Евгений Белоусов - Легенды, были и сказки Крыма

– Не наговаривайте, глупые чайки, на мужа Гикии, – отвечает строго девушка. – Человек он честный и добрый. Другого не полюбила бы моя госпожа.

А чайки настаивают:

– Пойди в подвал да проверь. А потом говори.

Вернулась Асказия в дом. А подвалов чуть не десяток. И у каждого на двери замок.

– Что делать? – думает девушка. – А что, если в мастерской, где я лен пряду, пол разобрать. Да на подвал сверху взглянуть?

Пошла она в мастерскую. И чтоб кто чего не заприметил, пряслице бросила на пол. Как бы нечаянно. Закатилось оно в угол.

Говорит себе Асказия:

– Подниму плитку пола. Посмотрю, есть кто в подвале или нет.

А сама вроде как пряслице искать стала. Подняла она плитку да как ахнет:

– О, боги! Что я вижу! Да это же вооруженные боспорцы!

И бегом к Гикии. Позвала ее и говорит:

– Госпожа! Ты не ведаешь, что творится в твоем доме. Посмотри сюда.

Взглянула Гикия и сразу поняла, что замышляется зло великое.

– Асказия, – обратилась она к рабыне. – Знает ли кто из людей то, что знаешь ты?

– Нет, госпожа. Тайна эта известна мне одной.

– Заклинаю тебя, Асказия, всеми богами Олимпийскими. Храни эту тайну!

Вышли они из комнаты, вида не подают. Гикия в одну сторону смотрит. Рабыня в другую.

Тогда Гикия решила:

– Не захватить боспорцам мой город. Умрите, враги! Умри, муж мой, лживый изменник! И пусть боги видят, я это делаю ради граждан Херсонеса. И пусть превыше всех земных ценностей, станут интересы моего народа.

Посоветовалась она тогда с двумя своими родственниками. Собрали те лучших из лучших людей города.

– Вы должны мне поклясться, – обратилась к ним Гикия, – что за мое сообщение похороните меня в черте города.

Сказали лучшие граждане:

– Известно тебе, Гикия, что херсонитов хоронят в некрополе. Это за городскими стенами. Но для тебя сделаем исключение.

И поклялись тогда лучшие люди похоронить Гикию посреди города. И сказала Гикия:

– Вот моя тайна. Мой муж, как и отец его – правитель Асандр, ненавидят наш город. Смерти желают они херсонитам. В подвалы моего они по частям провели почти двести боспорцев.

Молчат мужчины. Ждут со страхом, что еще скажет дочь Ламаха. А она продолжает:

– Случай помог мне. Открылась тайна. В день памяти моего отца они нападут на нас. Помехи им не будет. Ведь после веселого праздни¬ка крепок будет ваш сон.

Оцепенели они от ужаса, слушая слова Гикии:

– Ночью боспорцы перебьют нас, а дома подожгут.

– Что же нам делать, Гикия?

– Не подавать вида. Будто мы и не знаем об их планах. Приходите ко мне. Дом мой готов к празднику. Веселитесь, поминайте моего отца. Все, что поставят на ваши столы, употребляйте умеренно. Об опасности не забывайте. В домах своих заранее заготовьте хворост и факелы. А еще масло, чтоб лучше горело. Потом я подам знак. Кончится пир и вы спокойно разойдетесь по домам. Пойду отдыхать и я с мужем. Ворота и калитка моего дома будут уже заперты. Ключи, как всегда, будут у меня. Вот тогда вы посылайте слуг с хворостом и факелами. Прикажите им обложить весь мой дом. Да чтоб не пропустили ни одного входа–выхода. Зашумели мужчины:

– Гикия! Но ведь погибнет твой дом!

– Гикия! Этот дом – все, что у тебя осталось от отца.

– Где же ты будешь жить, Гикия?

Но она оборвала голоса:

– Делайте так, как я велю. Тогда ни один боспорец не выйдет из огня живым. И Херсонес будет спасен. Да не забудьте облить дрова маслом. Когда же я со служанками выйду – сразу поджигайте. И зорко следите. Если в огне появится человек, знайте, что это боспорец. Убейте его!

– Так и сделаем, Гикия, – ответили ей.

И вот настал день праздника.

– Угощайтесь, херсонеситы. Ешьте и пейте в память архонта Ламаха, – обращается Гикия к горожанам.

Пришел вечер. Народ устал от песен и хороводов.

– Идите отдыхать, мои гости. Иди спать и ты, муж мой, – сказала хозяйка.– Закрывайте окна и двери. Проследи за этим, Асказия.

Вскорости Гикии, как обычно, принесли ключи.

– Асказия, выводи рабынь. Забирайте золото и драгоценности, – командовала в темноте Гикия.

Когда служанки покинули дом, раздался приказ:

– Поджигайте! Поджигайте сразу со всех сторон!

Взметнулось пламя. Кто из боспорских воинов сумел выбраться из подвалов, был поражен на улице.

Так сгорел богатый дом Ламаха. Так погибли коварные боспорцы. На пожарище сбежались горожане. Они ликовали. Весть о геройском поступке Гикии летела из уст в уста:

– Ты спасла родной Херсонес!

– Ты – героиня, Гикия!

– Слава Гикии! Слава!

Но вот первые лучи солнца осветили улицы Херсонеса.

– Смотрите! Смотрите! – указывали в небо горожане.

– Это – чайки! Чайки!

– Смотрите! У них белые крылья!

– Свершилось чудо! Чайки снова стали белыми!

– Радуйтесь, граждане Херсонеса. Город жив. Хвала Гикии!

Впервые за много лет херсониты смотрели в небо. Все-все до единого. Спираль за спиралью кружили в танце жизни чайки:

– Мы исполнили повеление Зевса. Мы сделали дело большое и светлое.

И сотни голосов подхватили:

– Слава Зевсу!

– Слава Гикии!

– Ги-ги! Ги-кия!

Времени прошло всего ничего. Однажды раздались голоса:

– Идите, люди! Все идите на площадь!

– Смотрите на эту красоту! Это две статуи в честь Гикии.

– Слава Гикии – героине Херсонеса!

– Слава! Слава!

Вместе со всеми херсонитами радовались чайки. И далеко разносились их голоса:

– Ги-ги! Ги-кия!

А как умерла героиня Херсонеса – похоронили ее посреди города, как и обещали.

***

Поехал я как-то в Херсонес. Смотрю – уж и города того нет. На месте домов прежних одни развалины стоят. Пошел я по улице центральной, прямо к морю. Вдруг слышу над головой чайки кричат:

– Ги-ги! Ги-кия!

И в сторону показывают. Смотрю, а там дом большой. Понял я, что в нем Гикия жила. Ну, конечно, без крыши он. И без окон. Стены так и вовсе в землю ушли.

Подошел я ближе. А как через калитку ступил, так руками и всплеснул:

– Подвалы! Настоящие подвалы! А какие глубокие!

И представил, как в них боспорцы прятались. Походил я по дворику, где девушка бесстрашная ходила. И пошел к морю. Той дорожкой, что Гикию водила. Смотрю, удивляюсь:

– И стен крепостных уже нет. Все в воду ушло.

Сел я тогда на камень морской. А чайки тут как тут. Тоже рядом присели. И давай мне историю про Гикию рассказывать. А как домой я пришел, то все, что слышал, записал. А еще через время вам рассказал.

Хотите верьте, хотите нет. Но все это было в точности. Так, как я написал.

Сами можете в Херсонес приехать. Книжку эту показать. И спросить хоть у кого, что в ней правда, а что нет.

Вот и чайки подтвердят. До сих пор они кричат:

– Ги-ги! Ги-кия!

Из города в город, из страны в страну шла вера Христова. Знали о ней и в солнечной Таврике. Так в древности называли Крымский полуостров.