообразил: – Я-то не владелец ключа! Значит, имя должна назвать…»

– Санда! – крикнул Теодор.

Он оглянулся: Санды не было. Нигде над поверхностью. Вверху нет, но где она? Неужели… там?

Вода поднялась до горла, и Тео увидел как Вангели пытается вскарабкаться наверх по корню. Тео набрал воздуха в легкие и нырнул. Поначалу он видел только зеленую муть. Потоки сносили его к сердцу омута, где жарко пульсировал пень. Теодор схватился за корень.

«Где же она? Где Санда? Она должна сказать имя! Или пень нас утопит!»

Теодор почувствовал, как его тянет в середину. Дернулся вперед, но водяная рука тащила к себе. Тео запаниковал. Воздух пузырями вырывался вверх, и он вспомнил…

Отец его утонул. Самоубийца, прыгнувший в воду.

Тео почувствовал, что не может выплыть. Он судорожно забился, стремясь кверху, но корень ухватил его за щиколотку и потянул на дно. Вода забурлила, закружилась в водовороте пузырей. Тео был уже глубоко под водой и какое-то время не вдыхал, а потом не удержался и раскрыл рот.

В гортань ворвалась вода, он закашлялся, горло сдавил спазм. В груди появилось жжение, будто от огня. Ему показалось, он не тонет, а горит. Это причиняло невыносимую боль, и в меркнущем сознании появилась мысль, что если бы он знал о таком страдании, то навсегда остался бы дома, вдали от всех городов, и отец….

А после наступило странное чувство спокойствия, он опускался ниже и ниже…

Теодор вдохнул и с хрипом закашлялся. Кругом шумела падающая вода и жутко скрипело. Он открыл глаза и увидел над собой черный земляной свод. Сколько времени прошло? Тео лежал на корне, а на него глядели бледно-серебристые глаза.

– Одинокая?

– Теодор! Я вспомнила имя! – удивленно прозвенел голос. – Меня зовут…

– Санда!

Теодор уставился на воду. Как долго она под водой?

– Одинокая! Можешь ее вытащить?

Иеле кивнула и скрылась под водой. Тео увидел, как на другую сторону обрыва с трудом выбирается Вангели. Как он умудрился вылезти? Для своих лет Вангели оказался невероятно силен.

Через некоторое время иеле всплыла, поддерживая голову Санды. Та была без сознания. Одинокая приподняла тело девушки, Теодор тут же бросился помогать и вытащил Санду на корень. Он приложил ухо к ее груди.

– И-М-Я, – бухало внутри.

Теодор поглядел на белые губы, к которым прилипли песчинки и волосы. Рот был приоткрыт. Санда не дышала.

«Черт!» Теодор пытался вспомнить, что отец говорил о спасении утопших. Он долго втолковывал про дыхание и искусственное сердцебиение, но Теодор тогда думал об охоте – слушал, лишь бы отвязаться. Он не собирался никого спасать.

К тому же искусственное дыхание всегда напоминало ему что-то там о поцелуях, и это вызывало в нем еще больше раздражения: раньше в городе он видел целующихся и всегда недоумевал, почему парочкам вечно нужно обниматься и вешаться друг другу на шею и вдобавок еще и впиваться губами друг в друга. От одной мысли о том, чтобы прикасаться к кому-то таким образом у Тео в животе что-то нехорошо сворачивалось.

«Так, придурок. Хватит думать о всякой ерунде. Нужно помочь ей… задышать».

Теодор с ужасом осознал, что ему нужно будет делать искусственное дыхание Санде. Тео посмотрел на ее белое лицо.

«Скорей, идиот!»

Он развернул голову девушки и склонился над ее приоткрытым холодным ртом.

Теодор вздрогнул.

«Не глупи! Она сейчас умрет! Давай уже! Это не то, что ты думаешь!»

Теодор закрыл глаза, силой воли заставил себя склониться еще ниже, набрал в легкие воздух и коснулся рта Санды своими губами. Он успел ощутить прохладную кожу девушки, покрытую каплями воды, а локон непослушных волос щекотно скользнул по его подбородку. Но тут девушка закашлялась, отплевывая воду, а потом с хрипом втянула воздух.

Когда Санда открыла глаза и посмотрела на Тео, он отпрянул, словно ужаленный, на целый метр и принял вид: «Нет-нет, ты что, я никогда в жизни тебя не касался!» Девушка уставилась на него, на ее бледные щеки внезапно вернулся румянец.

«Черт! Она почувствовала?! Или я успел до?..» – испуганно стучало в голове Тео.

В тот же миг земля под ним вздрогнула и заколебалась. Тео мигом вспомнил:

– Санда! Скорее! Назови его имя!

– А? – Она уставилась на него.

– Вороны!

Санда подняла глаза и увидела, как неистово пульсирует пень, заполонив омут криком: «И-М-Я!», как в яме бурлит вода, булькает и вырывается фонтанами. Как сыплются камни и шевелятся корни вокруг. Глянула вверх и увидела кружащийся белый силуэт.