Вадим Чирков - Семеро с планеты Коламба

— Я бы назвал тебя просто негодяем, — подсказал Сокрушай. — Это поймет каждый.

— Мне все равно, раз меня ждет Край Земли, — согласился Дум, — но есть еще более прекрасные слова, подходящие к моему случаю: смутьян, еретик, баламут. Вот еще одно: прожектёр…

— Народу покажется мало Края Земли, если он услышит все эти слова, а большего наказания я не могу пока придумать, — сказал Шито-Крыто, — обойдемся «баламутом», «прожектёром», хотя я не знаю, что это такое, и «негодяем». Считай, что ты изгнан, Дум!

— Считай, что тебя нет, — кровожадно добавил Сокрушай, — Край Земли — это не шутка. Как только ты его увидишь, тебе расхочется улыбаться.

— Когда мне отправиться? — спросил Дум и поднялся с четверенек. Бояться больше было нечего.

— Торжественное изгнание состоится завтра, — ответил шаман. — Запасись едой, возьми в дорогу оружие: я хочу, чтобы ты умер предсказанным мной способом, а не в когтях случайного хищника. Ох, Дум, я так и вижу, как ты, несчастный, падаешь в Бездну! Провожатые, если они смогут вернуться, расскажут об этом зрелище. Наше племя содрогнется, услышав их рассказ, и никто никогда уже не рискнет что-нибудь придумать!

— У тебя неплохое воображение, о всеведущий, — сказал Дум, уходя, — еще немного, и ты стал бы моим конкурентом!

— Оно у меня достаточно хорошее, — проворчал шаман, — чтобы предвидеть, что чем кончается.

Дум было вышел, но тут же снова просунул голову в пещеру.

— Шито-Крыто, тебе все равно, в каком направлении мы пойдем?

— Ну…

— Что если мы двинемся в сторону Захода Солнца?

— Почему?

— Я свалюсь в Бездну вместе с Солнцем, и мне не будет так одиноко лететь в ней. Заодно посмотрю, что с ним там делается.

— Я подумаю, — ответил Шито-Крыто. — Мое решение ты узнаешь завтра.

Наутро племя собралось на площадке у пещер, где чернело место громадного костра, на котором можно было зажарить целого мамонта. Отдельно от всех стояли Дум и два молодых охотника — Напролом и Хоть-Куда, его будущие спутники в путешествии к Краю Земли. За плечами у них в кожаных мешках было то, что потребуется в дороге: еда, кремневые ножи, костяные иглы, запас сухих жил, что служили нитками. В руках все трое держали копья с кремневыми наконечниками.

Из пещеры Вождя вышли Сокрушай и Шито-Крыто. Приблизились к толпе. Встали так, чтобы их видели те и другие. Начал, как и полагается, Вождь:

— Вот что я скажу. Дум доигрался. Его предупреждали, что он допрыгается, но этому парню хоть кол на голове теши. Он продолжал изобретать, хотя никто его об этом не просил. Я спрашиваю у вас: просили вы его изобретать?

— Не-е-е, — дружно завыло племя.

— Мы с шаманом посоветовались, я ему кое-что подсказал. Он вам изложит, что мы решили. В общем, сообщит обвинительное заключение. Давай, Шито!

Но только тот откашлялся, прежде чем сказать свое слово, как Сокрушай вдруг рявкнул:

— Нет, вы только посмотрите на этого мерзавца! Стоит как ни в чем не бывало! Ты слышишь, Дум, ведь это я о тебе говорил!

— Я слышал, о вождь, — смиренно ответил Дум. — Ты не видишь, как я скорблю. Как лицо обливается слезами, так мое сердце, скрытое от всех и даже от тебя, обливается кровью!

— Умеет завернуть, — буркнул Вождь и подтолкнул шамана в спину. — Начинай!

Шито-Крыто произнес уже известную нам формулу изгнания и объявил, что Дум должен отправиться к Краю Земли и кануть в Бездну. Самое же страшное он припас напоследок.

— А пойдете вы, — повернулся он к троим, приготовившимся в дорогу, — в направлении Восхода Солнца, и Дум полетит в Бездну, когда Светило будет подниматься! Он же будет падать во все более холодную пустоту!

Наверное, не скажи Шито-Крыто этого последнего, Дум не сделал бы того, что сделал. Оглядев собравшихся, он поднял голову к Горе, возвышавшейся над всеми.

— Дух Горы! — неожиданно прокричал он. — Ты ведь знаешь, что не так давно у нас пропало мясо оленя, которое мы вялили на ветках дерева, запасаясь на зиму. Не скажешь ли нам, кем оно запрятано-зарыто?

Дух Тарарам откликнулся сразу, как если бы его спрашивал шаман:

— Шито-Крыто! Шито-Крыто!

Толпа онемела, вождь замер, а шаман остолбенел.

— А знаешь — куда? — задал еще один вопрос Дум.

— Да! — ответил Дух.

Дум обратился к сородичам:

— Где спрятано вяленое мясо, спросите у Шито-Крыто сами. А я, прежде чем тронуться в путь, скажу вам несколько прощальных слов… Я, видимо, такой же преждевременный для вас, как Зонт, Колесо и Улыбка. Даже Рукопожатие — а что может быть естественнее его! — привилось вам с трудом. Вы чуть не передрались из-за него! А что если бы я предложил вам лук со стрелами? Или пращу? Или, скажем, пахать землю? Вы, наверно, зарыли бы меня в землю самого!

— Я ухожу от вас, но вы даже не догадываетесь — куда. Знаете ли вы, чем на самом деле «наказал» меня Шито-Крыто? Простором! Далью! Путешествием! Я буду видеть другие земли, встречаться с другими племенами, узнавать у них то, до чего они додумались… Для человека нет радости, больше этой… Вы спросите: а Край Земли? А Бездна? Отвечу. Увидеть Край Земли входит в Программу моего Похода. Разве это не интересно — Край Земли?! А заглянуть в Бездну?! О-о-о! Что может быть страшнее и заманчивее! И я загляну в нее, но не исчезну в ней, не сгину — потому что кое-что предусмотрел.

— Эти парни, — Дум положил руки на плечи своих будущих спутников, — станут держать меня за ноги, лежа на земле и закрыв глаза. А уж я насмотрюсь всласть!.. Но что это я разболтался, как шаман. Пора в дорогу. Пошли, ребята! — И наш выдумщик первым сделал шаг в сторону, где всегда всходило Солнце.

Все же он оглянулся. Шито-Крыто, который с каждым Думовым словом приседал, словно его вбивали в землю молотком, превратился чуть ли не в карлика. Стоял как каменный и Сокрушай — он тоже испугался, когда Гора ответила Думу.

— Прощайте! — крикнул Дум. — Прощайте! Я не знаю, вернусь ли сюда, к вам. Человек должен знать, нужен он тому, к кому возвращается, или нет. Меня не будет среди вас долго, — сказал он, — используйте это время, чтобы немного поумнеть. И знайте, первый признак, по которому вы узнаете, что головы ваши посветлели, — это Улыбка. Второй — Смех. Третий — Хохот… Смотрите!

Дум неожиданно повернулся и показал пальцем на что-то.

Все посмотрели и увидели, что некогда важный и страшный шаман торчит над землей грудой лохмотьев, а его косматая, вжавшаяся в плечи голова испуганно ворочается во все стороны, — Шито-Крыто боялся, что как только Дум уйдет, племя возьмется за него.