Ксения Шелкова - Человек со смущённым лицом

– Значит, всё это его проделки… – пробормотал он. – А я-то думал… Не на того пенял, значит.

– Что?! – в один голос воскликнули мы. – Так вы знаете, кто он?!

– Боюсь, я ошибся и принял его за другого, – ответил нам Андрей Иванович Вортеп-Бар. – Дело в том, что тот, другой, может иметь множество лиц, но он бы не осмелился… Вот что, дружок, – прервал хозяин сам себя, обращаясь к Борису. – Опиши-ка мне ещё раз, поподробнее, что было в тот вечер у вас дома. Кто где стоял, сидел, кто к кому подходил, и прочее.

– Быстрее будет нарисовать, – подсказала я. – Понимаете, брат отлично рисует, а вот рассказывает слишком скоро и сбивчиво, так что порой и понять ничего нельзя.

Мы с Вортеп-Баром вместе наблюдали, как под карандашом Бориса возникает наша гостиная, затем появляется Человек со смущённым лицом, приближается к нам… Вбегает Фридрих, затем появляется мисс Мур. Потом Борис изобразил столовую, где мы пили чай, потом – как наш незваный гость поцеловал руку мисс и исчез, а Фридрих кинулся за ним следом…

– Стоп! – воскликнул Андрей Иванович. – Когда он прощался с вами и целовал мисс руку, Фридрих был в комнате?

Мы задумались.

– Кажется, нет, – вспомнила я. – Да, точно! Я же оставила его в гостиной, чтобы он не рычал; а потом, вероятно, наша горничная или няня, проходя, выпустила его, пока мы вчетвером были в столовой. Однако… при чём тут Фридрих? Ему чем-то не понравился этот человек, но Фридрих – всего лишь трусливая, избалованная собачонка.

– Ну, не скажите, милая барышня, он не совсем таков, – Андрей Иванович задумался. – Вот многие люди ведь не любят чёрных зверей, боятся их – а на самом деле чёрные животные, собаки, кошки – они своих домашних от нечистой силы защитить способны.

– Папа наш во всё это не верит, он Фридриха не поэтому завёл, – начала было я, но тут же осеклась. – Нечистой силы, вы сказали?..

Борис с тревогой смотрел в лицо господина Вортеп-Бара.

– Ну, а кто же такой, по-вашему, этот Человек со смущённым лицом? – мягко спросил нас Андрей Иванович.

– Может, он фокусник какой? Этот… как его… иллюзионист? Или там, факир? Помнишь, Лиза, мы на ярмарке видели, как он змеями управлял?..

Андрей Иванович хлопнул ладонью по столу.

– Боюсь, друзья мои, так мы далеко не уедем… Подай-ка мои краски и кисть, – обратился он к кукольному мальчику.

Тот поклонился и засеменил наверх.

– Скажите, Андрей Иванович, – не утерпев, спросила я. – А они, эти мальчики, они, ну…

– Вы хотите спросить, не являются ли они нечистой силой? – Вортеп-Бар расхохотался. – У меня тут кого только не бывает, но эти – просто верные слуги.

– Механические куклы? Вы, верно, сами их изготовили? – спросил Борис с уважением. – А сколько их всего?

Андрей Иванович принялся объяснять, что всего кукольных мальчиков двенадцать, и Борис угадал правильно, но я перебила:

– А там, в витрине, там же вы! И так похожи на себя… – я покраснела, поняв, что говорю глупости.

– Лиза! – с упрёком воскликнул Борис.

– Там тоже куклы, – спокойно пояснил Вортеп-Бар. – Ага, вот и краски! А ну, попробуем!

Он обмакнул кисть и прикоснулся ею к рисунку Бориса. И вдруг, точно по волшебству, карандашные наброски заиграли естественными красками: мы все, вместе с Фридрихом, теперь выглядели на рисунке, как живые; наши комнаты тоже обрели цвет, яркость и объём.

– А вы талантливы, молодой человек, – уважительно произнёс Андрей Иванович. – Мою акварель не обманешь – она оживает далеко не на всех рисунках. Однако надо проверить кое-что… Эй, позови сюда Графского Проказника!

Рыжий кот выгнул спину и зашипел; однако хозяин лишь сурово глянул на него, и кот исчез! Просто исчез, точно растворился в воздухе! Не успели мы и звука произнести, как кот вернулся – он появился на столе прямо ниоткуда. Вместе с ним перед нами возник маленький тщедушный человечек, одетый в неприметный костюм, за воротник которого, кот и держал его когтистой лапой. Человечек испуганно воззрился на нас и попытался высвободиться – впрочем, это у него получилось только после того, как кот спрятал когти.

Человечек поклонился. Я уж было подумала, что это и есть тот, кого мы ищем, – однако его круглое лицо с крошечными глазками и носом, до смешного походившим на свиной пятачок, ничуть не напоминало правильные изящные черты нашего незнакомца.

– В-ваша милость, – запинаясь, произнёс человечек. – Ч-чем могу быть полезен?

Я перевела глаза на Андрея Ивановича и ахнула. Вместо старичка в сюртуке перед нами стоял человек, точно сошедший с гравюры восемнадцатого столетия: на нём были старомодные плащ, камзол и сапоги; и он был вооружён тяжёлой шпагой с тремя большими изумрудами на эфесе. Борис тоже был поражён; боюсь, приветливый хозяин лавки казался сейчас чересчур грозным для своего мирного занятия… Вортеп-Бар заметил наш испуг и улыбнулся:

– Прошу извинить, друзья мои, но с некоторыми личностями удобнее разговаривать в таком вот… привычном им виде. Смотри сюда, Проказник! – повысил он голос.

Проказник повернулся к столу, чтобы глянуть на рисунок, и Борис схватил меня за руку:

– Лиза, погляди! У него… хвост!

И правда, кургузый пиджачок не прикрывал бёдер Проказника, и я увидела болтающийся хвост с кисточкой на конце! О, Господи Иисусе… Я упомянула имя Бога мысленно, а не вслух – и всё же Проказник сгорбился, сжался, точно от удара, и громко, угрожающе зашипел, показывая крупные клыки. Его крошечные глазки сверкнули раскалёнными угольями, а из пальцев показались острые, хищные когти… Андрей Иванович мгновенно выхватил шпагу из ножен; изумруды на её эфесе из тускло-зелёных стали алыми, как кровь, а с клинка срывались красные всполохи… Проказник отшатнулся, глаза его погасли; он поджал хвост и жалобно заскулил.

– Не будем пугать наших гостей, – совершенно спокойно произнёс Вортеп-Бар. – И вы, друзья мои, не волнуйтесь – ничего дурного с вами не произойдёт.

Он вложил шпагу в ножны; однако изумруды, украшавшие эфес, продолжали гореть тревожным алым цветом. Я на всякий случай придвинулась ближе к хозяину и только теперь заметила его верного кота – он стоял между нами и Проказником, точно часовой, и не отрывал от него взгляда. Мальчиков-слуг не было видно.

Андрей Иванович без лишних слов взял рисунок Бориса – тот, на котором лучше всего был виден Человек со смущённым лицом, и сунул лист бумаги Проказнику под самый нос.

– Твои фокусы?

Проказник прищурился, поскрёб себя за ухом, наморщил свой нос-пятачок и отрицательно покачал головой.

– Никак н-нет, ваша милость, сами изволите видеть – ни при чём я здесь.

– А то, что ты любой образ принять можешь, какой захочешь, думаешь, я забыл? – спросил Вортеп-Бар.