Джулия Джарман - Римский орёл

Когда наутро он отправился в школу, дождь всё ещё лил. Тофер только дошёл до перекрёстка их улицы с большой дорогой, как подкатил школьный автобус, и толпа мальчишек и девчонок в другой зелёного цвета форме стали рассаживаться по сиденьям. Одна девочка обратила на него внимание и крикнула что-то остальным – кажется, что-то вроде «выскочка»; однако вскоре Тофер всё равно пожалел, что его не забрал тот автобус. Его первый день в Новиомагусе прошёл не слишком удачно, в основном потому, что один мальчик в классе невзлюбил его с первого взгляда.

Когда Тофер вошёл в кабинет, где сидел шестой класс, – просторное помещение с высоко расположенными окнами и коричневой плиткой на стенах – учитель, мистер Джентри, как раз отмечал присутствующих. Это был бледный мужчина в тонких очках без оправы, а все дети смирно сидели перед ним, рассаженные строгими ровными рядами. Сперва Тофер не выделил ни одного лица, а увидел только безликую массу; но затем учитель велел ему сесть на свободное место – «рядом с Санджитом», и Тофер нашёл глазами место впереди в ряду у окна. Санджит, темноволосый мальчуган, глупо улыбался во весь рот. Он познакомил Тофера с парнем, сидевшим за ним, и ещё с одним в соседнем ряду. У первого, его звали Мэтт, лицо было в веснушках, а второй, Олли, носил очки. Вот и всё, что Тофер успел запомнить. Настроены они были мирно, что не могло не радовать. После утренней переклички ученики поплелись на уроки, и Тофер везде таскался за этими ребятами. А на физкультуре он узнал, кто такой Бретт Дурно – правда, имя его он услышал позже, когда этот негодник огрел его во время игры в регби.

Поначалу Тофер решил, что это вышло случайно или что так и положено в регби. Раньше он в регби никогда не играл, во всех его предыдущих школах на физкультуре мальчишки гоняли в футбол. Он знал только, что играть надо жёстко. В самом начале урока он признался в этом учителю, мистеру Уелкинсу – дородному толстяку с грубоватыми манерами, но тот отмахнулся от него со словами: «Ну ты же по телику видел? Тут то же самое». Добавив, что Тофер «по ходу разберётся», Уелкинс определил его в одну из команд и назначил нападающим второй линии. Во время первой же кучи-малы вокруг мяча Тофер почувствовал удар под рёбра, причём от кого-то из своих – или так ему показалось, – что, конечно, его весьма удивило. Он даже подумал было, что ошибся. Но под конец игры, когда ударов насчитывалось уже три, он твёрдо знал, кто его мутузит и что делается это не случайно.

Обидчик был среднего телосложения, с короткими русыми волосами и серо-голубыми глазами – это всё Тофер приметил чуть позже. Ничто не намекало на его жестокий нрав, разве что суровая мина на лице. Когда он прошёл мимо Тофера в сторону душевых, тот хотел остановить его и разобраться, но не стал, так и не придумав, что сказать. Грудь была вся красная и болела, однако рядом какой-то парень прямо-таки хвастался своей шишкой от пинка по голени. Вообще многие мальчишки выставляли другим напоказ лиловые синяки от ушибов, полученных в предыдущих играх. За обедом Тофер разузнал у Санджита имя того мальчишки, который его бил. Бретт Дурно. Санджит настаивал, что Бретт – «нормальный парень». Но на следующем же уроке этот «нормальный парень» поранил Тофера – причём совершенно намеренно. Хотя с виду всё происшествие выглядело как чистая случайность.

Это была биология, и учитель дал задание разрезать лук, чтобы пронаблюдать клеточную структуру растения. Проходя мимо Тофера в другой конец лаборатории, Бретт подпихнул его под руку. Никто не видел хорошенько, что случилось, только Санджит вдруг услышал, как Тофер резко с шипением втянул сквозь зубы воздух, и увидел кровь на его руке. Тут учитель, мистер Скит, обратил на это внимание и подлетел к ним.

– Идиот! – за обедом Санджит успел предупредить Тофера, что учитель биологии любит поорать. – Я тебе что, не говорил, что надо резать осторожно? – заверещал мистер Скит, схватил Тофера за руку и повёл мальчика под кран с холодной водой. К счастью, порез, который пришёлся на средний палец левой руки, был совсем не глубоким. Лезвие только тронуло кожу, но могло быть гораздо хуже. Мистер Скит наложил пластырь на рану, и кровь довольно быстро остановилась. Только после этого он спросил:

– Итак, как же такое вышло?

Он объяснил, что обо всех подобных случаях обязан делать запись в специальный журнал. Когда Тофер рассказал ему в точности, что произошло, учитель подозвал Бретта Дурно и попросил его рассказать свою версию событий.

Бретт не помедлил с ответом:

– Я шёл на своё место. А потом вдруг слышу – этот новичок кричит.

– А ты толкал его? Я имею в виду, случайно, может быть?

– Нет, сэр.

Мистер Скит отпустил Бретта, а затем наклонился к Тоферу и сказал ему тихо:

– Я думаю, ты ошибся. Дурно – не из задиристых. Иди на своё место и возвращайся к заданию, только на этот раз будь осторожнее.

И Санджит, и Олли подтвердили, что раньше Бретт никого особенно не травил и намеренно ни над кем не издевался. Его считали тихоней – лишних слов он не любил. Тофер осведомился, где он живёт – ещё не хватало, чтобы им оказалось по пути. Перспектива возвращаться с ним домой Тофера отнюдь не воодушевляла. Но никто не мог ему сказать – в Новиомагус ученики съезжались со всей округи. Санджит и Олли не сказали прямо, что не верят Тоферу, но когда он выложил им, как всё было, они будто насторожились и стали чуть менее приветливыми – так, по крайней мере, ему показалось.

Видимо, Бретт Дурно действительно следовал за ним по дороге домой в тот день – ну или просто шёл в том же направлении. Тофер заметил его, когда вышел на главную дорогу и обернулся – неприятель держался метрах в ста от него; однако на перекрёстке, где Тофер свернул направо, Бретт пошёл налево. Тофер почувствовал облегчение, но всё-таки не успокоился до конца – ведь получалось, что они живут в одном районе.

Дома Молли сразу же заметила пластырь. Он рассказал ей, что случилось на биологии и физкультуре. Она, в свою очередь, рассказала отцу и затем настояла, чтобы тот позвонил в школу. Такие вещи лучше пресекать на корню, заявила она. Наконец, Хоуп-старший повесил трубку и сказал, что директор обещал разобраться и умолял их не делать слишком поспешных выводов. Мистер Уорман также просил Тофера записать всё, что произошло, по свежей памяти и передать лично ему. А пока он, дескать, обратится к персоналу и попросит учителей быть повнимательней, до поры до времени не предпринимая открытых действий.

Молли разрешила Тоферу воспользоваться её ноутбуком, чтобы написать это заявление. Его собственный компьютер пока так и не нашёлся. Папин отыскали, ноутбук Молли тоже, а компьютер Тофера – нет. Компания «Упакун» вела поиски, но сама пропажа очень напрягала. Единственное, что продолжало радовать Тофера, – то, что Ка всё ещё была рядом. Когда он пришёл со школы, она лежала на бойлере, но сразу поняла, что нужна ему, и последовала за ним в его комнату. В спальне он сел на кровать и включил одолженный ему ноутбук, собираясь написать всё ровно так, как оно было, – как вдруг Ка запрыгнула к нему на колени. Он сказал ей: «Сядь, пожалуйста, рядом», потому что она заслоняла ему экран, но Ка не слезала. Она только пригнула голову, уставившись в экран, и тут он вспомнил, о чём собирался спросить её. Не без труда он набрал на клавиатуре вопрос: «Где ты была, Ка?» – и кошка протянула вперёд лапу. Клавиши на ноутбуке были совсем маленькие, и ей трудно было нажимать на одну конкретную букву зараз, но в конце концов на экране появилась цепочка символов: