Александр Охотин - Укрощение гиперпегнона

«Мряка и Бряка поссорились. Мряка схватила Марфуфочку и 7 раз фрякнула ей Бряку по чему попало, а Бряка фрякнула Мряку той же Марфуфочкой по чему попало в 2 раза больше, чем Мряка. После этого прибежал Дряка, схватил Марфуфочку и фрякнул ей Мряку по чему попало столько раз, сколько раз та фрякала Бряку, а потом он фрякнул Бряку по чему попало столько раз, сколько Бряка фрякала Мряку. Вопрос: сколько раз хватали бедную Марфуфочку и фрякали ей по чему попало?»

Мне так захотелось узнать, сколько раз эту дуру фрякали о разные «чтопопала», что я стал подсчитывать. Оказалось, что её фрякнули сорок два раза. Я представил себе это, и на душе стало легче. Хотелось, правда, чтоб эту Марфуфочку фрякали о разные «чтопопала» целый день. А ещё хорошо бы, чтоб эти самые «чтопопала» были не слишком мягкими. Но и сорок два раза тоже радуют. В общем, получила она отместку за мою двойку.

Я сидел за партой, и на душе было радостно. Я вновь и вновь с наслаждением представлял себе весь процесс отмщения. «Сорок два раза! Это кое-что». И я вдруг понял,…что решил задачу. А как только понял, обрадовался ещё больше.

Когда Вероника Ивановна спросила у класса, кто хочет решить задачу, я поднял руку. Вы не представляете, как она удивилась: это чтобы я, сам, добровольно… А когда я написал на доске решение, Вероника Ивановна, как у нас говорят, вообще припухла. Она, не в силах скрыть удивление, сказала:

— Вот видишь, Рябинин, можешь ведь решать задачи. А надо было, всего-то, логически подумать, — и Вероника Ивановна поставила мне пятёрку.

Это была моя первая пятёрка по матике. «Вот это да! Неужели полоса невезения закончилась?» — подумал я. Но на перемене эта самая полоса чуть было не продолжилась. В общем, на перемене подвалил ко мне школьный хулиган Гоша Самохвалов. Он был со своим дружком Витькой Барбоскиным. Так вот, подвалил он ко мне и говорит:

— Рябчик, гони деньги. Ты мне тыщу рублей должен. Это он из-за фамилии меня рябчиком называет.

Вообще, они меня часто доставали. Хотя нет, не только меня. Самохвалова боялась вся школа. У него ещё прозвище было: «Самосвал». Прозвище это у него не только из-за фамилии, похожей на «Самосвалов». Это прозвище очень подходило к его внешности: он был высоким, широкоплечим и очень сильным.

По возрасту Самохвалов должен был уже учиться в девятом классе, а учился в шестом. Это потому что он три раза оставался на второй год: первый раз в первом классе, второй — во втором, третий — в третьем. Когда Самосвал «учился» уже в четвёртом классе, на педсовете решили перевести его в спецшколу. Ту спецшколу некоторые называли школой для умственно отсталых.

Вообще-то, Самосвал не был умственно отсталым, просто он был лентяем и хулиганом. Зато его родители были крутыми шишками. Вот благодаря родителям никуда его и не перевели. В общем, побоялись его папашу. Папаша Самосвала пригрозил учителям и директору, что если что, он засадит их в тюрьму. А он это мог, потому что мог запросто подкупить знакомых судей. Вот учителя и решили переводить Самохвалова в следующие классы просто так. Главное чтобы он поскорее «закончил школу» и избавил всех он своего в ней присутствия.

Ну, короче, потребовал он с меня тысячу рублей, а я ему говорю:

— Я? Должен? Тысячу? Это за что же?

А он:

— А не за что. Просто так. Пока моего батяню из больницы не выпишут, ты мне каждый день по штуке платить будешь.

— Не буду! — говорю, — нет у меня таких денег, и вообще я тебе ничего платить не обязан — не за что! Понял?!

Я это ему очень грубо сказал — сам удивился. Я ведь трус — я говорил уже, а тут почему-то пререкаться стал. Неужели на меня тот сон подействовал? Да, наверное. Там-то, во сне, страха побольше было, особенно когда это чудовище с лошадиной мордой приснилось. Да и всё равно, где бы я деньги взял?

Ну, Самосвал сразу «взвился». Он уже и руки в ход чуть не пустил, но тут Вовка подошёл, Муравкин. Вовка только сказал этому Самосвалу, чтобы он отвалил, — он и отвалил.

Вообще, никто не понимал, почему Самосвал и его дружки так боятся Муравкиных. В общем, Самосвал с дружком отвалили, а Вовка говорит:

— Сань, тебя брат просил подойти. Он тебе чего-то сказать хочет — это очень важно.

Я удивился: «чего, — думаю, — Кириллу от меня нужно?»

Ну пошёл я к нему в пятый «А», а он меня уже в коридоре ждёт. Он отозвал меня в конец коридора, где никого не было, и говорит:

— Сашок, остерегайся Самохвалова, он опасен.

Я удивился: «при чём, — думаю, — Самохвалов?». Я так и спросил:

— А чего, он же ко всем пристаёт, чего это мне его больше других бояться?

И тут он такое сказал! В общем, я чуть дара речи не лишился. Он сказал:

— Потому что он и его родители — слуги Тьмы.

Я стоял и «хлопал глазами». «При чём, — думаю, — слуги Тьмы? И откуда он это взял? Не может же он про мой сон знать. Да и вообще глупость какая-то. Какие ещё слуги Тьмы? Нет никаких слуг Тьмы. Не бывает такого. Это же просто приснилось». А Кирилл, видимо угадав мои мысли, ошарашил меня ещё больше:

— Сон ещё не забыл? — спросил он. — Так вот, один из тех, в кого ты гранатой залепил, — Гошин отец. Он теперь в больнице, в реанимации. Ты его серьёзно ранил. Так что будь осторожен. Если что, сразу ко мне или, в крайнем случае — к Вовке. — И Кирилл побежал в класс, потому что прозвенел звонок.

А на следующем уроке новое событие. К нам в класс пришёл новенький. Я его сразу узнал. Вероника Ивановна его представила:

— Ребята, — сказала она, — это наш новый ученик. Зовут его Тимур Арчибасов. Он будет учиться в нашем классе. Надеюсь, вы с ним подружитесь. Тимур, садись вон за ту парту, где свободное место.

В общем, события развивались с быстротой молнии. Я не понимал, что происходит: тот странный сон; то, что сообщил мне Кирилл; теперь ещё этот Тимур. Я лихорадочно пытался сообразить, что всё это значит: «Интересно, это просто совпадение, или это именно ОН мне снился? И о гранатах Кирилл откуда-то узнал. Как он вообще мог о моём сне узнать? Ах да, он же там тоже был, в самом конце. Хотя чего это я? Он же там не по-настоящему был, а просто приснился».

Мне стало казаться, что я схожу с ума. В общем, следовало обо всём как следует подумать. И я решил, для начала, кое-что проверить.

На перемене ребята столпились около Тимура. Они его о чём-то расспрашивали, он им что-то отвечал. Странно, но там, почему-то, не было Вовки. Я его нашёл в коридоре возле двери пятого «А». Он там о чём-то разговаривал с братом. Увидав меня, они замолчали.

Вообще интересно было видеть их вместе: вроде братья, а совсем друг на друга не похожи. Вовка всегда аккуратно пострижен, и волосы у него тёмные. Кирилл же всегда ходит со стрижкой «под горшок», волосы у него русые, почти всегда растрёпанные. Глаза у Вовки карие, а у Кирилла — голубые.