Андрэ Нортон - Темный трубач

— Да… — Тед отрегулировал свой бинокль. — Будто сунули палку в сургуч, повернули несколько раз и дали застыть. А где пещеры?

— Я знаю не больше тебя. Я бывал раньше в Батте, но совсем маленьким. В пустыню меня не брали. Не помню, чтобы я когда-нибудь видел пещеры. Может, меня туда и не водили.

— Вир, а сколько им лет… этим лавовым потокам? — задумчиво спросила Гита.

— Посмотри в геологических лентах. Я всё равно не знаю. — Я отстегнул бинокль и протянул его Айфорсу, который потом по очереди передаст его Сабиану и Эмрису.

— Они старые, очень старые, — настаивала она.

— Несомненно.

— Тогда пещеры тоже старые, их возраст не меньше, чем возраст… Предтеч.

— Кто знает, когда они жили? Было ведь несколько видов Предтеч, — уклончиво ответил я, стараясь поймать взгляд Гиты и предупредить её, чтобы не распространялась насчёт поисков сокровищ. Но она локтями опиралась на парапет и, держа бинокль Теда обеими руками, рассматривала дикую местность.

— Предтечи? — К несчастью, Тед расслышал. — А при чём тут Предтечи? Ведь здесь нет никаких руин.

Прежде чем я смог остановить её, Гита ответила:

— И это всё, что ты знаешь?! Грисс Лугард отыскал до войны следы Предтеч в лавовых пещерах. Отец говорит, что Лугард готовит Батт для нового гарнизона и Комитет не допустит этого. Комитет включит защитное поле, если попробуют высадить солдат. Лугард появился раньше, чем они узнали о его планах, и больше ничего подобного они не допустят. Но если он вернулся, чтобы искать сокровища Предтеч… Может, он позволит нам помогать ему… или Комитет заставит его…

— Это правда, Вир? — обратился ко мне Тед.

— Тед! Гита всего лишь наткнулась на слух в старых лентах. Вот и всё. Мы не станем упоминать об этом в разговорах с Гриссом Лугардом или дома… понятно? Это запрет. — Я обратился к их собственному правилу. «Запрет» — это информация, которая держится в тайне от всех, даже от меня. И я всегда уважал их запреты. В данном случае это было особенно важно.

Тед обернулся, но в его ответе не было и следа вызова.

— Согласен! — он использовал их обычную формулу.

Тогда я повернулся к Гите:

— Запрет?

Она энергично кивнула:

— Запрет!

Остальные поддержали её.

— Вир, — Эмрис нацелил бинокль на восток. — Что-то приближается… мне кажется, хоппер. Идёт на максимальной скорости…

Я взял у него бинокль и посмотрел в том направлении. Наш хоппер — с Лугардом. Наверно, пора убираться отсюда. Я повёл свою команду вниз.

Если мы и ожидали увидеть какую-нибудь реакцию Лугарда на происшедшее в порту, то были разочарованы. Внешне он выглядел вполне обычно. С улыбкой захромал к дверям Батта; впрочем, лицо его было слегка искривлено восстановленной тканью левой щеки и челюсти.

— Прошу прощения, милая леди, — обратился он к Аннет, используя вежливое инопланетное обращение и свободной рукой делая приветственный жест; в другой руке он нёс корзину с едой, которую утром упаковала Аннет. — Похоже, в спешке я прихватил ваш обед. Надеюсь, вы нашли, чем его заменить…

— Да, — коротко ответила она. Но потом тоже улыбнулась и добавила: — Нашли получше, чем в моей корзине, сектор-капитан.

— Не сектор-капитан, — поправил он. — Я в отставке, никем не командую и не собираюсь. Я Грисс Лугард, владелец Батта. Но никакого отношения к силам безопасности не имею. Их больше не будет на Бельтане.

Тон его, вначале лёгкий и приветливый, стал серьёзным: он предупреждал о чём-то, а не просто объяснял своё присутствие. Затем настроение его снова изменилось, улыбка вернулась на лицо.

— Как вам моя крепость? — Вопрос был адресован нам всем.

— Боюсь, мы слишком многое себе позволили, хотя вы и разрешили входить в открытые комнаты, — заговорил я. Лучше сразу признаться, что мы наткнулись на систему связи — возможно, он хотел сохранить её в тайне. — Мы включили вызов…

Он не перестал улыбаться:

— Да? И он сработал? И хорошо?

Могло ли быть, что он сам не испытал систему, что ему не любопытно было проверить сеть, раскинутую по всей планете?

— Связь действует. Мы поймали часть вашего выступления на Комитете. — Пусть сразу узнает об этом. Если нас вышвырнут за то, что подслушивали… что ж, пожалуй, мы заслужили это.

— Моё красноречие, не сдвинувшее горы предубеждений.

По-прежнему он был спокоен. Может, знал, что мы подслушаем? Но как это возможно? А может… может, он хотел, чтобы мы это сделали? Но зачем? Я догадывался, что на этот вопрос он не захочет ответить. Прита подошла ближе и взглянула прямо в его восстановленное лицо.

— Мы видели кое-что ещё…

— В зале Комитета? — Всё тот же беспечный тон.

— Нет. Вир говорит, что это был один из старых постов безопасности. Там в кресле сидел рогатый бородавочник… он вёл себя как… как человек!

— Что? — Впервые его безмятежность была нарушена. — Что ты хочешь сказать?

— Мы включили видеоэкран, — объяснил я, — и наткнулись на пост Риф. Эта зверюга сидела в кресле у табло и смотрела прямо на нас. Конечно, случайное совпадение, но впечатляющее.

— Может быть, — согласился он. — Но если экран работал и в том конце, бородавочник испугался не меньше, правда, Прита? — Он запомнил её имя из всех названных утром. — Не думаю, что нам нужно бояться нашествия рогатых бородавочников… Не их.

Другое дело, беженцы на корабле, подумал я. Несмотря на внешнюю невозмутимость, внутренне Лугард не принял спокойствия бельтанской жизни.

Впрочем, трудно было поверить этому в оставшуюся часть дня. Аннет была покорена, как и все Бродяги. Я думаю, даже любопытство Гиты относительно Предтеч отошло на второй план перед непрерывным потоком рассказов Лугарда. Он говорил о планах организации новых заповедников, где будут изучать местную жизнь, применяя иноземную технику. Он с ней хорошо знаком. Он не хочет работать с мутантами, только с нормальными животными. Его рассказы и замыслы захватывали, и мы поверили, что именно такую жизнь он и собирается вести.

Он снова достал свою дудочку, и её звуки, очаровывавшие зверей и птиц, очаровали и нас. Он играл, мы слушали и не замечали, как идёт время, пока он со смехом не отложил инструмент.

— Вы высоко оценили мою скромную музыку, друзья. Но тени удлиняются, близится ночь, и я думаю, если вы задержитесь здесь, возможны неприятности…

— Вир! — Аннет вскочила на ноги. — Солнце почти село! Мы здесь уже много часов! Простите, Грисс Лугард, — она слегка запнулась, произнося его имя, — мы слишком злоупотребили вашим гостеприимством.

— Но, милая леди, это не злоупотребление. В Батте одиноко. В любое время вас — всех вас — тут ждут с радостью. Эта дверь не будет закрываться.

Он коснулся рукой поверхности двери, как бы подкрепляя своё приглашение.