Деби Глиори - Чисто убийственный бриллиант

Ток, который знал по опыту, что сопротивление бесполезно, открыл дверь в уборную, повинуясь приказу. В Токе жил такой страх перед гневом миссис Маклахлан, что он даже не пожаловался ей, что некто из гостей дома, похоже, сбрил себе бородавки тупым рыбным ножом. Свидетельства этой хирургической самодеятельности остались в раковине. Когда же крокодил наконец появился в холле, вымытый до скрипа и пахнущий лилейным мылом, то обнаружил посреди прихожей Титуса, разговаривающего с собственной футболкой.

— Ты не могла бы перестать ? — спрашивал мальчик, пребывая в неведении о том, что является объектом крокодильего ошеломленного любопытства. — Думаю, мы упустили ее. Возможно, она уже понесла Дэмп обедать. Нет… аххх… ургхх, ты такая волосатая… нет, не надо. ..

Сверху донесся гул множества голосов, открывающихся и закрывающихся дверей, приближающихся шагов. Гости дома отозвались на призыв Лэтча и теперь собирались совершить вечерний набег на запасы провианта Стрега-Шлосса.

— О, небеса, — прошептал Титус, заглядывая за ворот своей футболки и обращаясь, к вящему смущению Тока, к одному из своих сосков. — Теперь мне придется идти с тобой на обед. Сиди тихо или потеряешь не только ногу…

Тихо хрюкнув, Ток ринулся по коридору и ворвался в кухню. Первый из гостей уже появился на верхней ступеньке лестницы, одобрительно принюхиваясь к доносившимся из кухни ароматам.

— Пахнет божественно. — Геката Бринстоун торопливо спускалась по лестнице. На ее лице, все еще пугающе распухшем после недавнего столкновения с разъяренными шершнями, играла улыбка. — Я выгляжу, как настоящее страшилище, — вздохнула она, заметив свое отражение в полированном футляре дедушкиных часов…

— Хм… нет… эээ, я видел и похуже, — признался Титус с неуклюжей подростковой галантностью. — Вы выглядите… ээ… прекрасно.

Тихое «тчшшш» донеслось из-под его футболки, когда Титус, отчаянно краснея, предложил ведьме руку, чтобы проводить ее к обеденному столу.

Когда Лучано с усилием поднес к раковине кастрюлю с пастой, за накрытым столом все еще пустовали два места. С трудом вывалив содержимое кастрюли в огромный дуршлаг, он обернулся к гостям и поинтересовался, что могло задержать Пандору и Фьямму д’Инфер. В этот самый миг отсутствующая ведьма появилась оттуда, откуда ее никто не ждал — из винного погреба, держа в каждой руке по бутылке «Бароло». Лучано оставил дуршлаг с пастой и одним прыжком пересек кухню, загораживая ей проход.

— Не хочу показаться прижимистым, но лучше бы вы положили эти бутылки туда, где их нашли. — Лучано постарался смягчить неловкость ситуации, приказывая гостье вернуть бутылки, тем, что понизил голос до еле слышного шепота. Однако выражение лица синьора Стрега-Борджиа недвусмысленно свидетельствовало о том, что он в ярости от самовольного посещения Фьяммой его винного погреба.

— Я полагала, что этим вином можно будет запить ваши героические кулинарные усилия , — издевательски ухмыльнулась ведьма, всем своим видом показывая, что не имеет ни малейшего намерения повиноваться хозяину дома.

— Этим вином ничего не «запивают», мисс д’Инфер. — Лучано протянул руки, чтобы забрать у нее бутылки, но столкнулся с сопротивлением. — Это вино бесценно и предназначено для некоего особого повода. — Лучано начал тянуть на себя бутылки, удваивая усилия с каждым словом, срывавшимся у него с губ, с удивлением обнаружив, что ведьма раз в десять сильнее его. — Этот. Вечер. Не. Особый. Повод.

Дверь кухни отворилась, пропуская Пандору, которая в растерянности остановилась на пороге, ожидая, пока сцепившиеся Фьямма и Лучано посторонятся и дадут ей пройти к столу. Проскользнув в кухню вслед за Пандорой, Мультитьюдина и Терминусочка воспользовались замешательством и быстро юркнули по каменному полу под кухонный шкаф, однако не настолько быстро, чтобы Фьямма их не заметила.

— Тьффу — отвратительно ! — сплюнула она, так резко отпустив бутылки, что Лучано едва не потерял равновесие. — Да они бегают даже в кухне . Честное слово, Бачи, дорогая, принимая во внимание крысиную мочу в рыбе, помет грызунов в кофе, а теперь и этих свободно пасущихся тварей под обеденным столом, я начинаю сожалеть, что согласилась принять твое приглашение…

Синьора Стрега-Борджиа густо покраснела. Наблюдать за Лучано, играющим в перетягивание бутылок «Бароло», было и так весьма унизительно, а уж замечание относительно пренебрежения домашней гигиеной совсем сразило ее. Она подняла глаза на Фьямму, которая все еще стояла у двери в погреб, нетерпеливо притопывая ногой и глядя с таким видом, словно хотела сказать: «Ну же, давай, делай что-нибудь».

— Пандора , — проговорила Бачи ледяным голосом. — Сколько раз мы уже беседовали на тему твоих питомцев. Говорю последний раз, я не разрешаю этим вольнолюбивым грызунам разгуливать по дому. Или ты держишь их под контролем, или эту работу за тебя сделает кошка. — Повернувшись к Фьямме, она продолжила мягким примирительным тоном: — Я ужасно извиняюсь за поступок моей дочери. Ох уж… эти дети . Пожалуйста, садись, Фьямма. Пандора, избавь нас от них немедленно .

Титус, сидевший через стол от матери, вздрогнул. «Бедная Пандора, — подумал он, — она ведь любит этих крыс. Не дай бог мама еще узнает, что у меня под футболкой вольнолюбивая паучиха… Почему, в конце концов, она так любезна с этой паукоубийцей? Разве она не знает, что Фьямма опасна?»

Миссис Маклахлан похлопала его по руке.

— Дорогой, передай соль, пожалуйста, — тихонько попросила она, глядя, как Лучано ставит на стол первую миску с пастой.

Скорчившись на полу перед кухонным шкафом, Пандора честно пыталась выманить своих крыс из их укрытия. С горящим от публичного унижения лицом она вглядывалась в темноту, где крысы прятались за барьером из комочков пыли и потерянных пластиковых ложечек для лекарств.

— К-к-кош-к-ка? — стуча зубами, проговорила Терминусочка. — Она ведь не всерьез, правда?

— А что такое «кошка»? — Мультитьюдина пребывала в полной растерянности. За всю свою жизнь она не встречала ни одной кошки и теперь была не в состоянии понять, из-за чего весь сыр-бор.

Терминусочка, которая обучилась грамоте под руководством Тарантеллы, была более осведомлена об опасностях мира, расстилавшегося за пределами Стрега-Шлосса.

— Большие пушистые твари с зубами, — объяснила она. — Иногда они исчезают, оставляя свои улыбки висеть в воздухе, время от времени надевают сапоги, а еще известны тем, что летают верхом на метлах и ходят в гости к королевам, сидя при этом на крысино-сметанной диете.

— А чем это занимается наша ручная двуногая? — спросила Мультитьюдина, заметив маячившее в отдалении лицо Пандоры.