Артур Кавер - Ночь заново прожитой жизни

— Фу! — опять произнес Макгаверн, когда очередной порыв ветра донес снаружи отвратительный и при этом очень сильный запах. Казалось, ресторанчик атаковало целое стадо скунсов.

— И что тут делают эти винтов'ки? — спросил Эрик Франк, указывая на останки зомби. Они с Макгаверном переглянулись. — Похоже, здесь пахнет сенсацией.

Макгаверн, погрузившись в свои мысли, потер подбородок:

— Знаете, мне кажется, тут произошло что-то паранормальное. Ставлю на кон свою репутацию.

— Да нет у тебя никакой репутации, — сказал Франк.

— А где ваша съемочная группа? — спросила Лора. — Разве не стоит заснять все это на пленку?

— Может быть, они в микроавтобусе? — предположил Франк. — Давайте посмотрим!

Пойдем, одними губами сказала Баффи Ксандру, потянув его за рукав к задней двери, и уже на улице нормальным голосом произнесла:

— Мне кажется, Эрику Франку очень тяжело будет объяснить все своей съемочной группе.

— Думаешь? — спросил Ксандр.

— Ну да, а потом мы прочтем в газетах, что на закусочную Билли Боба налетела необычная гроза, — усмехнулась Баффи.

— А как они смогут объяснить наличие мертвых… тел? — поинтересовался Ксандр.

Баффи пожала плечами.

Баффи и Ксандр обнаружили Джайлса и Иву на диванчике в его офисе.

— Ты сделала это, Баффи, — с чувством глубокого удовлетворения произнес Джайлс, — хотя я не переставал надеяться, что Пророчество принца было всего лишь научной гипотезой. И в то же время я не сомневался: если кто-то и сможет распутать паутину судьбы, то это будешь ты.

— Теперь ваша очередь рассказывать, — встрял Ксандр. — Кстати, огромное спасибо за то, что вы так рады меня видеть.

— Что ж, я и вправду очень рад, — ответил Джайлс, не понимая, в чем причина сарказма Ксандра. — Я рассказывал Иве о своих видениях из жизни Роберта Эрвина до того момента, как он умер от загадочной лихорадки. И мы размышляли над тем, до какой степени мы действуем по своей воле, поскольку свободны в выборе, важных для нас решений.

— Вы ведь сами постоянно твердите, что я должна забыть о личной жизни, что главное — это моя судьба и мой долг Истребительницы, — сказала Баффи.

— Это правда, ты избрана судьбою, — согласился Джайлс, — и все же я надеюсь, что впредь ты будешь гораздо более свободна в выборе.

— Я напомню вам об этом в следующий раз, когда соберусь на свидание с каким-нибудь красавчиком, — не растерялась Баффи, — или вообще, на любое свидание.

— Ива, а ты что молчишь? Это на тебя не похоже, — заметил Ксандр.

К удивлению девушки, все внимание немедленно переключилось на нее.

— Я просто думала. Размышляла.

— Над чем? — поинтересовался Ксандр.

— Знаете, иногда люди сами выбирают свою судьбу, — вот я, например, решила помогать вам двоим, — она махнула в сторону Баффи и Джайлса, — спасать мир от разных отвратительных существ. А вы двое верите, что за ваш выбор ответственна судьба.

— Да, — согласился Джайлс, мрачно кивнув.

— И что ты хочешь этим сказать? — спросил Ксандр.

— А то, что можно ли вообще это установить? Вдруг вы оба совершили ужасную ошибку, и вовсе не вы избранные Куратор и Истребительница, а я совершила ошибку вместе с вами?

— По-моему, ты слишком много думаешь, — предположила Баффи.

Ива надулась:

— Может быть. Просто все это время я чувствовала себя пятым колесом.

Остальные тут же принялись ее утешать, уверяя, что ее помощь всегда была прямо-таки бесценной.

— Ну хорошо, если дело не в судьбе, тогда в чем же? — Ксандр никак не мог успокоиться. — А вообще, лучше уж быть пятым колесом, чем кем-то неизвестным, кто разгуливает в твоей шкуре! — Ксандр вздрогнул. — Я рад, что она ушла. У меня прическа в порядке?

Когда Ива пришла домой, на душе у нее снова стало тяжело. Все это приключение смущало ее, она понимала, что между вовлеченными в него душами есть какие-то крепкие связи, но нет никакой любви. А ее душа, похоже, вообще не была вовлечена во все происходящее, и это еще хуже. Ведь единственное, чего Ива желала всем сердцем, так это быть навсегда связанной с Ксандром. Но ничего похожего не было… Ива чувствовала себя подавленной — наверное, остаток жизни придется провести в одиночестве.

Посмотрев по телевизору какой-то романтический фильм, Ива заснула со, слезами на глазах. Ее будущее тоскливое и пустое существование казалось ей такой же аксиомой, как то, что ночью темно, что космос огромен, а летом по телевизору часто повторяют одно и тоже.

Спала она крепко, и вскоре увидела сон.

Ей снилось, что она бежит сквозь лесную чащу (такого густого и наполненного жизнью леса ей никогда не приходилось видеть) во время ужасной грозы, похожей на ту, что недавно разразилась в Саннидейле.

Во сне Ива ощущала себя старше и была очень взволнована. У нее болела душа. Какой-то страх, причину которого она едва ли могла определить, гнал ее сквозь лес и грозу к загадочному далекому огоньку, светившемуся над верхушками деревьев.

Когда она обратила внимание на свою одежду, у нее появилось забавное ощущение, что она больше не девушка, поскольку на ней были мужские штаны и ботинки. Рукава белой рубашки были изодраны, на них алели пятна крови. Она тяжело дышала, каждый мускул в теле болел, а сердце билось в груди, как молот.

Беззвучный взрыв сбил Иву-мужчину с ног. Когда он поднялся, гроза стихала, а далекое сияние угасало. Источник света был уже не так далеко — всего в нескольких сотнях ярдов. Этот человек словно потерял душу, он чувствовал голод и жажду, которые никогда не будут утолены. Жизнь его была кончена, хотя он был молод и силен.

И тут он увидел Сару Динсдэйл — она бежала по лесу, тоже вся перепачканная и растрепанная. Он окликнул ее, но она не обратила на него ни малейшего внимания. Он побежал следом. Ему не удавалось догнать ее, хотя они выбежали из леса и бежали по пляжу. Она уже была на расстоянии вытянутой руки. Тогда он бросился на нее, схватил, и они боролись до тех пор, пока он не заломил ей руки, лишив возможности сопротивляться.

— Давай же! Положи всему этому конец! — воскликнула она. — Сделай то, что не удалось другим, убей меня! Разве не этого ты всегда хотел?

Мужчина был настолько ошарашен, что отпустил ее.

— Прости, но я этого никогда не хотел.

Что-то в выражении его лица, должно быть, заставило Сару изменить свое мнение о нем, потому что она перестала бороться и не пыталась убежать, хотя он предоставил ей такой шанс.

— Но ты донес на меня! — сказала она. — Ты обвинил меня перед всем Салемом.

Мужчина встал, стыдливо опустил голову и отвернулся от нее.

— Это правда. Я обвинил тебя, потому что ненавидел. Вернее, мне так казалось. Я сам не знал, что делаю.

— Обычная вещь для мужчины, — усмехнулась Сара, — однако, насколько я понимаю, сегодня ты знаешь, что делаешь.