Инна Вейсброд - Кто ты?

Новая жизнь рождается в гармонии. В каждую вложено в равных долях доброты и злобы, мудрости и глупости, отваги и трусости, любви и ненависти. Только нам самим решать, какое качество мы будем развивать в себе. Какими мы станем. Каким станет наш мир.

Светало. Солнце робко пыталось выглянуть из-за гор, чтобы осветить все вокруг и согреть своим теплом землю. У него это даже немного получалось, но тучи скрывали его вновь и вновь, не давая прийти новому дню. Городок постепенно просыпался. По количеству обитателей было бы логичнее называть его деревушкой, но сами они гордо именовали место, где живут, городом. Он был отрезан от большого мира горной грядой. Одна гора плавно перетекала в другую и образовывала непрерывную каменную цепь, которая окружала поселение, насчитывающее всего несколько сотен домов. Имея возможность, посмотреть на это место с высоты птичьего полета, любой человек ощутил бы чувство теплоты и уюта. Домики напоминали птенцов, удобно расположившихся в теплом гнезде и укрытых от всех невзгод. Неизвестно, как появилось название – Семигорье. Возможно, из-за возвышенности, состоящей из семи вершин. Хотя понять, где заканчивается одна гора и начинается другая, было невозможно. Время если и не остановилось здесь совсем, то текло очень медленно. Сюда редко приезжали посторонние, да и жители почти не покидали пределов своего уютного гнезда. Здесь рождались дети и умирали старики. Иногда в городок наведывались торговцы, привозили какие-нибудь диковинные вещи или приобретали что-то у жителей. Что можно было купить в отрезанном от мира месте? Очень даже многое. В основном это были вязаные вещи и лекарственные настойки из трав. Кроме того, в Семигорье делали прекрасный сыр и отлично коптили мясо. Горный воздух придавал продуктам особый неповторимый вкус. Каждый раз приезжающие торговцы просили поделиться секретами приготовления сыра и копченостей и даже готовы были платить за это деньги. Но жители упрямо держали рецепты в секрете. Сами же торговцы не выдавали место, где покупают гастрономические шедевры. Поэтому если кто и посещал Семигорье, то это были, как правило, одни и те же люди. Так жил городок на протяжении столетий.

Лео, продавец и сторож местного магазинчика, который в нем же и жил, не спеша открывал дверь, чтобы выйти подмести крыльцо и подготовиться к приходу первых посетителей. Магазин располагался в одноэтажном просторном здании и стоял на небольшом расстоянии от остальных домов. Очень давно в нем жила одинокая женщина. Она собирала в лесу ягоды и грибы, сушила и консервировала их. Когда заготовок становилось слишком много для одного человека, она их продавала. Постепенно к банкам с вареньем и грибами добавились выпечка и вышивка на ткани и одежде. Торговля процветала и со временем превратилась в полноценный магазин, где можно было найти всяческие необходимые в быту мелочи и предметы интерьера. Женщина умерла, не оставив наследников, а магазин остался. Теперь каждый житель мог принести сюда что-то свое на продажу. Из вырученной суммы небольшая часть оставалась Лео и еще немного откладывалось на содержание магазина.

Известная истина: если хозяев много, то нет ни одного. Поэтому о внешнем облике здания никто особенно и не заботился. Стены магазина были выложены из обычных глиняных блоков – он ведь строился очень давно, – оштукатурены и покрыты белой краской. Каждый год после осенних дождей и зимы краска отваливалась кусками, оголяя глину. Ремонт, как правило, был частичным, поэтому со стороны казалось, что дом весь в заплатках. В центральной части фасада, немного возвышаясь над землей, красовалась ветхая деревянная дверь. К ней вели три такие же ветхие деревянные ступени, переходящие у входа в небольшое крыльцо.

Именно здесь, на крыльце, Лео и обнаружил странную корзину. «Кто-то из посетителей забыл. Наверное, сегодня вернется», подумал старый смотритель лавки. Но, подойдя ближе, обнаружил, что это вовсе не корзина, а люлька с младенцем.

Красивый ребенок с золотистыми кудрявыми волосами и большими синими глазами лежал спокойно. Не кричал, не плакал и внимательно разглядывал сторожа. Тому стало не по себе: было во взгляде этом что-то пугающее и в то же время завораживающее. Ребенок словно заглядывал внутрь и пытался понять, что кроется в душе этого незнакомого человека. Люлька была сплетена из необычного материала, тонкого и прочного, бирюзового с золотыми прожилками, одновременно напоминающего то ли кору дерева, то ли кожу животного. Прожилки были похожи на капилляры, по которым текла золотистая кровь. Белье совершенно не походило на то, что надевали на своих малышей местные жители. Белоснежную ткань украшал орнамент, вышитый золотыми нитями.

Пока сторож разглядывал находку, пришел первый посетитель – мальчишка-сосед. Его мать пекла хлеб, булочки и пирожки. Сын рано утром, к открытию магазина, привозил выпечку на продажу. Увидев ребенка, мальчишка бросил свою тележку прямо у магазина и побежал делиться новостью с матерью.

Очень скоро у крыльца, где стояла люлька, собралась толпа. Люди шептались, вздыхали, удивлялись.

– Кто мог принести ребенка сюда и откуда? – шептала одна жительница другой. – У нас никто не рожал в последние несколько месяцев. Странно все это очень.

– Может, его украли и привезли сюда, чтобы никто не нашел? – отвечала подруга. – К нам же редко приезжают посторонние. Тут никто и искать не будет.

– Это какая-то нечистая сила принесла его сюда. Других объяснений нет! – кричал старик, еле стоящий на ногах и опирающийся на палку. Как он вообще нашел в себе силы прийти сюда так быстро, вместе с остальными, было непонятно. Старика все считали выжившим из ума. Ему везде мерещились привидения и нечистая сила. Его уже никто и не слушал. Но сейчас, когда сложно было найти объяснение происшедшему, выкрики старика уже не казались нелепыми и смешными.

– Смотрите! – вдруг воскликнул кто-то из жителей и показал пальцем вверх.

Все подняли головы и увидели, что в небе прямо над ними кружит птица. Она то приближалась, описывая круги над собравшимися, то вновь взмывала ввысь. Раньше этой птицы здесь никто не видел.

– Бедное дитя, – чуть не плакала стоящая у самого крыльца беременная женщина. В ее положении она была особенно чувствительна и сентиментальна. – Эта хищная птица, наверное, ждет, когда мы оставим ребенка одного, и унесет его своим птенцам на растерзание!

– Ну что ты такое говоришь? – пытался успокоить женщину муж. – Ей не поднять эту корзину. Да и ребенка не поднять. Конечно, мы не оставим его здесь.

– А может быть, эта птица охраняет ребенка? – крикнул кто-то из толпы. – Судя по всему, он тут уже долго лежит, но ничего с ним не случилось.