Вадим Чирков - Кукурузные человечки

— Питя, — крикнул он, — мы падаем?

Малыш оттолкнулся от оболочки, вытянулся в воздухе, как пловец в воде, подлетел-подплыл к нему. Он смеялся во весь рот.

— Это ведь невесомость, Славка! Разве ты не видел ее по вашему телевизору?

— Так мы не падаем?

— С чего бы вдруг?

— Мы летим на остров Пасхи?

— Куда же еще!

— А что сейчас под нами?

— Сейчас спрошу. Щипан! — окликнул он штурмана. — Славик интересуется, что сейчас под нами.

— Африка. — раздался хорошо знакомый голос. — А точнее — пустыня. Какая она огромная! И это все песок?

— Это, наверно, пустыня Сахара, — вспомнил Славик.

— Скоро начнется океан.

— Атлантический…

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально! — в третий раз произнес это любимое слово космонавтов землянин. И только сейчас начал смотреть по сторонам.

Нормально! Над головой почти черное, чуть только синеватое небо со звездами. А далеко-далеко внизу, под белыми утренними облаками, просыпается его Земля.

Нормально! Сзади и чуть слева над голубой до изумления полосой — вот бы сюда Кубика! — красно-оранжевое солнце разливает цвет пожара — ну кому, кому показать эти краски?

— Ух ты! — только и сказал Славик. — Питя, а?

— Что? — Питя. схватившись за пуговицу его рубашки, подтянулся к Славику, снова устроился на его животе, тоже посмотрел на солнце. — Нравится? Мне тоже. У вас на Земле, конечно, интересно, но в космосе не хуже. Правда?

Славик кивнул. Такого солнца он никогда не видел.

Грипа снизу крикнул:

— Начинается океан!

Сначала под облаками было просто что-то темное, потом в нем блеснул металл или тусклое зеркало. И вот океан зазеленел, заголубел, и Славик вспомнил то утро, когда он впервые увидел, как просыпаются краски.

— Славик, — раздалось снизу, — до Южной Америки далеко, расскажи нам подробнее об острове Пасхи.

— Сейчас, — ответил землянин, — я только еще погляжу на Атлантический океан.

Славик решил, что все-все должен запомнить — ведь он потом все равно будет рассказывать о полете Кубику и Стасу.

Минуты три или пять он смотрел вниз, в просветы между облаками, стараясь разглядеть океан. Громадина Атлантики то металлически серая, то вдруг голубая, катила на себе волны — их тоже было видно по белым воротникам. Кажется, увидел он и пароход, но не успел разглядеть — негустое облако закрыло игрушечный кораблик с длинным белым хвостом. Теперь и впереди, и позади был океан. Скоро Южная Америка, а за ней…

— Те-Пито-о-те-Хенуа! — неожиданно для себя и для всех громко сказал Славик. — Пуп Вселенной!

— Это кто? — Питя смотрел на друга с удивлением и даже подозрительно: что, мол, с тобой? Не объявляешь ли ты себя Пупом Вселенной только оттого, что поднялся выше всех пятиклассников?

— Это я вспомнил, как называют полинезийцы остров Пасхи. В переводе на русский — Пуп Вселенной или Пуп Земли.

— Говори погромче, чтобы мы слышали, — попросил снизу Молек.

— Там на берегу, — начал подробный рассказ Славик, — стоят каменные великаны. Шестьсот штук. Весят по 20 тонн каждый. А один даже 90. А на головах у них цилиндры из красного камня. Называются пукао. Кто их сделал, как перевез от вулкана, где находится каменоломня, к берегу, зачем поставил — никто не знает. Что еще интересно — на скалах вырублены птицечеловеки. Такие люди с птичьей головой. Может, ваши видели где-нибудь таких? Клюв длинный и изогнутый. Один птицечеловек держит в руках солнце. И почему-то еще вырезан на скале плачущий глаз. По ком или по чем он плачет?..

Славик сделал передышку.

— А жили там, — продолжил через минуту. — "короткоухие" и "длинноухие" — так эти люди себя называли. У тех и у других были короли. Одного короля звали Туо-ко-иху, другого — Хоту-Матуа. Есть на острове два вулкана, потухших, — Рано-Рараку и Рано-Као. Мы со Стасом все изучили, лучше, чем любой урок. На острове Пасхи куда ни ткнись — тайна. А главная тайна — деревянные таблички с письменами. Письмена эти так никто и не прочитал… В общем, — подвел итог Славик, — хорошо, что мы туда летим. Может, откроем что-нибудь…

— Показалась земля! — раздался голос Молека. — Ты не скажешь, что за страны будут под нами? Что там интересного?

— Сейчас, наверно, будет Бразилия… — Для Славика снова наступали трудные минуты. — Ну да, там же Рональдиньо!

— Это что? — спросил Молек, — озеро? Город? Или гора?

У Славика загорелись щеки.

— Это… футболист. Я о нем говорил уже… Самый знаменитый сейчас, — поспешил добавить он. — А до него был еще знаменитее — Пеле. Он и сейчас живет там.

— Под нами земля, — доложил Щипан, — и огромная.

— Это должна быть Южная Америка.

Питя прильнул к оболочке отсека.

— Дружище Пеле! — крикнул он, глядя вниз. — Привет тебе от жителей далекой планеты Кукурбита! Мы о тебе тоже знаем — благодаря Славику. Очень жаль, что никогда не увидим твоей игры, — нам бы это пригодилось. Знаешь что, Пеле? Мы, пожалуй, назовем первую наше футбольную команду твоим именем. Ты не возражаешь?

— Снова океан, — донесся снизу голос Пигоря. — Я немного снижусь, командир?

Славика и Питю приподняло и прижало к "потолку".

Диск наклонился, и Славик увидел внизу голубой туман с перламутровыми разводами облачности.

— Тихий океан, — сказал он.

Глядя на бесконечную воду, не верилось, что где-то есть материки с городами и лесами, с золотыми прямоугольниками пшеницы. Думалось, что все-все на планете — голубая вода, вся планета — голубой шар, летящий во вселенной…

Остров Пасхи показался Славику кусочком пробки, плавающим в воде. Но он столько раз видел его на карте, что понял: вот он!

Пигорь сначала решил обогнуть остров по кругу. По снижающейся спирали, вернее.

Белый прибой окаймлял остров Пасхи со всех сторон. Он становился все больше и больше. Стали видны две горы — видимо, это и есть вулканы Рано-Рараку и Рано-Као. Они все ближе и ближе…

Вдруг Славик услышал в корабле чужие голоса. Язык был ему неизвестен. И тут же увидел, как недалеко от прямой белой полосы на острове возник белый клуб дыма и что-то понеслось навстречу кораблю. Он хотел крикнуть, но не успел — диск бросило влево, но в тот же момент он словно на что-то наткнулся, раздался грохот, корабль швырнуло так, что Славик ударился об оболочку головой и потерял сознание. Очнулся он оттого, что кто-то тормошил его, дергал то за нос, то за ухо. Славик открыл глаза и увидел Питю.

— Вставай! — кричал тот. Кричал — а Славику казалось, что он говорит шепотом. — Вставай, нас заклинило!

Славик пошевелился. Его самого заклинило — втиснуло в узкое пространство между обшивкой корабля и оболочкой отсека, а сверху еще лежала подушка.

— Тебе нужно выбраться отсюда, — кричал ему на ухо Питя, — и посмотреть, нельзя ли нам помочь. Мы попали в каменную расщелину!