Лине Кобербёль - Последний дракон

Я впал в такую ярость, что простая ходьба меня уже не устраивала. Всю дорогу до усадьбы Портового Местера я бежал, не обращая внимания на сердитых людей, которым я перебегал дорогу. Да, я так бежал, что, когда Дина появилась в воротах, я уже стоял там и ждал ее, но не потому, что я решил так поступить. Так получилось, и я этим тяготился. Но в тот самый миг, когда она обогнула угол — а шла она почти все время оглядываясь, потому что торопилась увидеть, следую ли я за ней, — рука моя взметнулась и хлестнула ее по щеке.

— Ты никогда больше этого не сделаешь! Слышишь! Никогда! — выкрикнул я.

Оплеуха настигла ее сзади. Она, пожалуй, даже не видела меня, пока не ощутила удар. Она смотрела на меня со слезами на глазах, но я был по-прежнему в ярости.

— Такой тебе хочется быть?.. Как он! Коварным человеком-змеем, что врет, обманывает и дурачит людей?

Лицо ее было бледно как смерть, кроме щеки. Там отпечатались четыре моих пальца, да так отчетливо, словно я их намалевал.

— А что если я и есть такая? — твердо сказала она изменившимся голосом. — Я ведь также и его дочь, Давин!

— Нет! Ты — наша! Не его! Как по-твоему, что скажет мама, узнав о твоих мелких дерьмовых фокусах, которые ты выкидываешь?

— Заткнись! — Она вся тряслась. — Заткнись, Давин! Если ты скажешь хоть еще одно слово о матери, то… то…

— Давин! Дина! Во имя неба, что здесь происходит?

Я круто обернулся. Там стоял Нико, а чуть подалее по улице шли Роза, Каллан и Портовый Местер.

— Ничего! — ответила Дина.

— Ничего? — спросил Нико. — Скажи мне, Давин, ты ударил ее?

Потом мне было очень трудно все это объяснить. Имею в виду, то, что я так взвился. И то, что ударил Дину. Ударил ее! Но это было что-то похожее на то… ну, так, если бы кто-то подтолкнул меня или принудил. Дело было в этом. И было так худо, что дальше некуда. И все это я не мог объяснить даже Нико. Потому как вынужден был бы сказать, что натворила Дина, и тогда Нико узнал бы… а быть может, он уже знал все наперед. То, что Дина могла творить кое-какие из тех самых дел, что и ядовитый змей. Я только в силах был заставить себя самого выговорить это. И Дина так же молчала. Она лишь стояла там, по-прежнему со слезами на глазах, а я глядел на красные отметины — следы своих пальцев на ее щеке.

— Какого черта с вами обоими?.. — Нико переводил взгляд с меня на Дину. — Дина, что тут происходит?

Дина опустила глаза.

— Ничего! — повторила она.

Она сделала вид, будто пыталась проскользнуть мимо Нико, но он остановил ее:

— Дина! — Голос его был очень мягок. — Тут что-то неладно! Это ведь каждому идиоту ясно. Но что бы это ни было, нам нужно поговорить об этом.

Она долго смотрела на него. Так долго, что Нико был вынужден отвести глаза в сторону, хотя взгляд ее вовсе не был взглядом Пробуждающей Совесть. Нико очень хотелось сохранить спокойствие и доверчиво смотреть им обеим — матери и Дине — в глаза. Но при этом он немного походил на опасающегося взбучки коня: что-то в нем не позволяло забыть, что некогда ему доставались побои, да такие, что только держись!

— Ты ничего не знаешь, — сказала в конце концов Дина и протиснулась мимо него.

На этот раз он пропустил ее. Но вот тут настала моя очередь:

— Почему ты ударил ее?

Его темно-синие глаза были холодны. Я заметил его взгляд, напомнивший порыв ледяного ветра. У Нико ведь не было глаз Пробуждающей Совесть, и вообще-то ничего не могло случиться оттого, что он смотрел на тебя. Но я был далеко не горд собой.

— Это никого не касается, — сказал я и пошел, так что ему пришлось отступить в сторону, чтобы не столкнуться со мной. — Это дело семейное. И насколько я знаю, твоя фамилия не Тонерре.

Я уже почти пересек мощеную дворовую площадку Портового Капитана, когда услышал, как Нико пробормотал:

— Если бы я мог!

Сперва я не понял, что он имел в виду. Но потом мне на ум пришла мысль о предстоящем ему: одинокое путешествие по вражеской стране, путешествие, которое, коли ему повезет, закончится тем, что он убьет своего сводного брата. Но до чего тяжело быть сыном Пробуждающей Совесть, и братом Дины, и всем прочим! Однако же как раз теперь было едва ли не хуже носить княжеское имя, фамилию Равн [7] Равн (дат.) — ворон. .

— «Морской Волк»? — спросил Портовый Капитан. — Почему вы интересуетесь этим кораблем? Можно подумать, будто вы собираетесь его купить. — Он хрипло расхохотался.

Ведь те, кому трудно заплатить две марки серебра за бочку сельди, едва ли располагают средствами для покупки полностью оснащенного шлюпа. А таковым был — я выяснил — как раз «Морской Волк». Трехмачтовый шлюп, что плавал с товарами вдоль Магданерского побережья в Фарнесе и обратно.

— Я хочу только узнать, кто его хозяин, — сказал я. — Обычное любопытство, вот и все!

— Чудн о , как твое любопытство схоже с подобным же у юного господина. Подумать только, он спрашивал о нем же!

Вот как. Нико также задавал вопрос о корабле «Морской Волк». Я не знал, хорошо это или худо. Однако же вопрос Нико доказывал: он интересовался судном, но ведь это мы уже заранее знали. Однако же, раз он задавал подобные вопросы, это служило знаком того, что он и не думал бросаться в объятия экипажа «Морского Волка» с завязанными глазами.

Дина не спустилась вниз к завтраку. Роза послала мне взгляд через стол, взгляд, стоивший мне двух пятен пота на моей шерстяной куртке.

— Я любопытствую только потому, что видел, как кто-то поднимается на борт этого корабля, и мне показалось, будто я его знаю, — произнес я, чтобы хоть что-то сказать.

— Может, и так, — сказал он. — По правде говоря, я не знаю, кто этому кораблю хозяин. Шлюп приплывает сюда десять раз в году, выгружается, грузится и отплывает вновь. Там есть малый, которого они называют Ворона, и он платит портовую пеню, вот все, что я знаю, — ответил Портовый Местер.

— Ворона? Тот человек в накидке?

— Ну да.

— Так не он ли и есть хозяин корабля?

Портовый Местер снова расхохотался своим хриплым смехом:

— Сынок, тебе нужно знать о мореплавании куда больше. Такое торговое судно никогда не принадлежат людям, которые плавают на нем. Нет, где-то на Магданерском побережье наверняка сидит купец, который с каждым плаванием богатеет да богатеет. До тех пор пока корабль не потонет, он перевозит стоящие товары.

Капитан кивнул в сторону прилавка, где жена его разливала тодди.

— Он, Ворона, и вправду сидит на шлюпе «Морской Волк» вместе со своим первым помощником. Можешь сам расспросить его, коли увидитесь.

Я глянул в сторону прилавка. Человека в накидке там не было.

— Кто из них Ворона?

— Длинный! — сказал Портовый Местер.

Длинный! Никакого сомнения в том, кто это, не было.