Игорь Ефимов - Лаборатория в «Карточном домике»

Стеша.Но не мог же он сам! Сам заехать сюда.

Димон.Почему не мог? А если он с телеводителем? Управляется по радио — очень просто. Телекамера показывает что впереди, перед фарами, оператор сидит себе за сто километров у пульта и управляет. Как луноход — видала?

Стеша.А где же у него телекамера? Или этот — телеводитель? Ну где?

Димон.Может, вот здесь?

Киля.Не-е… Это ящик для инструментов.

Димон.Лавруша, попробуй нажми какую-нибудь педаль.

Лавруша.Ты что?

Димон.Мотороллер же ты умеешь водить.

Лавруша.Сравнил тоже.

Димон.Вездеход, конечно, труднее, зато правил в лесу никаких не нужно. Развернулся бы и пошёл-поехал.

Лавруша.Говорят тебе — мотор не завести. Зажигание — вот оно, а ключа нет.

Киля.Да, на таком бы въехать в деревню! Шикарно.

Димон.Киля, ты чего нашёл?

Киля.Во.

Димон.Что ты мне тычешь под нос? Сигарет не видел? Обыкновенная пачка «Шипки».

Лавруша.А ты? Ты видел когда-нибудь курящего телеводителя?

Стеша.Может, он где-нибудь недалеко. Никакой не «теле», а настоящий — живой. Может, лежит сейчас в снегу и замерзает.

Димон.Если недалеко — почему же он тогда не вернулся? Включил бы мотор, отопление и согрелся.

Стеша.Мало ли что могло случиться. Провалился в яму. Ногу подвернул, как Киля. Придавило упавшим деревом. Я не знаю, но может быть…

Димон.Что?

Стеша.Может, пойти поискать?

Димон.А то получится нечестно?

Стеша.Димонище!

Димон.Иду, иду. (Выбирается из кабины.)

Стеша.Только не отходи далеко. Покричи немного и сразу возвращайся.

Димон.Ладно. Фонарик только не выключайте. Пусть горит вместо маяка, а то и я заблужусь. (Уходит, некоторое время слышны его крики: «Эге-гей! Телеводитель!»)

Лавруша.Киля, не сопи так жалобно. Нога, что ли, болит?

Киля.Не.

Лавруша.А что?

Киля.Мать жалко. Извелась поди.

Лавруша.А моя, думаешь, нет? Твоя хоть смелая, виду не покажет. А моя, наверно, уже валерьянку хлещет. На пару с бабкой.

Стеша.Мне иногда хочется, чтобы изобрели какое-нибудь особое забывальное устройство. Специально для родителей. Чтоб нам можно было, уходя из дома, его — чик! — включить, и родители бы про нас не помнили. И не волновались.

Лавруша.Ой, и мне бы такое! Мне один случай во как надо забыть.

Киля.Какой?

Лавруша.Даже вспоминать неохота.

Стеша.Что — хуже, чем сейчас, было?

Лавруша.В сто раз. Я летом зайчонка нашёл в лесу израненного. Видно, сова его рвала или кто. Совсем клочья от него оставались, а всё пищал.

Стеша.Ну и ты?

Лавруша.А что тут оставалось? (Делает вид, будто поднимает ружьё и спускает курок.)

Стеша (закрывает лицо) . Ужас… А я две строчки однажды забыла. На сцене. Перед полным залом, «Вьюга злится, вьюга плачет, кони чуткие храпят…» А дальше не помню, хоть убей.

Лавруша.С забывальным устройством ты и весь стих можешь забыть. И целую роль.

Стеша.Киля, а у тебя? Было что-нибудь самое-самое плохое, что хочется забыть?

Киля.А то нет.

Лавруша.Наверно, когда ты мороженое на Алексей Федотыча с третьего этажа уронил?

Стеша.Или когда семейную сберкнижку дал корове сжевать.

Киля.Вот и нет. А когда вы этим летом на остров плавали — вот когда.

Лавруша.Так тебя ведь и не было с нами.

Киля.Ну да, Я прибежал на берег, гляжу, лодки нет, цепь пустая висит. Нарочно, думаю, без меня уплыли. А ведь обещали. Мне бы только эту цепь пустую забыть, а остальное — ничего. Можно помнить.

Ребята смущённо молчат. Дверца кабины открывается, появляется голова Димона.

Димон.Ребята, там, внизу!.. Только, чур, спокойно. На пол не падать, сознания не терять…

Стеша.Ну что?

Лавруша.Водителя нашёл?

Стеша.Говори же.

Киля.Дорога? Шоссе?

Лавруша.Да не томи!

Димон.Там под обрывом — дом! Слышите — до-о-о-м! Настоящий! Трёхэтажный! И окна светятся!

Все.Ура! Вали, ребята! Вперёд! (Один за другим выбираются из кабины вездехода.)

В «Карточном домике». На первом этаже видна большая кухня с плитой и холодильниками, рядом с ней — зал кафетерия. В стене, разделяющей их, — дверь и узкое раздаточное окно.

На втором этаже виден коридор, в который выходят двери лабораторий. На полу кафетерия — двое. Один лежит ничком, другой сидит, привалившись к стене, смотрит перед собой неподвижным взглядом. Оба без сознания.

Появляется человек в комбинезоне и унтах. Он равнодушно оглядывает лежащих, затем достаёт из нагрудного кармана тяжёлый пистолет (ракетницу), гасит свет в кафетерии и выходит. Появляется на втором этаже, проходит по нему, не выпуская пистолета из рук, и исчезает.

Освещённой остаётся только кухня.

Немного погодя задняя дверь её, ведущая на улицу, распахивается, и один за другим появляются облепленные снегом ребята.

Стеша (жмурясь на свет) . Здравствуйте! Можно войти?

Димон (проходит через кухню, толкает дверь в кафетерий, но она не поддаётся) . Заперто.

Лавруша (идёт за ним и просовывает голову в щель раздаточного окна) . Есть кто-нибудь?

Димон.Куда же все подевались?

Лавруша.Поужинали, наверно, и разошлись. В санаториях рано ужином кормят.

Димон.С чего ты взял, что это санаторий?

Лавруша.Ну, дом отдыха. Стоит себе посреди леса, а мы и не слыхали о нём. На первом этаже столовая, наверху спальни, библиотека, телевизор. Может, даже кинозал есть. Дом-то огромный, видал?

Стеша (она тем временем усадила Килю, стащила валенок, снимает носки) . Ещё один? Сколько же их у тебя?

Киля.Не помню. Сколько было, я все надел.

Стеша (осматривает лодыжку) . Ничего страшного. Сейчас перетянем… (Начинает бинтовать.)

Киля.Ой!

Стеша.Димон, помоги. Надо потуже, а он пищит.

Димон.Чуть что — сразу Димон, да? Самый жестокий, самый безжалостный.

Стеша.А вот и нет. Просто у тебя характер есть. Самый твердохарактерный.

Димон.То-то Киля на меня смотрит, как кролик на удава. А ну отвернись! (Бинтует ему ногу, затем надевает валенок.) Гоп!

Киля (изумлённо) . А я и не почувствовал ничего.

Димон.Сидя, конечно, не почувствуешь. Ты наступить на неё попробуй.