Сильвана Мари - Последний орк

Ей не нужно было выглядывать в сад, чтобы понять, что орки больше не прятались в кустах, а забрались по балюстраде на балкон: она чувствовала их ненависть все ближе и ближе. Девочка повернулась и со всех ног бросилась бежать: нужно было скорее увести топоры орков и их страшные маски с клыками как можно дальше от облака.

Сердце Эрброу бешено колотилось и болело от бега. Она вбежала в зал, где за старинным деревянным столом сидел Джастрин и разбирал свои пергаменты — те, которые читал, и те, которые должен был сам написать. Паренек поднял на нее глаза, и взгляд его наполнился ужасом — медленно дыша и стараясь не делать резких движений, Джастрин скользнул под стол. Эрброу поняла, что за плечами у нее были орки, но не обернулась, боясь потерять те несколько драгоценных мгновений, которые еще отделяли ее от врагов, боясь, что вид орков парализует ее и без того короткие ноги и лишит ее последних сил. Она слетела вниз по лестнице, держась, чтобы не упасть, за красный шелковый шнур, обрамлявший лестницу с обеих сторон, и выскочила в сад.

Наконец появился Ангкеель. Он нес в когтях еще живую чайку, но при виде Эрброу моментально выпустил свою добычу, полумертвую от страха, но все же сумевшую подняться в воздух. Орел пролетел над девочкой, а та побежала дальше, не останавливаясь. Громкий вопль за ее спиной разорвал жаркий воздух, уже наполненный грохотом сражения, доносившимся с равнины. За воплем последовал звук, который издают нагие, но увешанные оружием тела, падая друг на друга. Эрброу все еще бежала, не оборачиваясь. Этот леденящий сердце вопль разбудил маму, заставив ее преодолеть усталость.

— Прочь от моей дочери, прочь, жалкие собаки, шакалы! — диким голосом закричала мама. — Беги, Эрброу, беги, не останавливайся! — крикнула она ей. — Я задержу их, а ты беги! Беги и не оборачивайся!

Эрброу не хватало дыхания, но она послушалась маму. За ней больше никто не гнался. Ангкеель задержал их, дав маме время прийти ей на помощь. Но теперь мама была совсем одна против орков.

Нет, не одна. С ней был Ангкеель, и, судя по воплям орков, ее орел тоже был хорошим воином. Эрброу все еще бежала через сад. Ей хотелось плакать, но она знала, что мама против.

— Мы здесь, госпожа! — послышались два голоса. — Мы здесь, мы идем на помощь. Мы спасем вас!

Эрброу добежала до больших ворот, закрывавших вход в сад, и остановилась. Если она не переведет дух, то ее сердечко разобьется, как разбивается упавшее на землю яйцо. Опираясь на тяжелые ворота, все еще держа на руках своего волчонка, который в этот момент почему-то показался ей тяжелым, как камень, девочка обернулась. Ее мать стояла на верхней ступени лестницы в одной лишь легкой тунике, в которой она обычно спала, и с папиным мечом в руках. На мече опять блестела кровь, и Эрброу вновь спросила себя, как же они теперь будут жарить яичницу, если когда-нибудь им все же удастся вернуться домой, на берег моря. Мамина туника тоже была в крови, и Эрброу почувствовала новый страх, не из-за того, что ее схватят орки, другой. Она боялась, что ее мама тоже может улететь на крыльях дракона. На помощь маме пришли лишь два старичка, которые жили во дворце: они вооружились тяжелыми мечами, но все равно были не очень похожи на воинов. Один из орков замахнулся за маминой спиной своим топором, но тот из старичков, что был добрым и невысоким и всегда угощал Эрброу засахаренными в меду тараканами и кузнечиками, бросился между мамой и орком и смог отразить удар. Но меч его сломался, и он ничего не смог сделать, когда орк повернулся в его сторону. Эрброу увидела, как он упал и его туника, обычно испачканная маслом и медом, окрасилась кровью. Другой старик, высокий и худой, всегда ругавшийся с мамой, стал перед ней со своим мечом, и это позволило маме оставить сражение и подбежать к дочери.

Но мама не обняла ее, как надеялась Эрброу, даже не наклонилась к ней. Она отперла огромный засов и, застонав от усилия, приоткрыла тяжелые ворота.

— Беги отсюда, малышка, быстро, — задыхаясь от напряжения, проговорила мама.

Эрброу выбежала из тенистого сада на раскаленную солнцем улицу.

Мама с грохотом захлопнула ворота за ее спиной и задвинула засов. Эрброу представила себе мамину руку, не сжимавшую меч, а запиравшую огромную дверь, которая теперь разделяла их.

— Беги! — еще раз крикнула мама по ту сторону ворот. — Беги подальше отсюда!

Эрброу расплакалась, но послушалась. Она поискала глазами, кого бы позвать на помощь, но на улице была лишь она и ее тень — маленькая и смятая под стоявшим в зените солнцем. Девочка бросилась бежать вниз по улице, ведь куда-нибудь ей надо было бежать, а бежать вниз — это легче, чем в гору.

Она добежала до поворота, откуда открывался вид на городскую стену, и подняла голову. Подъемный мост опустился, и в город один за другим въехали двое всадников. Девочка узнала Аврору на ее пепельном коне и рядом с ней — человека, подарившего Эрброу щенка, на коне, который был когда-то у ее папы. За ними следовали другие всадники и зверь, похожий на большую собаку. Они всё въезжали в город, и стук копыт по мостовой, становившийся все громче и громче, подтверждал, что они неслись в ее сторону, хоть их и не было видно за балконами, террасами и голубятнями.

Двум оркам удалось уйти из сада живыми. Они перелезли через забор, цепляясь за ветки глициний, и мягко и легко, как кошки, спрыгнули на дорогу. Их боевые маски были сделаны из перьев вперемешку с клыками, как у чудовищ из детских снов, а детские сны часто бывают страшными…

Эрброу продолжала бежать по улице, но орки догоняли ее. Вновь за ее спиной раздался хриплый крик Ангкееля, и снова орел дал ей время убежать. Копыта коней стучали все ближе, но всадников еще не было видно. Эрброу обернулась. Один из орков пытался отбиться от Ангкееля, но другой уже высвободился и бросился к девочке. Эрброу упала, разодрав коленки и придавив волчонка; тот заскулил. Она вспомнила, что сказал человек, который подарил ей щенка, тот, кого звали Капитаном: если на нее нападут орки, волчонок укусит их. Поднявшись на колени, она протянула в сторону орка отважно зарычавшего щенка.

Орк расхохотался под своей страшной маской.

Наконец из тени домов показались Аврора и Капитан на своих конях, но они были еще далеко.

Сжимая топор одной рукой, второй орк ударил щенка, и тот с отчаянным визгом отлетел к стене. Эрброу снова упала. Неподалеку, в тени огромного дерева, раздалось глухое рычание: там находилось что-то вроде решетки, закрывавшей вход в нору.

— Роса! — прогремел Капитан. — Выпусти волчицу! Немедленно, Роса, немедленно!

Откуда-то возникла маленькая женщина, очень маленькая, почти как ребенок. В руках у нее был топор, и одним лишь ударом она отодвинула тяжелый засов решетки. Черной молнией бросилась мама волчонка на того, кто сделал больно ее детенышу, но орк был большой и сильный и вооруженный до зубов. К Эрброу подлетела Аврора и так резко натянула вожжи своего пепельного коня, что тот взвился на дыбы. Аврора соскочила на землю, схватила Эрброу на руки, потом вновь прыгнула в седло и поскакала в сторону дворца. Девочка, обернувшись, чтобы видеть происходящее, услышала на удивление низкий голос маленькой женщины, перекрывший злобное рычание волчицы, вопли орка и хриплые крики орла: