Рик Риордан - Перси Джексон и последний олимпиец

Мы сели рядом с богиней.

- Леди Гестия, - сказал я.

- Привет, Перси Джексон, - пробормотала богиня. - Становится холоднее. Труднее поддерживать огонь.

- Я знаю, - сказал я, - титаны близко.

Гестия сосредоточилась на Рэйчел.

- Привет, дорогая. Ты наконец пришла к нашему очагу.

Рэйчел моргнула.

- Вы ждете меня?

Гестия взяла ее за руки, и угли засветились. Я увидел картинки в огне - моя мать, Пол и я на кухне за ужином на День Благодарения; мои друзья и я вокруг костра в лагере Полукровок поем песни и жарим маршмеллоу; Рэйчел и я едем вдоль пляжа на "Приусе" Пола.

Я не знаю, видела ли Рэйчел то же, что и я, но ее плечи расслабились. Тепло огня, казалось, распространилось вокруг нее.

- Чтобы найти свое место у очага, - сказала ей Гестия, - ты должна перестать отвлекаться. Это единственный способ выжить.

Рейчел кивнул.

- Я... Я понимаю.

- Подожди,- сказал я. - О чем она говорит?

Рэйчел сделала неуверенный вздох.

- Перси, когда я пришла сюда... Я думала, что иду к тебе. Но это было не так. Ты и я...

Она покачала головой.

- Подожди. Теперь я тебя отвлекаю? Это потому что я "не герой", или как-то так?

- Я не уверена, что смогу это выразить словами. - Сказала она. - Меня тянуло к тебе потому что... потому что ты приоткрыл для меня дверь в этот мир.

Она обвела рукой тронный зал.

- Мне нужно понять свое истинное предназначение. Но ты и я - не его часть. Наши судьбы не переплетены. Я думаю, ты в глубине души всегда это знал.

Я уставился на нее. Возможно я и не самый догадливый парень в мире, когда дело касается девушек, но я был вполне уверен, что Рэйчел только что порвала со мной, а это было затруднительно, учитывая, что мы никогда не были вместе.

- Так что, - сказал я. - Ты говоришь мне: "спасибо, что привел на Олимп, увидимся"?

Рэйчел смотрела на огонь.

- Перси Джексон, - сказала Гестия. - Рэйчел сказала тебе все, что могла. Ее момент настает, но время твоего решения приближается еще быстрее. Ты готов?

Я хотел объяснить, что нет. Я и близко не был готов.

Я посмотрел на ящик Пандоры, и в первый момент ощутил порыв открыть его. Надежда казалась мне довольно бесполезной сейчас. Так много моих друзей были мертвы. Рэйчел оттолкнула меня. Аннабет злилась. Мои родители спали в автомобиле на улице, в то время как армия монстров окружала здание. Олимп был на грани падения, и я видел столько жестокостей, совершенных богами: Зевс уничтожил Марию ди Анжело, Аид проклял последнего Оракула, Гермес отвернулся от Луки, хотя знал, что его сын обратится ко злу.

- Сдавайся. - Шептал голос Прометея у меня в ушах. - В противном случае твой дом будет разрушен. Твой драгоценный лагерь будет сожжен.

Затем я посмотрел на Гестию. Ее красные глаза светились теплом. Я вспомнил картину, которую видел в ее очаге - друзья, семья, все, кто мне не безразличен.

Я вспомнил кое-что из того, что говорил Крис Родригез: "Нет смысла защищать лагерь, если вы, ребята, погибнете. Все наши друзья здесь." И Нико, когда встал перед своим отцом, Аидом

- Если Олимп падет, - сказал он, - сохранность твоего собственного дворца не будет иметь значения.

Я услышал шаги. Аннабет и Гроувер вернулись в тронный зал и остановились, когда увидели нас. Вероятно, на моем лице было довольно странное выражение.

- Перси? - в голосе Аннабет больше не было злости, только беспокойство. - Нам, эм, снова уйти?

Внезапно, я почувствовал будто кто-то придал мне твердости. Я понял, что делать.

Я взглянул на Рэйчел.

- Ты ведь не станешь делать глупостей, правда? Я имею ввиду... ты же говорила с Хироном?

Она подавила слабую улыбку.

- Ты беспокоишься, как бы я не наделала глупостей?

- Я имею ввиду... С тобой все будет в порядке?

- Я не знаю, - призналась она. - Это вроде как зависит от того, спасешь ли ты мир, герой?

Я взял вазу Пандоры. Дух надежды развевалась внутри, пытаясь согреться в холодном контейнере.

- Гестия, - сказал я. - Отдаю это вам в жертву.

Богини наклонила голову.

- Я маленький бог. Почему ты доверяешь мне это?

- Ты последняя из Олимпийцев, - сказал я. - И самая главная.

- И почему же, Перси Джексон?

- Потому что Надежда лучше всего живет у домашнего очага, - сказал я. - Сохраните ее для меня, и у меня больше не будет искушения сдаться.

Богиня улыбнулась. Она взяла сосуд в руки, и он начал светиться. Огонь в очаге загорелся немного ярче.

- Молодец, Перси Джексон, - сказала она. - Да благословят тебя боги.

- Это мы сейчас узнаем, - посмотрел на Аннабет и Гроувера. - Пойдемте, ребята.

Я пошел в сторону трона отца.

Место Посейдона находилась сразу справа от трона Зевса, но было не таким большим. Черное кожаное сидение было прикреплено к вращающемуся основанию с парой железных колец по бокам для удочки или трезубца. Вообще оно выглядело как кресло на подводной лодке, в котором вы будете сидеть, если захотите поохотиться на акул, марлин или других морских чудовищ

Боги в своем естественном виде размером около двадцати футов в высоту, поэтому я смог бы дотянутся только до края сиденья вытянутыми руками.

- Помогите мне подняться, - сказал я Аннабет и Гроуверу.

- Ты с ума сошел? -спросила Аннабет.

- Возможно, - признался я.

- Перси, - сказал Гровер, - боги отнюдь не бывают благодарны, когда люди садятся на их троны. Я подразумеваю, что тебя превратят в кучку пепла.

- Мне нужно привлечь его внимание, -сказал я. - Это единственный путь.

Они обменялись встревоженными взглядами.

-Ну,-сказала Аннабет ,это привлечет его внимание."

Они сплели руки, соорудив ступеньку, и подсадили меня на трон. Я чувствовал себя младенцем, так как ноги были высоко над землей. Я осмотрел остальные мрачные пустые троны и представил себе какого это- сидеть на Совете Олимпийцев. Столько силы и столько споров, так как остальные одиннадцать богов постоянно пытаются настоять на своем. Было бы легко стать параноиком, отстаивая только собственные интересы, особенно, будь я Посейдоном. Сидя на его троне, я чувствовал, что под моей ответственностью все моря - миллионы кубических миль океана, кишащие силой и загадками. Почему Посейдон слушает всех? Почему бы ему не быть старшим из двенадцати?

Я отрицательно покачал головой. Сосредоточься.

Трон загудел. Волна ураганного гнева врезалась в мой разум:

"КТО СМЕЕТ..."

Голос внезапно остановился. Гнев отступил, что было очень хорошо, потому что именно эти два слова почти разорвали мой разум в клочья.

-Перси,- голос моего отца все еще был сердитым, но более контролируемым. Что ты делаешь на моем троне?

- Мне очень жаль, отец, - сказал я. - Мне необходимо было привлечь твое внимание.

"Это был очень опасный трюк. Даже для тебя. Если бы я не посмотрел, я всё взорвал бы, и на твоем месте была бы лужа морской воды."