Илья Подольский - Огненная печать

Расставшись с Ольгой, я помчалась домой. Как комета промелькнула перед мамой в направлении к своей комнате. Мама вошла в мою келью следом.

– Ты чего? – слегка улыбаясь, спросила она. В руках она держала большую книгу.

– Хочу отдохнуть, – небрежно ответила я, плюхнувшись на кровать, как целлофановый пакет, наполненный водой.

– Какие-нибудь проблемы в школе? – продолжала мама допрос.

– Да, – резко ответила я, совсем не думая делиться своими проблемами. – Я справлюсь.

– Ты уверена? – начинала она действовать мне на нервы.

– Что за книга у тебя в руках? – сменила я тему нашей напряженной беседы. Мама протянула мне эту большую и, видимо, недешевую книгу.

– Я заказала ее по почте.

«Энциклопедия символов», – прочитала я. – Мам, ты просто чудо! Надеюсь, ты позволишь мне в одиночестве насладиться этой сокровищницей?

– Я рада, что тебе понравилось, – сухо сказала мама и вышла из комнаты. Я разозлилась на себя – еще бы! Ни с того ни с сего взять и обидеть равнодушием, как лицом в лужу упасть.

Тишина. И вот снова наступает дивный момент средоточия всех моих умственных сил. Но они немного колебались. Наверное, тревожные воспоминания о детских, до сих пор не покоренных страхах выбили меня из колеи. Идея, которая возникла еще в школе, теперь стала постепенно обнажаться, снимать все свои тесные одежды и, быть может, надежды.

Положив браслет на стол, я стала смотреть на него, как на обычную вещь. Я старалась внушить себе, что все – обман, игра воображения, галлюцинация, наконец! И не было никакого Александра Ивановича, вернее, он был, но браслет вовсе не его подарок, потому что Софья Харитоновна ошиблась… Похоже, я схожу с ума. Хорошо. Допустим, Александр Иванович – тот, благодаря которому я сейчас ношу это очень странное и таинственное украшение. Но где гарантия, что оно действительно древнее?

Все ответы в разумных решениях. Это тоже самое, что найти искомую грань в мудреной геометрической задаче. Спокойно.

После этого краткого психотренинга я стала усиленно вспоминать номер телефона Софьи Харитоновны. Через пару минут я уже слышала ее ленивый голос: тетя не любила разговаривать по телефону, считала, что «расстояние искажает намерения».

– О, что же это произошло! – театрально воскликнула она. – Ветреная дочь Эгиоха спустилась на землю и просит меня, простую смертную, о помощи.

– Ну те-тя, – протянула я, – вспомни, может быть, профессор оставлял тебе какой-нибудь адрес…

– Не понимаю, чем этот плешивый старик тебя заинтриговал? – добивалась тетя моих разъяснений. Мне пришлось придумать байку, которая разожгла бы воображение Софьи Харитоновны, больше всего любившей всякие сенсации:

– Мне надо составить по истории реферат. Ты только представь, как я в реферате подробно опишу находку Александра Ивановича. О сарматском браслете будут писать в газетах, на этих страницах будет твое имя, тетя! Мы прославимся!

Однако мои фальшивые возгласы не произвели на нее должного впечатления, и я услышала только глубокий вздох взрослого человека.

– Профессор все-таки хорошенько припудрил еще нежные твои мозги, – серьезно проговорила Софья Харитоновна. – Но я помогу тебе…

– О, спасибо, – искренне обрадовалась я. Тетя продиктовала мне телефон Александра Ивановича и назвала еще одну лишнюю цифру – семь. И после, сказав несколько подытоживающих фраз, мы распрощались.

О мистическом браслете должно быть больше сведений, а те, которые были оставлены в записке, – только капля в море. В разговоре с Александром Ивановичем я надеялась обнаружить хотя бы что-то, подтверждающее мои догадки. Самая малость – это узнать, в каком месте и когда профессор нашел браслет.

В моих руках – теперь я все больше это осознавала – была настоящая загадка истории. Даже если б украшение не оказывало такого магического влияния, все равно оно доставило бы мне немало хлопот, во всяком случае, до тех пор, пока я не выяснила бы его происхождение. Вот главный вывод: мною движет ПРЕДЧУВСТВИЕ, а не любознательность какой-нибудь спесивой отличницы.

Я приготовилась набрать номер Александра Ивановича и неожиданно передумала. Обрывочная мысль – Красильников собирается мне позвонить – так ясно вспыхнула, что я стала судорожно вспоминать, договаривались мы об этом звонке или нет. Мой комнатный телефон предательски пикнул, и я тут же схватила трубку.

– Антон? – поспешила я.

Молчание.

– Красильников! Ведь это ты? – уверенно говорила я. – Я знаю, ты хотел мне позвонить…

На том конце повесили трубку. Я не сомневалась, что это был именно Антон и цель его звонка – проверить мою способность предугадывать событие. Моя рука замерла над аппаратом, чтобы через несколько секунд снова поднять трубку. Так и есть – телефон вновь не успел пикнуть.

– Ева? – осторожно произнес Красильников мое имя.

– Да.

– Это игра? – спросил он серьезным и даже холодным тоном.

– Антон, это будет игрой, если ты мне не веришь.

– Я верю тебе, – казалось, равнодушно заключил он и повесил трубку.

Странный и немногословный наш диалог создал во мне равновесие – никаких эмоций, только мысль, прохладная, как восточный ветер, и чистая, будто горная вершина. И лишь тихая радость: я не одинока. Может быть, над Антоном тоже властвует какая-то сила…

Я решила: слишком много телефонных разговоров за день. Но откладывать беседу с профессором – ни за что! И поскольку мне нравится входить в суть дела через окно, а не через дверь (как делают все нормальные люди), то лучший вариант – узнать сначала адрес, по которому Александр Иванович проживает. Так я смогу с ним встретиться, и он не отвертится от моих вопросов. А если говорить по телефону, то шансов удержать его внимание будет меньше. Я раскрыла перед собой огромную телефонную книгу, стала листать ее, словно Великую Книгу Судеб. Есть! Через несколько секунд в моей записной книжке появился новый адрес. Итак, дорогой мой Каренин Александр Иванович, я спешу к вам!

– Здравствуйте, могу ли я поговорить с Александром Ивановичем? – обратилась я к маленькой худой старушке с невероятно добрым и, несмотря на морщины, улыбчивым лицом. Она открыла мне дверь квартиры номер семь. (Так вот что значила та лишняя цифра!)

– Нет его, – сурово сказала старушка, и выражение ее лица приобрело какие-то ведьминские черты.

– А… – я хотела спросить, когда Александр Иванович будет дома, но бабуля меня прервала:

– Никогда. Уехал он.

После дверь закрылась с такой силой, что от возникшего сквозняка мои волосы встрепенулись. Ничего себе, милая старушка! Вздохнув, я направилась обратно к широкой спиралевидной лестнице.