Вячеслав Запольских - Пожарная команда номер раз

Боевая машина продолжила путь. Близнецы не решались проявлять удивление и нескромно расспрашивать своего спасителя о поразившей их странности. Потому что в армии им привили чувство деликатности, то есть обучили не задавать лишних вопросов и лучше вообще вопросов не задавать. Но лодочник-негр через какое-то время сам развеял их недоумение и рассказал, что опасный омут на Неве получил имя Кальмарова, поскольку лет тридцать назад в нем безвозвратно канул фургон райпотребсоюза, везший в Москву четыреста банок консервированных кальмаров в собственном соку. Однако относительно аллигаторов и акул никаких пояснений не дал. Армейская подготовка подсказывала близнецам, что когда-то при выполнении учебных полетов экипаж вертолета Ка–52 «Аллигатор» направил загоревшуюся машину в речной затон, дабы она не рухнула на пригородные сады и огороды. Но вообразить, будто в невской быстрине когда-нибудь поднимала перископы подлодка класса «Акула», они не решались. Все-таки это судно побольше будет, чем даже авианосец «Адмирал Горшков». Остался для братьев невыясненным и райпотребсоюз, хоть они и почувствовали, что это учреждение имеет отношение к торговле продуктами питания. Что-то вроде старинного супермаркета.

Миновав омуты, быстрины и заводи, «АЦ — 40» и ее экипаж прибыли к месту постоянной службы. Пенсионерки грянули матросскую героическую песню «Сами взорвали „Корейца“, нами потоплен „Варяг“». Мэр пытался сказать речь, но от волнения мог только несколько раз начать: «Родные мои!..», разволновался и уронил ключ от каланчи в лужу. Толпа неофициальных москвичей неотвратимо сдвигалась к накрытым столам, которые сервировал городской бизнесмен, владелец кинотеатра «Ударник». Видимо, нечасто происходили в Москве интересные события, любые перемены и новшества воспринималась, как праздник. А что такое праздник? Правильно. Это, прежде всего, дополнительная угроза возгораний при опасном скоплении народа. Поэтому молодые пожарные мгновенно раскатали рукава, подсоединили их к цистерне и с четырех углов взяли под прицел ликующую толпу, готовые в любой момент сбить воспламенение, если таковое возникнет. Лафетный ствол на кабине медленно обшаривал народное сборище, подозрительно останавливаясь на каждом курящем москвиче и на каждой не в меру рыжеволосой москвичке.

Бизнесмен, чувствуя, что горожане заждались начала праздника, вытащил футбольный судейский свисток и переливисто засвиристел. Тут же замелькали бутерброды, апельсины, зефир в шоколаде, одноразовые ложечки наполняли салатом «оливье» одноразовые тарелочки, а непонятные яства, такие, как фаршированные оливки и орешки кэшью москвичи бросали гусям и поросятам. Лодочник соскочил с машины и, выпадая из валенок, побежал к дислокации фуршета. Пенсионерский «Родной бережок» прервал свое выступление и тоже присоединился к товарищескому застолью.

— Роднулечки! — ласково воскликнул мэр, наблюдая за народным праздником. Он выудил из лужи ключ, обтер его и, вручая пожарному пополнению, заметил:

— Аппетит-то какой у народа! Удальцы! Горы можно свернуть с таким аппетитом! То есть, с таким народом.

Каждого из близнецов он обнял и трижды поцеловал (всего получилось 3;6=18 руководящих поцелуев), а потом пожал каждому руку, сначала правую, потом и левую (6;2=12). Слегка всплакнув и энергично высморкавшись, мэр подозвал негра и приказал ему отвести пожарную команду в расположение части.

— Если хотите, можете взять Нджимбу Чиумбе к себе завхозом, — разрешил он. — Но нелегально. У него еще гражданства нет, работать по найму права не имеет.

Близнецы, глядя, как провожатый бежит впереди них, перепрыгивая с одного сухого места на другое, засомневались, хватит ли у московского мужичка квалификации, чтобы возглавить при пожарной команде административно-хозяйственное подразделение.

— Где вы раньше были трудоустроены? — поинтересовались они у негра.

— Я служил продюсером у знаменитой Евфимии Ум-Лампам Виронги, — бодро ответил кандидат в завхозы. — Это я сделал ее мировой мегазвездой и даже обучил начаткам сольфеджио. Теперь нелегально числюсь регентом при ансамбле хоровых пенсионерок. Собирался вывести старушек на широкие просторы шоу-бизнеса, но с удовольствием займусь пожарным хозяйством. Паек и спецодежду у вас выдают?

Африканские шлягеры, конечно, были хорошо знакомы близнецам еще со времен армейской службы. Возвращаясь с маневров, солдаты всегда пели на марше зажигательный шансон Виронги:

— О, Танганьика, леопардо, ягуар!

Мбу-мбу-мбу-калашников буллето Занзибар!

Теперь они были поражены встречей с продюсером, пусть и бывшим, чернокожего идола своей пехотной юности и телепередачи «Армейский магазин». Мужичок в мокрой ушанке сразу вырос в их глазах почти до уровня ротного старшины.

После того, как африканская певица уволила Нджимбу Чиумбе и бросила его без документов и денег в нестоличной Москве, для продюсера настали нелегкие времена. Чтобы выехать обратно в Африку, нужна была виза, а для получения визы требовалось оформить гражданство. Считалось, что доброкачественный российский гражданин получается из иностранца за три года, и все эти три года Нджимба должен был как-то продержаться на птичьих правах. Правда, ему помогали местные жители, точнее, бабка Афинаида, которая выделила ему ушанку, ватник и валенки, без них африканец не вынес бы суровых климатических условий. Решив не сдаваться, он брался за любую работу: летом поливал огурцы, осенью копал картошку, зимой разгребал снег, а весной на самодельной пироге перевозил желающих в незатопленные местности. Тоскуя по родине, бывший деятель шоу-бизнеса наделял окрестные природные объекты привычными африканскими именами. Экзотика почему-то очень понравилась москвичам, и гора Горбушка стала называться Килиманджаро, вытекающий из нее ручей получил наименование водопада Тугела, обильный сыроежками Ягушкин березняк сделался девственным лесом Итури. Быстрину — Акульей, а затон — Аллигаторовым тоже нарекла скучающая без привычной географической звучности фантазия Нджимбы Чиумбе, и общественность охотно одобрила нововведения.

Пожарная часть в райцентре Москва не имела никакого особого африканского названия. Она состояла из казармы для личного состава, гаража для автотехники и каланчи для архитектурного доминирования. В городке запрещалось строить сооружения выше каланчи. Но поскольку этот наблюдательный пункт был возведен сто пятьдесят лет назад и отнюдь не отличался грандиозностью размеров, все московские здания были приземистыми и одноэтажными, а жители в своих домах постоянно стукались головами о потолки.

Первым предприятием новой пожарной команды стала достройка каланчи. Близнецам хотелось, чтобы наблюдательная башня, как символ их трудной, но почетной профессии, вознеслась на достойную высоту. Они трудились целую неделю, делая краткие перерывы на пропаганду противопожарной безопасности среди населения. Без помощи подъемных кранов и другой строительной техники, богатыри на своих спинах таскали деревянные балки. За отсутствием бетономешалок ворошили бетон лопатами. Выпиливали резные наличники по старинным образцам, предоставленным бабкой Афинаидой. Ковали стальной флюгер в виде дозорного огнеборца, несколько напоминающего фигуру Ильи Муромца со знаменитой картины Васнецова, только без коня и булавы. Астрономический кружок при Доме культуры подарил пожарным неисправный школьный телескоп, который они починили и установили на верхней смотровой площадке. Наконец, во дворе своей казармы близнецы оборудовали противопожарный бассейн и даже украсили его фонтаном с фигурами кальмара, акулы и аллигатора, извергающими мелкие брызги.