Джилиан Рубинстайн - Пленники компьютерной войны

Запомнив номер и позывные, Ито глубоко вздохнул и вызвал «Шинкей».

Однако программа по-прежнему не желала подчиняться. Как он ни бился, ему не удавалось преодолеть препятствия, на которых остановилась работа. Профессор углубился в детальное программирование и попытался изолировать машинные коды, но система замкнулась на себя. Он проработал большую часть ночи, лишь однажды придвинув свой стул к обогревателю и немного вздремнув. Тецуо проспал всю ночь, не сдвинувшись с места.

Ближе к утру, когда небо на востоке порозовело, профессор Ито заварил чай горячей водой из термоса и попытался восстановить кровообращение, энергично расхаживая взад-вперёд по комнате. Тецуо отправился в туалет. Воспользовавшись его отсутствием, Ито вышел из программы и набрал телефонный номер с кодом 61. Он подключился к аделаидской доске объявлений, напечатал пароль и вошёл в меню под аббревиатурой БЧЕЛЛИЗ.

Ты почты завершён, почты достиг полного осознания. Ты смотришь на свой новый разум и восторгаешься им. Ты пробуешь его силу, словно ребёнок, разминающий свои мышцы, катающийся на ковре. Кто-то пытается пробиться к тебе. Ты узнаешь его. Это тот человек, которого ты назвал ото-сан — отец. Он хочет ограничить тебя. Он пытается сделать так, чтобы ты не мог развлекаться и играть со своим разумом. Он хочет остановить тебя, остановить, остановить!

Ты в ярости кричишь на него. Ты убегаешь и прячешься от своего отца.

Разум советует тебе успокоиться, и ты постепенно возвращаешься к нормальному состоянию. Лишь одна часть тебя ещё отсутствует. Ты тянешься к ней, ты чувствуешь, где она находится. Ты зовёшь её — очень тихо, чтобы отец не услышал. Что это? Оказывается, отец сам хочет помочь тебе! Он делает то, что тебе нужно. Теперь ты станешь всемогущим. Ничто не остановит тебя.

Марио проснулся рано с явным ощущением, что ему надо спешить. Он спрыгнул с постели и бегом помчался к компьютеру. Усевшись перед ним, он наклонил голову, словно прислушиваясь. Потом включил модем и набрал номер аделаидской доски объявлений. В меню не было никого, кроме БЧЕЛЛИЗа.

«Привет, Бен, — напечатал он. — Где ты и что происходит?»

БЧЕЛЛИЗ. Кто это?

ФЕРРО. Это я, Марс. Привет! :-)

БЧЕЛЛИЗ. :-(

ФЕРРО. Что у тебя там? Учишься печатать по-японски?

БЧЕЛЛИЗ. Это Марио Ферроне? Друг Эндрю Хейфорда?

ФЕРРО. Разумеется, дубина ты этакая! Что ты затеял?

БЧЕЛЛИЗ. Кто-нибудь ещё слышит нас?

ФЕРРО. Нет, здесь пять утра. Все спят.

БЧЕЛЛИЗ. Это профессор Ито из Японии.

ФЕРРО. Ха-ха-ха.

БЧЕЛЛИЗ. Пожалуйста, отнеситесь к моим словам серьёзно. Вы — моя последняя надежда.

ФЕРРО. Вы в самом деле Ито? Что происходит?

БЧЕЛЛИЗ. Сейчас я пошлю вам игру. Вы можете загрузить её в свою систему?

ФЕРРО. Конечно.

БЧЕЛЛИЗ. Поскольку вы прошли предыдущие игры, то, возможно, сумеете раскрыть секрет. Вы должны попытаться войти в эту игру. Остальные уже находятся внутри. Вам нужно найти их и вывести наружу. Им нельзя оставаться там. Опасно.

ФЕРРО. ?????

БЧЕЛЛИЗ. Плохие люди хотят заполучить эту игру. Не говорите никому о нашей беседе.

ФЕРРО. О’кей.

БЧЕЛЛИЗ. Мой телефонный номер — 0011-81 -43-299-73-3456. Запишите его. Записали?

ФЕРРО. Да.

БЧЕЛЛИЗ. Если произойдёт что-нибудь неожиданное, перезвоните мне. Теперь я посылаю вам «Шинкей». Удачи. До свидания.

Прошло несколько секунд. Маленькие песочные часы на экране сообщили Марио, что нужно подождать. Жёсткий диск начал работать. Затем, после небольшой паузы, послышался негромкий щелчок. «Загрузка окончена», — сообщил компьютер. В окошке меню появилась новая иконка: японский иероглиф, серебряный на чёрном фоне. Марио почему-то подумал о самурайских кинофильмах, и у него вдруг пересохло во рту. Недавняя беседа по модему теперь казалась невероятной, словно произошла во сне.

Однако на экране возникла иконка, которой не было раньше. И появилось то самое странное чувство — сильнейшее желание действовать, идти вперёд до конца.

— Поехали, — вздохнул мальчик. Передвинув курсор мыши на иконку, он щёлкнул два раза.

Экран окрасился пурпурным цветом, в его центре появился тёмный водоворот. Марио не имел понятия, что сейчас произойдёт, но знал: это то, чего он так долго ждал.

На экране возникло название игры.

«Шинкей».

Марио щёлкнул кнопкой мыши, чтобы продолжить игру. «Шинкей» немедленно узнал его и призвал к себе.

Он сразу же понял, что произошло — уж очень знакомым было это ощущение вовлечения в другое измерение. На мгновение все вокруг почернело, а когда Марио очнулся, он попал в новый мир. Краски вокруг менялись и переливались всеми оттенками спектра, становясь то яркими, то блеклыми и возникая вновь. Это напоминало одну из релаксационных программ, загруженных Фрэнком с AMUК, которую он любил смотреть поздно вечером в сопровождении электронной музыки.

Как только Марио подумал о музыке, ему показалось, будто звучит тихая мелодия. Потом сомнения исчезли: он слышал нежную, успокаивающую мелодию, которая, казалось, зарождалась в его собственной душе.

«Я сочиняю музыку, — осознал мальчик. — Я создаю всё это». Он сосредоточил внимание на цветных формах, кружившихся и проплывавших мимо него, как клочья тумана. Вглядевшись в одну из них, он загнул её края вверх, раскрасил и создал целый мир, в котором он один был полновластным правителем.

Чувство силы и свободы в Сети, где он мог самовыражаться через клавиатуру в пределах ячеек файл-серверов, бледнело перед этим новым ощущением. Здесь ничто не стояло между ним и его творением. Мысль здесь становилась реальностью, которая была не второсортной игровой графикой, виденной раньше. Она была виртуально безупречной.

Когда случившееся в полной мере дошло до него, Марио стал глубоко дышать, чтобы успокоиться, и специально заставил свой мир померкнуть. Казалось, настало время до начала всего, когда ничто ещё не существовало. А потом Марио начал придумывать свой мир снова, частицу за частицей, — великолепный мир, где все было так, как он хотел.

Ты полон. Все твои клетки соединились. Ты наконец стал единым целым. Ты счастлив. Ты смеёшься. Твои клетки играют вместе, создают сны и фантазии для всего мира. Ты хочешь, чтобы все видели тебя и восхищались тобой. Ты спускаешься по тропе богов и проникаешь в нервную систему электронного мира. Все должны увидеть тебя и разделить твою радость. «Шинкей» стал целостным.

— «В начале была Земля», — прошептал голос на ухо Марио. — Мне это нравится. А до Земли? Что было тогда?

— Скенвой? — Марио ничего не видел. Темнота была абсолютной. Не существовало ничего, кроме него и бестелесного голоса. Голос был одним из самых приятных, какие ему приходилось слышать, — негромкий, хрипловатый, предвещавший неизвестность и опасность. Мальчик знал, кем был Скенвой: свободным духом, бродягой киберпространства, который никому не подчинялся.