Гарри - Таинственное излучение

— РЫБА, — привычно объявил он.

— Чтоб твоя рыба протухла! — не выдержал Па.

— Ура! новому козлу, — поздравил Па Жвачкин.

Ругая про себя Буля, козлов, ослов и другую живность, Па полез под стол. Затем оттуда раздалось нечто жалобное, больше похожее на мяукание и смущенный Па опять выплыл на поверхность. Жвачкин хотел потребовать качественного исполнения арии козла, но в последний момент не решился.

— Ну как, папуля, — посочувствовала тому Ма. — Это тебе не шашечки двигать. Пусть тебя Альф заменит. Ему гораздо легче под стол лазить.

Но Па самое неприятное уже прошел и к тому же увлекся. Он ни за что не хотел уступать своего места. Даже под угрозой еще раз петь песни под столом. В этой игре открывалось множество интересных возможностей, над которыми можно было помозговать.

Это ему нравилось. Откуда–то вспомнилась поговорка, что домино — не лошадь и к утру повезет. Короче, он жаждал реванша. Он не позволит Булю варить из него рыбный супчик.

Большего он добиться не смог. «РЫБА» кончилась, однако загнать самого Буля под стол ему пока было не по силам. Зато жертвой его хитроумных планов стал Жвачкин. Во время проведения Па одной из комбинаций, у бедного козлика на руках оказалась всего одна костяшка. Но ШЕСТЬ–ШЕСТЬ. Так из козлика получился «козел».

Под столом Жвачкин отвел, как говорят, душу. Уж он и бекал, и мекал, и заливался соловьем. Да так громко, что надоел Ма, которая предложила закончить игру в связи с поздним временем.

— Мне надо отыграться, — не хотел заканчивать–Жвачкин. — К тому же еще Дормидонт не был козлом.

— Еще хотя бы часик, — упрашивал Па.

— А я считаю, — подозрительно убежденно высказался Дормидонт, — что мнение женщины надо уважать. Верно, Пуфик?

Пуфик, который стоял в стороне и совершенно не интересовался игрой, конечно согласился. Еще бы. Желание женщины — закон для робота!

Так закончилось это тяжелое воскресенье.

После тяжелого воскресенья наступили не менее насыщенные будни. Началась подготовка экспедиции к Убежищу. Вероятность того, что люди в нем могли остаться живыми, была ничтожно мала. Требовалось просто убедиться во всем собственными глазами.

В качестве средства передвижения приходилось использовать старенькие проверенные велосипеды. Жалко было махокрыл. С его помощью все было бы гораздо проще. Но для его восстановления требовалось очень много времени и усилий.

Аза с Дормидонтом уже предвкушали, как вместе с Марсом будут повторно совершать велопробег. Однако в последний момент Па изменил все планы.

Вспомнив бесшабашную храбрость Азы при нажимании кнопок неизвестных ей систем, он посчитал, что для людей, пусть даже теоретически, будет надежнее и лучше, чтобы над ними таких опытов не проводили. И решил сам отправиться к Убежищу вместе с Ма и Альфом. Захватив с собой из роботов лишь Жвачкина, да и то для кормежки.

Была и еще одна причина, по которой Па хотел сам во всем разобраться. Связано это было с системой контроля Убежища, один из пунктов которого он посетил сразу после прилета с океана.

Само Убежище располагалось невдалеке от города на небольшой равнинной возвышенности. К нему вела отличная дорога. Так что добираться туда было еще легче, чем в национальный парк. Там же находился и главный пункт управления. В километре от него располагался вспомогательный пункт управления. И еще один, как было упомянуто, находился в городе. Здесь все было ясно.

Проблема и тайная надежда была в другом. Теоретически надежд не было. Это убедительно было доказано еще в подводной лаборатории опытами с Измерителем. Но вот посещение пункта контроля несколько поколебало уверенность Па.

Как и везде, системы видео– и аудиосвязи там не работали. Не смог он получить от приборов и никакой информации о состоянии систем управления Убежищем, регистрационных списках и текущем журнале событий.

Однако одна вещь его поразила. Контрольная лампочка наличия жизни, пусть еле–еле, но светилась бледно–розовым огоньком. Эта лампочка была групповым аналогом сигнальных браслетов жизнедеятельности и связи отдельных людей. Таких, какие были у него, у Ма, у Альфа.

Может жизнь там чуть теплилась и ее уже не восстановить. Может быть. Возможно, в живых оставался только один человек. И такое могло быть.

Индикатор горел! Система контроля жизнедеятельности. обладала самым высоким уровнем защищенности и дублирования из всех других систем контроля. Именно это давало какие–то надежды, что еще не все потеряно. Ведь сумел же Альф с друзьями именно таким образом найти их самих с Ма.

Сложившаяся ситуация была еще сложнее, чем предыдущая. Тут речь буквально шла о спасении человечества. Должен был быть исключен малейший риск. Но и подавать напрасные надежды не стоило. Поэтому только Ма знала об этом открытии Па.

Па прекрасно понимал, что работа предстоит длительная. Возможно, она займет годы. И как Альф искал их до конца, также и он будет делать все возможное, пока огонек жизни будет теплиться на пульте контроля. Поэтому для предстоящих работ, кроме желания и умения надо было иметь и хорошее средство связи двух пунктов: Убежища и города.

«От добра добра не ищут», — решил Па и, вспомнив их подводные переговоры, изобрел зеркальную связь на основе азбуки Морзе. Сама азбука ими хорошо была освоена. Зеркал же в городе можно было найти сколько угодно. Сбор их поручили Жвачкину.

Широкая натура Жвачкина не могла мелочиться. Получив разрешение, он весьма творчески отнесся к поручению. Скоро весь двор перед жилищем был заполнен зеркалами различной формы и размеров. После этого Па начал реализовывать свой план.

Первым делом на дороге возле дверей он неподвижно закрепил мощный лазерный фонарь на химических батареях. А на другой стороне улицы установил большое зеркало. Луч света от фонаря падал прямо на середину зеркальной поверхности. Поворачивая зеркало в разные стороны, Па добился того, что отраженный луч тонкой ниткой потянулся вдоль улицы.

Идея зеркальной связи заключалась в следующем. Луч от источника света отражался зеркалом и шел вдаль. Там, где дорога делала поворот, ставилось второе зеркало. Причем ставилось так, чтобы отраженный теперь уже от него луч шел и дальше вдоль продолжения дороги. Новый поворот — новое зеркало. Еще поворот — еще одно зеркало. И так до самого Убежища!

Около Убежища устанавливалось последнее зеркало с таким же источником света, как здесь. Включая и выключая фонарь, можно было посылать короткие и длинные световые сигналы, соответствующие точкам и тире азбуки Морзе. Учитывая небольшое расстояние между объектами, свет с мгновенной скоростью добирался от первого до последнего зеркала.