Леонид Саксон - Аксель, Кри и Белая Маска

Сделав паузу и вздохнув, он продолжал:

— Похоронив его через считанные месяцы после брака, Исабель заколотила этот дом, а вместе с ним — во второй раз — своё прошлое. Ей повезло: проживи Диниш чуть-чуть дольше, у неё просто не хватило бы денег на пансион «Мирамар».

— Гадость какая! — ошеломлённо сказал Аксель, крутя головой. — А я-то считал её такой доброй…

— Она и есть добрая, — безмятежно возразил рак. — Только смотря к кому — как все вы…В тех случаях, когда её мозг не поражён завистью, она способна на большую заботливость и преданность. Лучший пример — те же Жоан и Пепа, которым она стала второй матерью. Да и ты сам, Акселито…Попробуй-ка найти такую гостеприимную хозяйку! Она и сейчас изо всех сил хлопочет на кухне, стараясь сделать ужин повкусней и не зная, что ты никогда его не отведаешь…

Ехидное скрипение Кья вернуло Акселя к ужасной действительности, о которой он на несколько минут забыл. Он огляделся. Пауки, по-прежнему перебирая лапами, изнывали от нетерпения, и не было кругом ни помощи, ни защиты. Кроме его собственных внутренних сил…

— Ну вот, Аксель Реннер, — снова заскрипел Кья, — я и рассказал тебе всё, что ты хотел знать. Даже намного больше! Традиция соблюдена. Ты храбро дрался с нами. Все нужные записи на эту тему будут сделаны, твои почётные прозвища — сохранены и приумножены. Докажи и ты, что я не зря обошёлся с тобой, как с духом и внуком духа. Скажи мне, внук славного Гуго, как я работал? И можешь ли ты обвинить меня в чём-то большем, чем… в отсутствии страха перед этим местом? Хочешь посоветовать нам и мне что-либо перед смертью? Научили ли мы и я тебя чему-либо ценному? — И, к самому сильному изумлению Акселя с начала этой страшной беседы, рак согнул нижние лапы, медленно опустился на колени, уронил усы и замер в самой униженной позе, какую только можно было придумать. Позе, которую его «восьмилапки» и не подумали скопировать!

— А перед дедушкой вы тоже становились на колени? — медленно спросил Аксель.

— Нет. Я не звёздный дух, но знаю. Он ведь не стал драться, а значит, нельзя было и воздать ему воинские почести.

— Ну, значит, и у нас есть свои традиции. Он не стал драться, а я ничего не буду говорить! Или нет, скажу одну вещь…

— Какую же? — с искренним интересом спросил рак.

— Когда мудрость бесполезна, она оскорбительна!

— Запись на эту тему будет сделана, — дёрнув длинным усом, ответил рак — и тут же под потолком, словно в Подземном Мире, лопнула голубая молния. Пауки шарахнулись: видно, нечасто видели такие вещи на службе у Кья.

— А теперь, — сказал Кья, поднявшись и грозно нависая над мальчиком, — пора и тебе ответить на пару моих вопросов. Я хочу знать, кто вывел тебя из Подземного Мира, что вы делали на Четвёртом Ярусе, и кто дал тебе детектор духов высшей категории, какого и у моего господина нет? — В лапе его блеснула золотая авторучка.

— Дай слово духа, что отпустишь Кри вместе с остальными — тогда скажу!

— Не торгуйся, человечек! Слово духа — великая и страшная клятва, и он бережёт её для случаев поважней твоего. И не забывай, с кем говоришь! Если у тебя два почётных прозвища, то у меня их двести! Отвечай, пока я ещё в силах сдержать моих помощников. Первое…

— И последнее! — оборвал его Аксель. — Ты любишь, когда тебе при серьёзном разговоре действуют на нервы? Я — нет. Вели им уйти, — кивнул он на пауков, — если ты и впрямь меня не боишься. Не хочу, чтоб нас кто-то слышал…

Рак хихикнул.

— Духи моего ранга не боятся доносов, а тебе и подавно не о чем беспокоиться! Впрочем… — он помедлил. — Иной раз бывают проблемы и после смерти.

— Вот именно! Ты уверен, что хочешь знать то, о чём спрашиваешь? — мрачно подхватил Аксель. Он отнюдь не собирался выдать Смертёнка (разве что в обмен на жизнь Кри!), но выиграть время было необходимо.

Кья подумал. Затем, повернувшись к паукам, чуть заметно пошевелил усами. Те неохотно вскарабкались на подоконник и исчезли из виду.

— Итак! — повторил Кья. — Пожалуй, начнём с детектора…

«ДЕДУШКА, ПОМОГИ! ДАЙ МНЕ СВЯЗАТЬСЯ С КРИ! КРИ, НЕ ХОДИ СЮДА! БЕГИТЕ С ОСТРОВА СКОРЕЕ!! КРИ, ГДЕ ТЫ?!!!»

— Где ты его взял?

— Нашёл!

— Нашёл? Где? Да что с тобой? — Кья тревожно шевельнул усами, сплёл их в один щуп и нацелил его в лоб Акселю.

— Космический трал! Он при мне поймал кого-то, а потом на этом месте я нашёл авторучку, — торопливо бросил Аксель, выиграв ещё пару секунд, чтоб уйти в себя. Перед ним вместо рачьего кошмара встало суровое и спокойное лицо Гуго Реннера. Дедушка отрицательно повёл подбородком: от меня, мол, помощи не жди. Но волна паники не успела затопить мозг мальчика, потому что в нём беззвучным взрывом грянул вопль: «АКСИ, АКСИ! Я ЗДЕСЬ! КУДА ТЫ УШЁЛ?!»

— Трал? На пляже? Пожалуй, ты не лжёшь, иначе давно разоблачил бы меня…Но кого именно он поймал? Как это было?

«КРИ, КРИ! ТЫ МОЯ СЕСТРА, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! СКАЖИ, ЧТО ПРОЩАЕШЬ МЕНЯ, ИЛИ Я ПОГИБ!!!»

— «Или я погиб?» — медленно сказал рак, почти упираясь кончиком своего щупа в переносицу Акселя. — А вот это ошибка, друг мой! Нельзя вымогать волшебное прощение…да и обычное тоже, честно говоря. Но в целом придумано неплохо! Только ты, как всегда, не знаешь азов: в проклятом месте можно читать чужие мысли, когда волшебное поле достигает нужного напряжения. Вокруг тебя оно сейчас просто кипит…Хоакин!

«КРИ!!! ПРОСТИ МЕНЯ!!! ПРОСТИ, ПОГИБНУ Я, ИЛИ НЕТ!!! ЧТОТЫАКСИЭТОТЫ МЕНЯПРОСТИ!!!!!»

Пауки брызнули с подоконника, как стая тёмных клякс, однако не бросились на Акселя — лишь приготовились к прыжку.

— Ну что ж, — вздохнул Кья, — это было последнее, чего я боялся. Ещё минут пять, и к тебе вернётся волшебная защита. Разумеется, я их тебе не дам. Но на прощание скажу: я не переоценил, а, напротив, недооценивал тебя. Что с моим опытом непростительно…Хоакин, начинай!

Огромный тарантул стремительно взвился в воздух — Аксель не успел даже закрыть глаза от ужаса. И потому увидел, как непонятная сила отшвырнула паука назад в считанных сантиметрах от его лица. Сила эта была так велика, что Хоакин шлёпнулся спиной на стол, в гущу невозмутимо шевелящихся бумажек, вяло дёрнул лапами и затих. Словно его подсекла невидимая коса!

А затем в комнате раздался тихий и очень страшный голос. Самый страшный, какой Акселю когда-либо приходилось слышать — даже вой Бродячей Башни не мог бы с ним сравниться:

— Большей наглости в моих владениях я ещё не видела!

Голос шёл, казалось, отовсюду и ниоткуда, наполняя комнату ещё большим ужасом, чем тот, что царил в ней прежде. Кья окаменел, резко разведя усы под углом сорок пять градусов к панцирной голове. Пауки в панике дрожали и метались: видно было, что они прилагают нечеловеческие — точнее, непаучьи — усилия, чтобы сорваться с места, но лапы их приросли к дощатому полу.