Мария Крюгер - Ухо, дыня, сто двадцать пять!

Хлопнула дверь, и в комнате воцарилась тишина. Наверно, все вышли. Может, пошли за детективами? Космаля потянул носом. Своим собачьим чутьём он определил, что в комнате никого нет. Успокоенный этим, он осторожно вылез из пружинной сетки и вышел на середину комнаты, чтобы хорошенько потянуться: у него ужасно затекли лапы.

Уф, как приятно расправить конечности. Если бы ещё избавиться от этого противного банта, который порядочного человека… то есть собаку… здорово нервирует и щекочет ухо. Он сел и стал чесаться. К счастью, ему удалось зацепить когтем узел банта, бант развязался, и надоедливая лента свалилась с шеи. Космаля встал на все четыре лапы, отряхнулся и почувствовал себя значительно лучше. Потом он снова сел на ковёр, решил спокойно обдумать своё положение, но тут в коридоре раздались быстрые шаги – и дверь с шумом распахнулась.

Одним прыжком, быстрым как молния, Космаля исчез в своём укрытии между пружинами кровати.

В комнату, как ему показалось, вошёл его хозяин и ещё двое незнакомых людей.

– Значит, из этого номера украли вашу жёлтую таксу? – спросил один из вошедших.

– Именно так, пан детектив, – грустно ответил мужчина с усиками, – из этого номера. Ах! Ах! – воскликнул он громко. – На ковре лежит розовая лента, которая была на шее моей собаки! Её украли! Ах! Её украли!

– Успокойтесь, пожалуйста, – откликнулся другой голос. – Я возьму эту ленту. Она облегчит нам поиски.

«Интересно, каким это образом? – подумал Космаля, пошевелившись в своём укрытии. Одна из лап застряла в пружине, это было очень неудобно. – Интересно, каким образом лента может облегчить поиски?»

Дверь опять хлопнула; должно быть, детективы удалились, слышались только приглушённые ковром шаги мужчины с усиками, очень огорчённого происшедшим. Потом, очевидно устав ходить, он бросился на кровать.

Это было ужасно! Пружины матраца сжались и придавили Космалю.

– Ау-у-у-у-у-у, ау-у-у! – жалобно взвыл он. Мужчина вскочил как ужаленный.

– Что это? – крикнул он. – Кажется, я слышал голос моей собаки? Или это мне только показалось?

– Вы меня чуть не раздавили, – проворчал в ответ Космаля, вылезая из-под кровати. – Разве можно так бросаться на пружинный матрац!

Но мужчина с усиками, не обратив внимания на ворчание, схватил его на руки, радуясь как ребёнок.

– Ты нашёлся, нашёлся, мой пёсик… даже не знаю, как тебя звать. Неважно. Придумаю тебе какое-нибудь хорошее имя… например, Цезарь, а? Годится? Или Филюсь! Но главное, что ты нашёлся. Неужели это ты лаял по телефону? Не может быть! Наверно, кто-нибудь забрался в номер и позвонил в пожарную охрану, чтобы сыграть с ними дурацкую шутку, а потом, напуганный тобой, сбежал, и подозрение пало на нас!

– Гав! Гав! – залаял в ответ Космаля. – Ничего подобного, это я звонил, отсюда и весь шум! И ещё буду звонить, ведь я пропал. Даже дважды пропал: один раз как Яцек Космаля, а второй – как жёлтая такса. Вот так-то!

И чтобы доказать свою решимость позвонить ещё раз, он стал передними лапами на столик с телефоном.

– Ш-ш-ш-ш! – зашипел мужчина с усиками и схватил его за мордочку. – Ш-ш-ш-ш! Не лай!

Конечно, он ничего не понял из слов Яцека, произнесённых на собачьем языке.

– Если будешь лаять, – толковал он, – всё начнётся сначала. Лучше всего нам обоим сейчас потихоньку исчезнуть отсюда. Правда, номер оплачен до завтра, ну да ладно, пусть пропадает!

С этими словами он взял Яцека на руки, сунул под плащ и на цыпочках вышел из номера.

Бегство из гостиницы удалось как нельзя лучше. На улице, всё время оглядываясь, не гонится ли кто-нибудь за ним, и продолжая крепко держать Яцека под мышкой, мужчина с усиками заспешил к ближайшему промтоварному магазину. По дороге он говорил:

– Надо непременно придумать тебе имя, мой пёсик. Это даже как-то глупо, что я не знаю, как тебя зовут. Поэтому я решил, что буду звать тебя… постой… как же всё-таки? Может быть, Цезарь?

«Цезарь – это, пожалуй, неплохо, – подумал Яцек. – Цезарь был вон кто!»

Но мужчина с усиками, видно, передумал:

– А может, лучше всё-таки Пимпусь?

– В-р-р-р! – решительно раздалось в ответ из-под плаща. – Вр-р-р!

– Я вовсе не собираюсь зваться Пимпусь, – разнервничался Яцек, – подумать только, опять Пимпусь! Те – Пимпусь, теперь снова – Пимпусь! Неужели ничего лучше нельзя придумать? И потом, меня зовут Яцек, и не надо ничего выдумывать!

Тут он вспомнил: ведь надо постараться побыстрее вернуться домой и сообщить родным, что он вовсе не пропал, а только превратился в жёлтую таксу. Яцек дёрнулся, пытаясь вырваться. Но хозяин держал его крепко, не собираясь выпускать, сказал только: «Сиди спокойно, Пимпусик!» – и заспешил дальше. Наконец он остановился перед витриной. Это был магазин спортивных товаров.

– Здесь! – с удовлетворением заметил владелец чёрных усиков и толкнул дверь.

– Чем можем служить? – любезно спросила продавщица.

– Дайте, пожалуйста, кожаный поводок для таксы и намордник.

– Намордник?! – рявкнул, услышав это, Яцек, он же Пимпусь. – Намордник?! – Он ворчал так грозно, что все бывшие в магазине сразу же согласились: такой злой пёс должен носить намордник. Только ни у кого не хватало храбрости примерить этот намордник рвущемуся из рук грозному Пим-пусю.

– Гав! Гав! Не дам примерить! Не позволю! – хрипел Пимпусь-Космаля.

В конце концов общими усилиями продавцов и мужчины с усиками на него всё же были надеты кожаные элегантные лямки с длинным поводком и изящный намордник.

– Теперь, – сказал мужчина с усиками, оплачивая покупку, – теперь можем ехать дальше. В деревню!

– В деревню? Я вовсе не хочу ехать в деревню! – Яцек-Пимпусь снова рванулся как сумасшедший, пытаясь сбежать вместе с поводком. – Мне надо домой, надо в школу! Я должен сообщить в милицию, что не пропал! – кричал он в крайнем возбуждении. Но поскольку всё это был обычный лай маленькой жёлтой собачки, никто не обратил на него внимания.

«Ах, до чего же плохо быть собакой», – с грустью подумал Яцек Космаля.

Выйдя из магазина, хозяин Пимпуся сел в такси и в елелпобыстрее ехать на вокзал. Там он купил билет, сел в поезд и занял в купе очень удобное место возле окна, а так как его жёлтая такса, кажется, тоже хотела смотреть в окно, он посадил её на колени.

«Может, мне удастся выскочить в окно?» – подумал Яцек.

К сожалению, окно было закрыто, и вдобавок перед самым отправлением поезда в купе вошла женщина с множеством свёртков и маленьким мальчиком. Она села напротив и сразу же стала возмущаться:

– Что это за порядок, чтобы собака ехала в купе! Я не согласна! Вот ещё! Проводник!

Поезд тронулся, а проводника нигде не было видно.