Ди Тофт - Логово чудовища

Том как раз засыпал мелочь в кассовый аппарат, когда громкий удар заставил его поднять голову. Стучали, насколько мог понять Том, в запертую дверь.

Послышался новый удар, и Том чуть улыбнулся.

— Достаточно, Скиннер! — крикнул он. — Умерь пыл. Ты пришёл на пять минут раньше.

А потом — и вы наверняка узнали бы эти звуки, если когда-нибудь держали в руках кошку, — послышалось царапанье, словно гигантские когти прошлись по деревянной двери. Том Дэвис нахмурился и перестал насыпать мелочь в кассовый аппарат. Царапанье стихло. Том глянул на часы. Послышался очередной удар и топот многочисленных ног, словно Скиннер рвался в паб не один, а с компанией, и им всем не терпелось пропустить по паре кружек пива.

— Хорошо, хорошо. — Том открыл калитку у стойки. — Уже иду.

Он отключил охранную сигнализацию, открыл замки. Лукасу Скейлу оставалось только пожалеть о том, что он не присутствовал у паба в этот знаменательный момент и не увидел изумления, отразившегося на мясистом лице хозяина заведения. Но изумление уступило место ужасу, когда на Тома Дэвиса прыгнул тигр, одержимый только одним чувством — голодом.

Чуть позже полуночи Гармония Уэдлок вылезла из кровати, чтобы открыть окно. От увиденного в палисаднике у неё перехватило дыхание. Там стояли, глядя на неё снизу вверх, ожившие мертвецы Темпл-Герни.

Собралось их не меньше двадцати, и некоторые, судя по их внешнему виду, покинули этот мир довольно давно. Гармония увидела и миссис Бримбл, в её отвратительной красной шляпе, и Джуни Ринг, которая регулярно сидела с Гармонией, если её родители куда-нибудь уходили, заплетала ей косы и давала перед сном горячий шоколад. Гармония любила Джуни и плакала, когда та умерла. Но теперь Джуни Ринг смотрела на Гармонию голодным взглядом, словно хотела её съесть. Мисс Бессант, работавшая на почте, при жизни не обидела и мухи, но теперь она тоже не сводила с Гармонии голодных глаз, как, впрочем, и все остальные, собравшиеся в палисаднике у дома Уэдлоков.

Гармония подумала, что самое ужасное, самое страшное — это их неподвижное стояние в палисаднике. Они не шевелились — только смотрели. Гармония тщательно закрыла окно и позвала единственного человека, к которому обращаются в подобной ситуации:

— ПА-А-А-А-А-ПА!

— Если вы пойдёте в лес, вас ждёт большой сюрприз, — пропел Лукас Скейл на удивление приятным баритоном. Тем не менее едва ли кому захотелось бы слушать эти слова, разносящиеся по пещере примерно в двухсотый раз. Вот и Джош Фиркин накрыл голову подушкой в безуспешной попытке заглушить пение Скейла.

Скейл радовался, как свинья, отыскавшая особенно глубокую лужу. Он знал, что его стараниями Темпл-Герни оказался на грани хаоса, и очень скоро проведённая им подготовка и тяжёлая работа принесут желаемый результат. Он также знал, что в самое ближайшее время Хеллборин-Холт вновь обыщут мужчины в штатском, прибывшие из Уайтхолла. Но в подземельях хватало мест, где мог бы спрятаться волк, а Скейл обосновался в пещере, которая находилась под самым глубоким из тоннелей Хеллборин-Холта и не значилась ни на каких схемах.

Последние дни он занимался обеспечением связи с внешним миром. Шансы рекрутировать новых вервольфов в Темпл-Герни были близки к нулю: после распространения слухов о проекте «Протей» в городе остались только те, кто здесь родился и вырос. И эти люди запирали двери на все замки и не выходили из дома с наступлением темноты. Но Скейлу всё же удалось выйти на след нескольких вервольфов, которых он рекрутировал в прошлом, и с помощью гипноза он убедил их присоединиться к нему в его подземном убежище.

Он последовательно реализовывал намеченный план и ещё на шаг приблизился к тому, чтобы заманить волвенов в Темпл-Герни. Чего он ещё не сделал, так это не приступил к поискам головы Бафомета. Демон спроецировал образ реликвии, чтобы Скейл смог его запомнить. В своё время Скейл видел запылённый, древний рисунок головы и знал, как отвратительно она выглядит. Теперь же демон воспроизвёл её так ярко и точно, что Скейл понял: голова Бафомета — само олицетворение зла.

Но, прежде чем выполнить приказ демона, он собирался сделать кое-что ещё, и сделать в одиночку, без помощи Джоша Фиркина. Дело это было сугубо личное — он не хотел привлекать посторонних: Скейл собирался поджарить дедушку и бабушку Нэта Карвера.

Высоко в небе луна едва пробивалась сквозь туман, но сверхъестественное зрение Скейла позволяло ему легко отыскать дорогу между деревьев, ведущую к небольшой поляне. Его автомобиль, старая модель неопределённого цвета, стоял в сарае-развалюхе. Скейл пребывал в превосходном настроении и сожалел, что не может петь, как в пещере. Волчья пасть совершенно для этого не подходила, как и для поцелуев, хотя, логично предположил Скейл, едва ли кому захотелось бы его поцеловать. Но — чёрт побери! — всё равно его настроение было превосходным.

Немного раньше он заставил Джоша проникнуть в фермерский дом и украсть две канистры бензина. Теперь он загрузил их, вместе с сухими ветками и поленьями, в багажник, неуклюже влез на водительское сиденье и захлопнул дверцу.

— А-А-А-А-РГХ! — взревел Скейл и тут же распахнул дверцу, корчась от боли — даже слёзы брызнули из его оранжевых глаз.

По рассеянности он забыл про многострадальный хвост и защемил его дверцей. Всё ещё поскуливая, Скейл завёл двигатель. Превосходное настроение стало уже не таким превосходным.

Он ехал сквозь туман, не зажигая фар, полностью полагаясь на своё зрение, направляясь по проселочной дороге к Темпл-Герни. Как он и рассчитывал, по пути ему не встретилось ни одной машины. Его интересовал второй коттедж по Камелия-лейн, и он порадовался, заметив, что в окнах — ни огонька: означало сие, что хозяева легли спать.

Луна спряталась за облаками, и палисадник дома номер 11 по Камелия-лейн окутала тень, когда Скейл крался по дорожке. Калитка за его спиной громко хлопнула, и он застыл как памятник, но ни в одном окне не зажёгся свет и никто не вышел из дома, так что Скейл успокоился и продолжил путь. Когда он открыл канистры с бензином, ноздри его раздулись — запах был отвратительным, но такая мелочь не могла его остановить.

Он быстро облил бензином все оконные рамы. А чтобы никто не выбежал из дома, навалил сухих веток и поленьев у дверей парадной и чёрного хода. Покончив с этим, осмотрел результаты своей работы и остался доволен: несмотря на спешку, он сделал всё качественно. Ему не хотелось признаваться, но он побаивался бабушку Нэта Карвера. Однажды она взяла над ним верх, и он не испытывал ни малейшего желания вновь столкнуться со старой ведьмой.