Рик Риордан - Лабиринт костей

— Так, ребята. Это все серьезно. Кто-то пытался убить вас. Я не могу сидеть с вами, если…

— Сопровождать нас, — поправил ее Дэн.

— Да как бы то ни было!

Она резко затормозила и припарковала машину напротив Индепенденс-холла. Солнце садилось, и в вечернем свете это место выглядело в точности как на школьных видеокассетах: двухэтажное кирпичное здание с большой белой башней-часами, окруженное деревьями и клумбами с цветами. Статуя какого-то деятеля эпохи Войны за независимость возвышалась перед зданием. Фасад выглядел не так уж впечатляюще, если сравнить его с огромными современными постройками вокруг, но, оглядываясь назад, Дэн решил, что, возможно, это самое знаменательное место в городе. Он мог представить себе Франклина и всех его друзей в напудренных париках и треуголках, когда они собирались на ступенях, чтобы поговорить о Декларации независимости, обсудить Конституцию или, возможно, последнее предложение Бена изучить выпускаемые из организма газы. Вся сцена заставила Дэна вспомнить о тестах по истории Америки, которые были почти такими же страшными, как взрывающиеся музеи.

— Послушайте, ребята, — сказала Нелли, — наш договор расторгнут. Во что бы вы ни ввязались, это слишком опасно для двух детей. Я отвезу вас обратно к вашей тете.

— Нет! — воскликнул Дэн. — Нелли, не делай этого! Она же…

Он оборвал сам себя, но глаза Нелли, подведенные блестящими синими тенями, сузились.

— Она — что?

Дэн посмотрел на Эми в надежде на помощь, но она все еще пребывала в шоке и просто неотрывно смотрела в окно.

— Ничего, — сказал Дэн. — Нелли, это не важно. Пожалуйста, просто подожди нас.

Нелли вздохнула:

— Короче, у меня на сборнике осталось еще шесть песен, договорились? Если вы не вернетесь прежде, чем закончится последняя песня, и не объясните мне честно, что происходит, я позвоню Беатрис.

— Договорились! — пообещал Дэн. Он подтолкнул было Эми к выходу из машины, но она, видимо, все еще не отошла, потому что намертво вцепилась в клетку с Саладином.

— Что ты делаешь? — спросил Дэн. — Оставь его здесь.

— Нет.

Эми потянулась, чтобы закрыть клетку пледом.

— Нам нужно взять его с собой.

Неизвестно почему, но Дэн решил не спорить.

Они быстро пошли по тротуару. На полпути к ступеням в Индепенденс-холл Дэн вдруг понял, что дворец закрыт на ночь.

— Как же мы попадем внутрь?

— Дети! — услышали они голос. — Идите сюда!

Уильям Макентайр стоял, прислонившись к стене здания, наполовину спрятавшись за розовым кустом. Эми подбежала к нему и обняла старого юриста. Казалось, его это немного смутило. Его левая рука была забинтована, а под правым глазом была царапина, но в остальном он выглядел прекрасно для человека, только что вышедшего из больницы.

— Я рад, что вы в порядке, — сказал он. — Я слышал новости про Институт Франклина. Полагаю, вы были там?

— Это было ужасно, — сказала Эми.

Она рассказала ему все — от секретной библиотеки в особняке Грейс до человека в черном в музее и тройняшек Старлингов, которые, кажется, взорвались.

Мистер Макентайр нахмурился:

— Я звонил в больницу Университета Джефферсона. Старлинги будут жить, но чувствуют себя плохо. Они будут выздоравливать еще несколько месяцев, что, боюсь, временно исключает их из соревнования.

— Это был человек в черном, — сказал Дэн, — он поставил нам ловушку.

Глаз мистера Макентайра дернулся. Он снял очки и протер их галстуком; нос его отбрасывал тень, как бы разделяя лицо на две части.

— Этот взрыв… Судя по вашему описанию, я бы сказал, что это был звуковой детонатор. Очень искусный, специально сделанный так, чтобы оглушать ударом, взрываясь, и вызывать только локальные разрушения. Кто-то знал, что делает.

— Откуда вы знаете столько про взрывчатые вещества? — спросил Дэн.

Старик посмотрел на него пристально, и Дэн вдруг понял, что тот не всегда был юристом. Он много повидал на своем веку — много опасностей.

— Дэн, ты должен быть осторожен. Этот взрыв чуть не стал концом соревнования для вас. Я надеялся, что смогу держать нейтральную сторону. Меня не должны заподозрить в том, что я помогаю какой-либо команде. Но когда сгорел особняк вашей бабушки… Короче говоря, я понял, в какое затруднительное положение я вас поставил.

— Вот почему вы прислали нам фонарь ультрафиолетового излучения?

Мистер Макентайр кивнул:

— Я встревожен тем, насколько сильно другие команды стараются избавиться от вас. Кажется, что они все делают для того, чтобы столкнуть вас за борт.

— Но им это не удалось, — сказал Дэн. — У нас есть второй ключ. Ни у кого ведь его нет, правда?

— Дэн, то, что вы нашли — это только путь ко второму ключу. Будьте уверены, это — правильный путь, и я рад, что фонарик пригодился вам. Но это вовсе не единственный путь. Другие команды могут найти разные пути к следующему ключу, или, если они считают, что у вас есть полезная информация, они могут просто последовать за вами, как попытались это сделать Старлинги, и отобрать информацию у вас.

Дэн почувствовал, что он словно стучится в закрытую дверь. Каждый раз, как только казалось, что появился свет в конце тоннеля и они подошли к следующему ключу, случалось что-то плохое или становилось понятно, что они по-прежнему далеко.

— Итак, как же мы узнаем, когда найдем настоящий второй ключ? На нем что, будет написано большими буквами «Ключ номер два»?

— Вы поймете, — сказал мистер Макентайр, — он будет более… вещественным Важным и видимым куском пазла.

— Отлично, — усмехнулся Дэн, — это все проясняет.

— А что, если Нелли права?

Голос Эми дрогнул:

— Что, если это слишком опасно для двух простых детей?

— Не говори так! — крикнул Дэн.

Эми повернулась к нему. Ее глаза напомнили ему разбитое стекло — они так же сверкали, и взгляд словно раскололся на кусочки.

— Дэн, мы чуть не умерли. Старлинги в больнице. А ведь это только второй день соревнования! Разве можно продолжать в том же духе?

У него пересохло в горле. Эми в чем-то была права. Но разве могли они просто повернуться и уйти? Он представил себе, как они возвращаются к тете Беатрис с извинениями. Он мог потребовать назад свою коллекцию, вернуться в школу, жить нормальной жизнью, где люди не пытались каждые несколько часов то поймать его в ловушку, то спалить в пожаре или взорвать.

Мистер Макентайр, должно быть, увидел, о чем он думал. Лицо старика побледнело:

— Дети, нет! Вы не должны так думать, вы не должны думать об отступлении!

— Но мы всего лишь д-дети, — заикаясь, произнесла Эми, — вы не можете ожидать от нас, что…

— Дорогая моя, слишком поздно!

В какой-то момент в голосе мистера Макентайра послышалась паника — ужас от того, что они вот-вот отступятся. Дэн не понял почему. Потом мистер Макентайр сделал глубокий вздох. Казалось, он взял себя в руки.