Ирина Югансон - Матушка-Метелица. Рождественская сказка

– А Вы что, и впрямь домовой?

– Нет, русалка я. Сами что-ли не видите?

– Дяденька Домовой, а Вы что, в нашем доме живёте?

– Это ещё поглядеть, чей дом!

– А мы Вас ни разу не видели.

– Зато я на вас вволю нагляделся.

– Ну так что, последишь за живностью?

– О чём разговор, ни тёлку ни курёнка не забуду.

– А Войцеха?

– Не бойся, малявка, не пропадёт без тебя Войцех. Ну, всё что-ли?

– Всё. Да, узелок прихвати, мне он без надобности.

– Не надо узелок!

– Ишь ты, а мне он, думаете очень нужен? Ну хорошо, узелок оставь.

– Теперь всё? Тогда я пошёл.

– Погодите, дяденька Домовой!

– Ну, что ещё?

– Вы ведь сейчас домой?

– Ну?!

– Так возьмите нас с собой!

– Э, деточки, по моей дорожке вам не хаживать.

– Но почему?

– А потому. Я – тутошний, а вы – тамошние. Где для меня двери открыты, для вас на три запора заперты.

Сказал, и словно сквозь землю провалился.

Девицы опять в рёв.

– Да замолчите наконец! Голова от вас пухнет. Знаете что, а идите-ка вы в болото!

– Что?!

– Да что я такого сказал? – К Кикиморам идите, они, если сами дороги не знают, то объяснят, как к Хозяйке пройти.

Да, погодите – держите-ка на дорогу – И Леший достал из воздуха ржаной пирог с лесной черникой. – И баклажку себе оставьте, вам она ещё пригодится.

– Спасибо, дяденька Леший!

– Опять вы мне "дяденьку" заладили! Ох, глядите, рассержусь! Леший я, без всякого дяденьки. Поняли? Хорошо, пусть пан Леший.

– Поняли, дя… пан Леший!

– А как нам Кикимор найти?

– Вот по этой тропочке идите, как поляна кончится, снова зима настанет, но тропа к болоту проторена, не прервётся. А вот на само болото без провожатых соваться не стоит.

Ну всё, идите уж, а то у меня и без вас куча дел.

– Спасибо, пан Леший!

– До свиданья!

Но Леший уже повернулся к ним спиной. Тут девочки разглядели то, чего раньше отчего-то в упор не замечали – посреди поляны стоял домишко ветхий, сам весь в землю огруз, стены прокопчёные, оконца слепые, крыша седым мхом поросла

За слюдяным окошком чей-то силуэт мелькнул и женский голосок позвал:

– Ну где ты там, коханый (любимый) !? Опять про меня забыл, пустыми глупостями занимаешься? Лучше помог бы мне этот сундук окаянный выбросить, всю избу он перегородил.

– Что вдруг его выбрасывать понадобилось? – сундук этот дедов-прадедов, он здесь спокон веку стоял, никому не мешал.

– А мне мешает. Вечно я об его углы ноги бью. И вообще – старый хлам надо выкидывать, а не в доме копить.

Леший вздохнул и нехотя отправился выволакивать сундук.

А девочки подхватили одёжку, завернули черничный пирог в сорванный рядышком лопушок и потопали невесть куда, в болото к кикиморам.

Тропинка сначала бежала через поляну, потом свернула в лесок и закружила меж сосёнок и берёз. Лес густел, лес темнел. Потянуло холодом. Глянь – а лето вдруг кончилось, как отрезало, – за спиной трава зеленеет, комары звенят, а впереди, куда ни глянь, – всё снегом укрыто, лишь вьётся меж сугробов упрямая дорожка. А у самой границы берёза поваленная лежит, будто белая скамеечка, так и просит присесть-отдохнуть да подумать хорошенько, прежде чем снова в путь пускаться.

Сёстры переглянулись:

– Посидим? Перекусим?

– Ага, пирог пахнет- мочи нет!

– И пить до смерти хочется!

И они, разломив пирог, впились в него зубами.

– А баклага-то полным-полна, словно мы из неё и не пили.

– Волшебство! Ну что, Бась, потопали?

– Потопали! А Леший-то прав, хорошо здесь, интересно.

– А домой всё равно надо.

– Да я что, не понимаю? Только ведь всё-равно интересно!

Сёстры вновь обрядились в шубки да сапожки, Бася сунула баклажку в широкий карман. Непокрытые головы стало прихватывать морозцем, ноги без чулок стекленели от холода, покраснели носы, побелели уши, а дорожке всё конца нет, и ни души вокруг, только слышно, как где-то стрекочет сорока.

И страшно вдруг стало девочкам – куда они идут? Зачем? Что вдруг несёт их аж в болото, к кикиморам. Не лучше ли назад повернуть?

Оглянулись, а обратную дорожку снегом успело завалить. Да и впереди она незаметна почти – только жерди длинные тряпочками обвязанные над снегом торчат да дощечки с сугроба на сугроб перекинуты.

Делать нечего, ступила Стася на дощечку, а та льдом поросла, нога на ней скользит, внизу из-под снега чёрная вода хлюпает.

– Ой, мамочка! – Стаська отдёрнула ногу. – Нет, Бась, ты как хочешь, а я дальше на пойду!

– Стась, так это же и есть болото! Вон – сухой камыш стеной стоит и туман белый клубится. – Как есть болото.

Едва она это сказала, туман стал редеть, пока совсем не развеялся, и девочки увидели круглый домик, больше всего похожий на птичье гнездо. Над домиком крыша камышом стелена, над крышей труба торчит, над трубой дымок вьётся.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.