Сара Млиновски - Лифчики и метлы

— Больше никаких заклинаний, — сказала Мири прежде, чем мы разошлись по комнатам.

Я без конца ворочалась и думала о том, почему папа не приехал к нам, если он все равно отменил свадьбу. От этих мыслей я никак не могла заснуть и у меня появились круги под глазами.

Впрочем, после бессонной ночи у меня это обычная история. А вот прыщ, который я нащупала на носу, был куда хуже. Круги можно замазать с помощью косметики, но нос замаскировать невозможно. Я выскочила из постели и кинулась к зеркалу. На носу сверкал огромный прыщ. Подарок Санты вернулся! Нос стал цвета пожарного гидранта, и когда — в самый главный день моей жизни! В тот единственный день, когда я должна предстать на сцене перед всей школой, перед целой тысячей человек. Что мне теперь делать? Я же не могу показаться на шоу в таком виде! Зрители будут в ужасе. Эврика! Есть идея!

Я дважды постучала в дверь Мири, затем открыла ее и подкралась к постели. Ее рот был открыт, волосы разметались по подушке, и она казалась такой маленькой и хорошенькой.

Мне почти расхотелось ее будить. Почти. Я потрепала ее по плечу. Настойчиво. Она приоткрыла правый глаз:

— Чего?

— Гляди, — полным отчаяния голосом сказала я. Она открыла второй глаз и скривилась.

— Как ты можешь с утра пораньше показывать мне такой ужас?

— Мне не до шуток, ты должна прочесть заклинание чистой кожи.

Она перевернулась на живот:

— Я больше не хочу пользоваться магией.

— Знаю, ты говорила об этом вчера, но я очень тебя прошу. — Неужели она и сегодня будет придерживаться принятого вчера решения? А как же мой жуткий прыщ?

— Еще очень рано, — простонала она.

— Не заставляй меня давить на тебя.

Она натянула одеяло на голову.

— Мое лицо в ужасном состоянии, и я не боюсь магии, — продолжала настаивать я.

— Ладно, только не прикасайся ко мне. Отойди от кровати.

Я отступила на пять шагов, и она стянула одеяло вниз. Тут Мири взглянула на часы и простонала:

— Еще только половина седьмого.

— Знаю, но сегодня большой день.

Она закатила глаза:

— Подожди, я найду свой блокнот. Хорошо, что мы купили лимонный сок и эту соль для мамы.

Сейчас половина третьего, и выгляжу я превосходно. И никакого прыща.

Ну может, превосходно — это я слегка преувеличила, но я выгляжу хорошо. Действительно хорошо. Лучше, чем когда-либо в жизни.

Софи (очень высокая парикмахерша с широкими плечами, в ярком красном парике и с жутким количеством косметики на лице, которая раньше явно была мужчиной) потратила полчаса на завивку моих волос. Потом я еще двадцать минут просидела под феном, хихикая с Дори, которой волосы закрутили в тугой пучок. Мелиссе ее длинные рыжие волосы заплели в косички. Джевел свои распрямила. У Стефи остались ее природные локоны.

Когда я уже испугалась, что у меня расплавятся мочки ушей, Софи выключила фен и снова принялась приводить в порядок мои новоиспеченные кудри.

Потом Натали (как две капли воды похожая на Софи) загнула мне ресницы и потратила сорок минут на остальной макияж. Теперь моя кожа казалась бархатной, карие глаза стали огромными, как у Бэмби, а губы — полнее и так и просили, чтобы их поцеловали. Они были похожи на красную спелую сливу. Раф может не дожидаться Весеннего бала и поцеловать меня по-настоящему, вместо поддельного поцелуя во время номера «Мулен Руж».

Я никак не могла насмотреться на себя в многочисленные зеркала. Конечно, когда я приближала лицо к зеркалу, я не могла не заметить целого сантиметра косметики. Но вот издалека? Восхитительно.

— Шикарно выглядите, девочки, — сказала Лондон, прохаживаясь по помещению в белом хлопковом халате. Они с Мерседес проходили полный курс процедур, включая маникюр, педикюр и массаж за счет салона.

Мы закончили к шести, за два часа до того, как начнут собираться зрители, и взяли такси на пятерых.

Таксист ни за что не хотел сажать нас всех, но мы его уломали и попросили поторопиться. Джевел влезла первой, потом я, затем Дори, Стефи уселась сверху на нас, а Мелисса — на переднее сиденье.

— В школу Кеннеди, — приказала она. — И ведите аккуратнее, нам только что уложили волосы.

— Это будет потрясающе! — воскликнула Дори. — Мы будем потрясающими.

— Не могу поверить, что шоу сегодня! — подхватила Стефи.

А я не могу поверить, что я здесь. В такси с девчонками из группы А и выгляжу лучше, чем когда-либо в жизни.

— Я так нервничаю! — завизжала Джевел. — Кажется, меня сейчас стошнит. — Такси резко затормозило на светофоре, и Джевел застонала. — И от такой манеры вождения лучше мне не становится.

— Да ладно вам всем, — громко сказала Дори. — Радуйтесь. Сегодня самая замечательная ночь года. Рейчел, улыбнись. Они продали тысячу билетов. Тысяча человек придут на нас посмотреть!

Я одарила ее широкой улыбкой. Я должна бы ощущать эйфорию. Именно об этом я и мечтала. Разве не так?

Такси снова резко затормозило, и я ударилась коленями о переднее сиденье. На этот раз нам точно не избежать аварии. Меня затошнило. Но тут мы приехали.

— Это здесь! — закричала Дори, и мы выбрались из машины. Мы вошли в школу через актовый зал и увидели, что остальные участники шоу уже сидят в кафетерии.

Раф ел пиццу вместе с Шоном Вашингтоном и своим братом. Он присвистнул, когда увидел меня. Это должно меня подбодрить. Он крутой, умный, сексуальный и милый, и я нравлюсь ему. Кажется.

Я ощутила спазм в животе. Да что со мной? Ведь это один из лучших дней моей жизни. Почему же я так мрачна и раздражена?

— Эй, Раф, — сказал Уилл, взлохматив волосы брата, когда я приблизилась. — Твое свидание на Весенним бале обещает быть горячим.

— У тебя все руки в пицце, убери их от моих волос, — сказал Раф, отталкивая его.

Кто будет сидеть на оставленных для меня местах? Дженнифер, видимо, уже не придет. И Присси тоже. После адской репетиции свадьбы папу, пожалуй, тоже не стоит ждать. Я даже не знаю, где он. И где он провел эту ночь. Может, он вернулся в Паттерс Плейс. Да и Тэмми вряд ли воспользуется своим билетом. Отлично. В моей секции будет четыре пустых места. Хотя бы мама и Мири пришли поддержать меня.

Я пошла переодеваться с остальными девочками. Я уже слышала шум толпы в актовом зале, родители и лучшие друзья участников приехали рано. Одна из подруг Лондон охраняла заднюю дверь в актовый зал, чтобы никто не проскользнул в раздевалку и не увидел нас до шоу.

Невзирая на новые платья, чистые волосы и духи, в раздевалке воняло как всегда.

— Ну вот, — сказала Джевел, облачаясь в свое платье цвета красный металлик. Я отступила, хорошенько рассмотрела ее и сказала, как чудесно она выглядит. Это платье не очень-то подходило для джаз-клуба двадцатых годов, но выглядела она все равно прекрасно. Мы впятером смотрелись отлично, и нам предстояло открывать шоу.