Финн Сеттерхольм - Тайна Лидии [litres]

Лидия вздрогнула: какой ужас! Она попала в шестнадцатый век, постоянно перемещаясь назад во времени, – а как же еще, ведь она может прикоснуться только к картине, написанной раньше. И это значит, что она никогда не сможет попасть обратно в будущее. Она может перенестись в Средневековье, в древний мир и, может быть, даже в каменный век, если коснется какого-нибудь наскального рисунка! Или, если не трогать больше никаких картин, можно остаться во Флоренции, но вернуться домой, в двадцать первый век, нет никакой возможности. Лидия почувствовала ком в горле… Эти волшебные руки – настоящее проклятье! Она лежала и думала, думала, но ничего не могла придумать. Ведь нельзя коснуться картины, которая еще не написана. Где взять полотно кисти художника, который еще не родился?

Лидия вздрогнула: кажется, она опять задремала. Оглядевшись, она увидела модели и механизмы Леонардо да Винчи, которыми была заставлена мастерская. В бледном свете полной луны они казались еще более удивительными и невероятными: тени и полутени увеличивали предметы и меняли их форму. Сфумато, сфумато, вспомнила Лидия. Самого Леонардо не было поблизости. Лидия тихонько позвала его, но никто не отозвался. Рядом на лавке лежал раскрытый блокнот, луна освещала белые страницы. Перед тем как задремать, Лидия рисовала дракона, а потом, наверное, случайно перевернула лист. Она взяла блокнот в руки. Рисунков было три: вот обезьянка, вот принцесса, а где же дракон? Лидия перелистнула все страницы, но дракона нигде не было! Вот странно… Конечно, рисовала она в полудреме – но точно рисовала, и на листе был дракон! Лидия внимательно просмотрела блокнот еще раз: два рисунка и ни штрихом больше. Может быть, Леонардо, где бы он сейчас ни был, вырвал листок с третьим рисунком из блокнота и положил куда-то в другое место? Но зачем ему это? Впрочем, другого объяснения нет. Лидия нахмурилась: никто, даже сам великий Леонардо да Винчи, не имеет права без спросу вырывать листы из ее блокнота!

Вдруг Лидия услышала какой-то шорох. Она замерла: кажется, звук раздался у двери. Может быть, возвращается Леонардо? Нет, что-то зашуршало снова, на этот раз на полу. А вдруг это крыса или змея? Их Лидия не очень-то любила. Вглядываясь в тени, она заметила, как в холодном лунном свете что-то движется. Это был дракон. У Лидии перехватило дыхание. Да, именно дракон: зеленый, с шипами на голове, длинным чешуйчатым хвостом и когтистыми лапами. Он медленно передвигался по полу, пока наконец не замер посреди мастерской. «Это же мой дракон!» – осенило Лидию. Он ожил! Если бы не события последних недель, Лидия ни за что не поверила бы в то, что это возможно. Но теперь она вспомнила, как с картины в приемной дедушки исчезла девочка.

Правда, дракон был больше, чем на рисунке. В полумраке мастерской он казался размером с кошку. Дракон застыл на месте, только раздвоенный язык мелькал в полураскрытой пасти, а маленькие красные глазки пристально смотрели на Лидию. Она внимательно разглядывала его, ничуть не испугавшись, – ведь это был ее собственный дракончик, она сама его нарисовала.

– Не знаю, зачем ты сбежал с рисунка, – сказала Лидия, – но если тебе так угодно, то я не против. Раньше со мной такого не случалось. А ты очень неплохо получился, я довольна! Ты теперь не бумажный дракон, а самый настоящий, слышишь?

Обращаясь к неподвижному дракону в залитой лунным светом мастерской, Лидия продолжала говорить – не то с собой, не то с ним.

– Мне тут кое-что пришло в голову. Дела мои плохи: я не могу попасть в будущее, только в прошлое. И мне ужасно, ужасно грустно. Я так хочу вернуться домой. Но придется мне, наверное, остаться здесь, в шестнадцатом веке. В каменный я точно не хочу. А здесь есть добрые люди. Так что в конце концов я, пожалуй, привыкну. Флоренция – красивый город. Жаль только, что дедушки здесь нет. Странно, наверное, что я говорю с тобой, но больше поговорить мне не с кем.

Лидия почувствовала, как в горле опять растет ком. И тут она услышала голос дракона – очень тихий, как шепот или шелест ветра в листве.

– Все образуется с-с-само с-с-собой. И быстрее, чем ты думаешь. Время – ничто.

Дракон умолк и через пару мгновений с шорохом скрылся среди теней.

Лидия осталась сидеть разинув рот. Неужели дракон и вправду мог говорить? Или, может быть, она все придумала, заговорившись сама с собой? Но шепот все шелестел в ушах: время – ничто.

Утром Лидия проснулась от того, что Леонардо да Винчи легонько тряс ее за плечо. Открыв глаза, она зажмурилась от яркого света. Леонардо был бодр и в прекрасном расположении духа.

– Где вы были? – сонно спросила Лидия.

– Не хотел будить тебя, ты так сладко спала, – ответил Леонардо. – А я был в больнице.

– Вы больны?

– Нет, я работал. Зарисовывал тела.

– И что говорят на это больные?

– Я рисую только тех, что умерли, – ответил Леонардо. – Но об этом никому не слова. Многим не нравятся мои занятия, однако для науки крайне важно исследовать, как выглядит тело изнутри.

– Так вы рисуете трупы! – воскликнула Лидия. – Вам не страшно?

– Это долг ученого, – нахмурившись, ответил Леонардо. – Но не стоит больше об этом. Лучше позволь мне взглянуть на дракона, которого ты рисовала перед сном.

– Он… его там нет, – запнувшись, ответила Лидия. – Ночью он ожил, я видела, как он сидит на полу в лунном свете…

Леонардо засмеялся.

– Да ты просто чудо, Лидия! Какая у тебя фантазия! Ты могла бы сочинять рассказы к своим рисункам.

– Это правда! – воскликнула Лидия. – Он был очень красивый, зеленый, я видела чешую, и хвост, и когти, и… – Она осеклась, поняв, как глупо все это звучит. – Ладно, неважно.

– А может быть, ты видела вот это существо? – спросил Леонардо, указывая на геккона, сидевшего под самым потолком. Таких зеленых ящериц Лидия видела в Греции, когда ездила туда на каникулы. Она пожала плечами.

– Ну ладно, как хотите. Фантазии у меня и правда хоть отбавляй. Вот послушайте: на самом деле я из будущего, из двадцать первого века. Я перенеслась сюда, прикоснувшись к картине. Вообще я из Швеции, но сначала попала в Голландию к Рембрандту, а потом в Испанию к Веласкесу. И вот теперь я здесь, – выпалила Лидия, уставившись на Леонардо. Тот смотрел на нее, склонив голову набок и загадочно улыбаясь.

– Я почти готов поверить тебе, Лидия. Ты похожа на человека из другой эпохи… – Сделав паузу, Леонардо поднял с пола блокнот. – Хороший вышел рисунок. Правда, чудесный дракон.

Выхватив блокнот из рук Леонардо, Лидия изумленно уставилась на дракона. Да, это был он, нарисованный ее рукой, – именно такой, каким она его запомнила. Лидия провела пальцами по бумаге и посмотрела на геккона, сидящего на стене. Нет, дракон, которого она видела ночью, был драконом, а не ящерицей. Лидия нахмурилась: неужели ей все приснилось? Впрочем, какая разница…