Антон Березин - Скелет в шкафу и другие ужасные истории

– Всеее! – захлебываясь в рыданиях, протянул Волчок. – Никто меня не боится. А я ведь самый кошмарный кошмар и ужасный ужас. Мне папа с мамой так говорилиии…

И Волчок снова зарыдал в голос, размазывая слезы по морде.

– Ну, не плачь, малыш, – погладила его Катя. – Все будет хорошо.

– Не бууудет! – продолжал рыдать Волчок. – Никто меня не боится! Я совсем нестрашный! Я даже укусить никого не могу! Хотя всех пугают, что «придет Серенький Волчок и укусит за бочоооок»…

И его рыдания возобновились с новой силой.

– Не плачь, – попробовала его успокоить Катя. – На самом деле ты очень даже страшный. Я тебя, знаешь, как в детстве боялась?

– Как? – сквозь слезы с надеждой посмотрел на нее Волчок.

– Сильно, сильно! Вот так! – отпрянула от него в притворном ужасе Катя. – До дрожи. До ужаса.

И она в подтверждение своих слов задрожала мелкой дрожью. Но, подумав, для убедительности перешла на крупную. Черный Пес, увидев это, грозно зарычал на Волчка. Катя укоризненно посмотрела на него и покачала головой. Тот все понял, притворно испуганно заскулил и начал отползать от Волчка, трусливо прикрывая глаза лапами.

– Вот видишь, даже Черный Пес тебя боится! – показала Волчку на пса Катя.

– Дааа? – удивленно хмыкнул Волчок. – Сам Черный Пес?! Значит, я такой страшный? На самом деле?

– Конечно, страшный, – кивнула Катя. – Да еще какой! Только ты неправильно детей пугаешь.

– Да? – озабоченно сказал Волчок. – А как правильно пугать?

– Знаешь, чего дети боятся больше всего? – заговорщически наклонилась к нему Катя.

– Чего? – затаив дыхание, спросил Волчок.

– Того, что их уложат спать, – сообщила Катя. – И если ты им споешь колыбельную, а они пораньше от нее заснут, то это будет для них самый ужасный страх и страшный ужас.

– А моя песенка подойдет? – смущенно спросил Волчок. – Которая про «придет Серенький Волчок и укусит за бочок».

– Это будет самое оно! Во! – показала ему Катя большой палец.

– Ну, тогда я пошел! – радостно сообщил Волчок. – Нет, не пошел, а побежал!

После чего развернулся и умчался. Только все его и видели. Лишь некоторое время еще слышался удаляющийся топот его маленьких ножек.

Все, открыв рты, посмотрели ему вслед, а потом дружно перевели взгляд на Катю. Молчание прервал кот.

– Катюш, тебе не говорили, что ты – великий педагог и психолог? – поинтересовался он.

– Нет, – густо покраснела Катя. – Но я приму к сведению.

– Кажется, я знаю! – воскликнул Гоша.

– Что ты знаешь?! – повернулись все к нему.

– Что нам надо делать, – пояснил Гоша. – Нам надо делать то, что сделала сейчас с Волчком Катя.

– И то, что ты сделал с Черным Псом! – догадалась Катя.

– Хм… Изменить городские легенды? – задумался кот. – А что? Это может сработать. Только вот, думаю, что непросто это будет сделать. Совсем непросто.

– А кто говорил, что будет легко?! – залихватски процитировал Тим фразу из какого-то боевика.

Но под удивленными взглядами остальных стушевался и начал неубедительно оправдываться:

– Я в том смысле, что это тяжело будет, конечно. В смысле, нелегко. Но попробовать все равно стоит. В смысле, надо. То есть нужно…

Потом, окончательно запутавшись во всех этих бессмысленных «в смысле», он замолчал.

– Другие предложения будут? – оглядел присутствующих кот.

Похоже, других предложений не было. Но, судя по крайне задумчивому выражению лиц, это предложение тоже как-то особого энтузиазма не вызывало. Действительно, одно дело – говорить о чем-то, и совсем другое – это что-то делать. А уж пытаться изменить городские легенды… Тут поневоле задумаешься.

– Я вас понимаю, – кивнул кот. – Сейчас мы находимся на перепутье. Можем ничего не делать, оставив все, как есть, и сидеть и ждать, чем же все это кончится.

– Нет, так не пойдет, – покачала головой Катя. – Это неправильно!

– А можем попробовать хоть что-то изменить и сделать все, что в наших силах, – продолжил кот. – Правда, честно говоря, даже не знаю в наших ли это силах. Но, думаю, попробовать стоит.

– Еще как стоит! – поддержал его Гоша. – Мне почему-то кажется, что Злу это очень не понравится. Ведь городские легенды – это на самом деле его порождение и его продолжение. И если мы их изменим в лучшую сторону, то это ослабит его.

– Почему ты так думаешь? – удивленно спросил его Тим.

– Не знаю, – пожал плечами Гоша. – Я просто это знаю. А откуда я это знаю – не знаю.

– Думаю, что это в тебе просыпается память, – задумчиво сказал кот. – И очень скоро мы узнаем много нового и интересного.

– А с чего мы начнем? – поинтересовался Тим.

– Вопрос, конечно, интересный, – покрутил свой ус кот. – Тут надо подумать. Причем, подумать очень хорошо.

И они начали думать…

Но, как вы, наверное, уже догадались, подумать им не дали.

Черный Пес насторожился и поднял голову. Потом принюхался и громко гавкнул.

– Ну, чего разгавкался? – раздался ворчливый голос. – Свои идут, свои.

– Свои, между прочим, все тут сидят! – возразил кот.

– Ой, какие мы бдительные стали, однако, – усмехнулся голос. – Ты еще попроси меня пароль сказать. Ну, так я тебе тогда прямо и честно скажу: «Пароль»!

– Так бы сразу и сказал, – вздохнул кот. – Выходи уж. Чего прячешься-то?

– А волшебное слово? – ехидно спросил голос.

– Обойдешься без «пожалуйста», – буркнул кот. – Ишь, культурных развелось. Не продохнуть уже от вас, культурных таких. Даже плюнуть некуда.

– Ну, и пожалуйста! – произнес голос. – Мы люди негордые, можем и без «пожалуйста».

И в комнате прямо из воздуха возник бородатый человечек в цветастой гавайской рубашке и шортах. Одна его нога была обута в незашнурованную кроссовку, а другая, почему-то необутая, заканчивалась волосатой ступней.

– Ой, да это же хоббит! – всплеснула руками Катя.

– Ох уж, мне эта современная молодежь! – укоризненно покачал головой человечек. – Сплошное преклонение перед Западом. А родные корни совсем позабыли. Ничего святого. Как вам только не стыдно!

Катя виновато потупилась в пол. Потом подняла глаза, пристально вгляделась в человечка и радостно закричала:

– Да это же домовенок Кузя! Только с бородой.

– Вот, только давайте без фамильярностей, – поморщился человечек. – Во-первых, не Кузя, а Кузьма Кузьмич. Во-вторых, не домовенок, а домовой. Старший, заметьте! А в-третьих, этот Кузя у меня еще получит за то, что разболтался с этим писателем и выдал ему совершенно секретные сведения. Выдеру как сидорову козу!

– Да ладно вам, – протянула Катя. – Не надо его наказывать. Тем более, как сидорову козу. Ведь классные же книжка и мультик получились!