Сергей Деркач - КВЕСТ

– Нет уж, сначала – вы, – теперь голос доктора снова был властным и неумолимым. – Только, пожалуйста, не здесь.

Ольга и Андрей посмотрели друг на друга, потом Ольга неуверенно попросил:

– А, может, все-таки лучше здесь? Дети скоро вернутся?

– Откуда вы знаете? – мгновенно оживился Симонов. – Впрочем, об этом тоже поговорим. Я предлагаю вам вернуться в палату, там удобнее и… уютнее, что ли. А за детей не переживайте. Как только они вернутся, меня сразу известят.

Доктор провел их в палату Ольги и Марины. Войдя в помещение, Ольга с Андреем вдруг поняли, что не были тут целую вечность. Кажется, ничего не изменилось, все на своих местах, так же поют попугайчики, но все было иначе. Наверное, что-то все-таки поменялось.

Симонов подождал, когда они устроятся удобнее на диване, подошел к клетке, постоял немного, глядя на пичуг, и лишь после этого повернулся, достал из кармана захваченный в лаборатории диктофон, включил его и предложил:

– Расскажите все с самого начала. И постарайтесь со всеми подробностями. Это очень важно. Если, конечно, не устали.

Андрей и Ольга рассказывали по очереди, иногда дополняя, иногда перебивая друг друга. Их рассказ длился очень долго. За окном сначала стемнело, потом наступил рассвет, но, не чувствуя усталости, пилигримы старшие продолжали свой рассказ. Обед, ужин и завтрак они, казалось, проглотили, не замечая. Усталость никак не сказывалась на них, словно внутри заработала атомная батарейка. У обоих накопилось столько всего, что требовало немедленного высвобождения. Ольга иногда плакала, рассказывая о приключениях, иногда Андрей, улыбаясь, иронизировал и над собой, и над ней.

Симонов слушал внимательно, временами задавал уточняющие вопросы, иногда заставлял снова и снова повторять один и тот же эпизод. Было видно, что он не только доволен. Андрей и Ольга сейчас выкладывали перед ним глыбу научных ответов на незаданные вопросы.

Каждый разговор с Кинологом и Алей – последний в особенности – доктор выслушивал с особым вниманием, а потом попросил уточнить, почему пилигримы пришли к тем или иным выводам.

Когда Ольга закончила рассказ, повисла тишина. Симонов выключил диктофон, долго вертел его в руке.

– Что вы скажете, Дмитрий Иванович? – спросил Андрей.

– Мне трудно сейчас обобщить рассказанное вами, – ответил доктор после недолгого молчания. – Нужно дождаться возвращения детей, тогда и будет ясна вся картина. Что же касается конкретно вас, то тут все ясно. Я отправил вас за детьми, Кинолог и Аля изменили программу таким образом, чтобы откорректировать ваши проблемы. Именно поэтому вас сначала завели в Лабиринт, а потом, когда свое задание вы отработали, вывели без всякого артефакта.

– И что же это было за задание? – спросила Ольга.

– Научиться жить со своими детьми в гармонии. Постараюсь объяснить все на следующем примере. Вспомните первые годы своей семейной жизни. Поначалу все хорошо, все прекрасно. Вы без ума от своего супруга; и вы, и ваша половинка стараетесь, дарите цветы, приносится завтрак в постель и так далее. Но потом проходит время. Как супруги, вы все большую часть времени проводят на работе, вне домашних стен. Тем временем вы меняетесь, как и ваши половинки. Но все изменения проходят незаметно. Вы продолжаете любить свою вторую половинку и не замечаете, что она уже не та, что была раньше. Что же происходит в этом случае? А происходит следующее. Вы начинаете любить тот образ, который придумали когда-то или которым был супруг год, два года назад. И когда вдруг оказывается, что он уже давно не такой – наступает разочарование, которое потом перерастает в раздражение и, нередко, приводит к разрыву семьи. Очарованные своими иллюзиями, мы перестаем видеть, принимать и любить дорогих нам людей такими, какими они есть на самом деле, – Симонов замолчал, глядя на погрустневших оппонентов, и спохватился: – Простите, пример был не совсем удачным.

– Ничего, – вздохнув, ответила Ольга. – Все нормально.

Андрей только кивнул.

– Тогда продолжу. Ваши дети меняются ежеминутно, и вы должны были научиться любить их такими, какие они есть. Придуманный вами образ идеальных детей приведет к катастрофе. Думаю, Кинолог и Аля прекрасно понимали эту проблему. Они поставили перед вами задачу, задали условия ее решения, а уж все остальное – только за вами. Я очень рад, что вы справились с ней. Если говорить откровенно, я даже помыслить не мог о таком прорыве. Что и говорить: система «КВЕСТ» оказалась несовершенной, но ее откорректировали без моего участия, и я даже не знаю, кого благодарить за такую щедрость! Хотя, повторюсь, полная картина сложится только по возвращении детей.

– Думаю, ждать осталось недолго, – сказала Ольга, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Ну, вот что, – предложил Симонов. – Вам нужно отдохнуть, а мне – подумать. Ого! – он посмотрел на часы. – Да мы с вами почти сутки проговорили! Все. Спать! Спать немедленно!

Он пожелал доброго сна Ольге, провел Андрея в его палату, а потом спустился в лабораторию.

После визита адвокатов и ОМОНа, Макеенко и его команда сразу же приступили к выполнению своих обязанностей. Симонов мельком просмотрел записи за истекшие сутки, попросил его не беспокоить четыре часа, улегся в кресло, в котором еще недавно лежал Андрей, и закрыл глаза. Информации было много, возбуждение требовало продолжить работу, но усталость брала свое. В таком состоянии очень легко совершить ошибку. Симонов это знал, поэтому он просто заставил себя уснуть. Отдых теперь был таким же оружием, как и компьютер.

Дорога, по которой шли Саша и Марина, вела через поля и казалась бесконечной. Она упиралась в горизонт, на котором не было ни одного растения. Дети шли, весело болтая ни о чем. В основном вспоминали пройденный путь.

– Я вот думаю, – сказал Саша. – Зачем нам было нужно это все?

– Что именно? – не поняла Марина.

– Ну, смотри. Ладно, Зона. Там нас проверяли на выносливость, крепость характера. Я еще могу как-то понять сорок первый год, там тоже требовались выдержка, сила воли. Но зачем нас занесло в этот пограничный мир?

– Не знаю, – девочка только пожала плечами, беспечно размахивая своей рукой, которой она держала ладонь Саши. – А в каком мире ты бы хотел жить?

Вопрос застал мальчика врасплох. Он несколько минут молчал, обдумывая вопрос, а потом ответил:

– Мне хорошо в том мире, откуда мы ушли. Немного страшно было, но страх уже прошел.

– А почему страшно?

– Я не видел своего места в этом мире, что уж говорить о будущем? Чем заняться? Что делать, когда выросту? Это все сложные вопросы, на которые я никак не находил ответ. Папы рядом никогда не было, не с кем было поговорить, посоветоваться.