Шервуд Смит - Рена и потерянная принцесса

«Злобный город. Здесь даже ветер налетает разбойником.

Не думай и не смотри…

Дальше… Дальше… О нет, тут вываливается кирпич…

Одна лапа. Потом другая. Затем следующая… четвертая… эй, хвост, не дрожи!»

Неожиданно раздались тяжелые шаги, бряцание оружия. По стене шла стража. Рена забилась между зубцами, замерла, прислушиваясь к приближающимся шагам. Они прогрохотали совсем рядом, у самого ее носа мелькнули две пары грубых башмаков и прошли мимо.

Она снова двинулась вперед.

«Вот он, замок… здесь стены пересекаются… ближе. Ближе. Ближе… одна лапа… другая… и…»

Тело ее вдруг стало невесомым. Сердце ухнуло прямо в голове, словно бы выдавливая глаза. И она перелетела на низкую стену самого замка. Высунув мордочку из-за каменного выступа, она принюхалась. Человеческие запахи. Но никого поблизости нет. С одного парапета — на другой. Ниже, ниже, ниже… Спрыгнув вниз, на дорожку, Рена стала красться вдоль стены. Совершенно неожиданно возник темный дверной проем.

Рена проскользнула внутрь и обомлела, оказавшись на дне гигантского лестничного колодца. Снаружи дворец не казался таким огромным. Ступени уходили под скрытый в полумраке купол потолка. Рена сразу и сосчитать не смогла, сколько же здесь этажей? С каждой лестничной площадки во все стороны разбегались коридоры. Бесконечная путаница, паутина коридоров. Как она сможет хоть что-нибудь здесь отыскать?

На помощь пришел собачий инстинкт.

Она еще продолжала бегать глазами по лестницам, ответвлениям коридоров, уходящим в полумрак рядам дверей, когда нос уловил умопомрачающий запах. Еда! Аромат бараньего жаркого наполнил ее пасть слюной. Облизав розовым языком длинную мордочку, Рена почувствовала, что ее неодолимо, будто волшебным магнитом, тянет в сторону неповторимого запаха.

Она прокралась по узкой каменной лестнице и осторожно затрусила вдоль залитого светом факелов коридора. Впереди раздался усиленный эхом оглушительный взрыв смеха.

«Люди! Осторожнее, Рена!»

Но уже ничто не могло остановить ее, словно бы привязанную к восхитительной цели прочной ниточкой запаха. Все ее собачье существо было поглощено мыслью о куске сочного тушеного мяса.

— Ну, это пахнет получше того, что давали нам.

В ответ хриплый смех.

— Э, приятель, ее милосердное высочество не чета нам. Неженка!

— Я бы прошелся разок-другой по спине этой неженки плеткой! А то этого не буду, того не желаю!

Во втором голосе послышалась злая усмешка:

— Передать твой совет самому?

— Ты спятил, Сорус? Я же пошутил.

— Ладно уж. Так я пойду?

— Давай. Только не забудь взять лучшие куски с тарелок пленников.

— Уж я постараюсь. Ха-ха-ха!

Рена распласталась у самого входа, под дверью. Тяжело ступая, солдат с подносом прошел мимо и чуть не наступил ей на лапу. Он удалился в темноту коридора, а струя сводящего с ума запаха тянулась за ним путеводной нитью. Рена, сдерживая дыхание, поспешила за скрывшимся за поворотом солдатом.

В конце коридора показался другой стражник. Он неподвижно стоял у запертой двери. Рена притаилась в соседней темной нише. Громко звякая ключами, стражник отпер дверь и придерживал ее, пока его товарищ неуклюже протискивался внутрь с огромным подносом. Рена, дрожа всем телом, ползла на брюхе следом. Она почти утыкалась носом в сбитые каблуки вонючих солдатских сапог.

Кружащий голову запах твердил ей: еда, еда, еда… Теперь она всем своим существом поняла слова «голодный, как собака». Но, превозмогая стучащую в виски мысль о жареном мясе, Рена повторяла про себя: «Тесс! Здесь Тесс!»

Стражник, все внимание которого было занято тяжелым подносом, даже и не глядел под ноги. Второй, у дверей, с завистью поглядывал на миску с жарким и откровенно глотал слюнки. Рена проскользнула в темный угол и замерла. Две потрескивающие свечи едва освещали край стола, на котором они стояли, и бледное лицо сидящей поодаль девочки. Тесс! Это она!

Стражник с грохотом поставил на стол поднос.

— Это тебе, ваше капризное высочество, — насмешливо гаркнул солдат. Тесс даже не взглянула на него. Тогда он обиженно произнес: — Тоскуешь? Ничего, завтра тебя ждет отменное развлечение. Казнь. Двое деревенских оборванцев пытались добраться до тебя. Король решил, что будет честно, если и ты посмотришь на это представление. — Громко расхохотавшись, он вышел, и дверь — клинг-кланг! — захлопнулась.

Наконец Рена осталась наедине с подружкой!

Она выползла из угла. Тересса сидела, закрыв лицо ладонями. Узенькие плечи принцессы вздрагивали. Она беззвучно плакала.

Мелко перебирая лапками, Рена подбежала, подпрыгнула и лизнула руку подружки.

— Ах! — Тересса подняла голову. Испуг на ее залитом слезами лице сменился радостью. — Собака? Как ты сюда пробралась? — Она украдкой взглянула на дверь, и голос ее упал до шепота. — Только не лай, — Тересса приложила палец к губам. — Ты меня понимаешь?

Рена печально смотрела на подругу. Лицо принцессы осунулось, заострилось, ее прекрасные волосы были спутаны. Чудесное когда-то платье превратилось в грязные лохмотья, как одежда Тайрона и Коннора. В комнате стояла лишь узкая койка, покрытая тонким одеялом, да стол с подносом и двумя огарками свечей. Два других подноса с нетронутой и уже подсохшей едой были задвинуты под стол. Очевидно, стражники не часто выносили грязную посуду.

Рена открыла было рот, но тотчас сомкнула челюсти, вспомнив, что ничего, кроме лая, издать не сумеет. А стражник в громадных сапогах еще мог стоять у двери и услышать. Но как же дать понять Тесс, что она не просто собачка? Рена быстро огляделась и увидела холодный очаг. Горка пепла лежала на решетке. Она подбежала к черному зеву очага, лапой зачерпнула пепел и стала возить ею по полу. Неуклюжая лапа выводила какие-то разводы и каракули. Озадаченная Тересса распласталась рядом с нею на полу. Она терпеливо ждала, с любопытством наблюдая за проказами смышленой собачки.

Наконец, после многих усилий, Рене удалось написать четыре корявых, огромных буквы: Р…Е…Н…А.

Тересса, шевеля губами, прочла про себя, потом подняла на собачку расширенные от изумления глаза.

— Ты? Рена?!

Рена усиленно закивала головой.

— Ох… Рена… — Тересса обвила руками лохматую собачью шею и прижалась щекой к острой мордочке. — Я все время думала о тебе! Но что случилось? Ой, ты же не можешь говорить! Рена, как я рада видеть тебя… Но не здесь. И не в собачьей шкуре. — Она всхлипнула. — А тут еще этот разговор о казни. Они… те, кого хотят казнить, пришли с тобой, правда? И их поймали? Тех двоих, о которых говорил стражник?