Марина Одинцова - Путешествия в мифы: Коса богини Рады

Ребята закрыли глаза, подняв головы к небу, и изо всех сил пытались вызвать снег, каждый рисовал в своей голове картину ранней весны, такой, какой ее видел.

Внезапно в небе начали собраться серые тучи. Они кружили друг за другом, создавая темную свинцовую воронку, которая, казалось, вот-вот затянет в себя все, что было видно вокруг. Поднялся неистовый ветер, заставляющий ежиться от своих холодных порывов.

На секунду Блюмарин открыл глаза, но, увидев, что происходит вокруг, как клубы травы и земли поднимаются к небу, испугался, прижался поближе к Агате и сновав закрыл глаза.

– Коля, я уже боюсь, – прокричала Лея, схватив мальчика за руку, – может, прекратим этот эксперимент?

Но было поздно. Вокруг бушевала стихия, вырванные с корнем цветы и трава проносились мимо ребят, кутающихся в свои куртки, жмущихся друг к другу, и не открывающих глаз. Спустя несколько мгновений, они все стояли в одном тесном кругу, крепко держась за руки, и желая только одного, чтобы поскорее закончился этот хаос и чтобы, открыв глаза, они увидели то же самое, что здесь было еще совсем недавно.

Внезапно все стихло. Все звуки как будто замерли в одно мгновение, и мир погрузился в безмолвие.

– У меня мерзнут ноги, – еле слышно прошептала Агата, не открывая глаз. Никто из ребят не решался открыть глаза и разомкнуть руки.

Блюмарин попытался приоткрыть один глаз и сквозь щелочку пробившегося света увидел, что все вокруг белым-бело.

– Снеееег!!! – завопил мальчик, – у тебя получилось, Коля, это снеееег!!!

Все ребята открыли глаза и завизжали от радости и удовольствия, что все позади. Мальчики тут же бросились лепить снежки, Домовой кубарем катался по свежевыпавшему белому мягкому покрывалу из снега, а девочки приводили свои волосы в порядок и с восторгом наблюдали, как с неба продолжали сыпаться огромные мокрые хлопья тающего на ладонях весеннего снега.

Ребята, вдруг снова ставшие бесстрашными и озорными, во главе с Домовым уже лепили снеговика. А девочки тем временем осматривали округу в поисках весенних цветов.

Чуть поодаль от того места, где бесновалась компания, Лея увидела маленькую проталину, где мокрый снег уже успел подтаять и сквозь него проглядывала земля. Она отправилась к ней, позвав с собой Агату. И уже спустя несколько мгновений они вдвоем, держась за руки, стояли возле маленького островка темной земли и любовались крохотными желтенькими цветами, пробившими себя дорогу сквозь еще не согретую солнцем почву и не растаявший до конца снег. Это были первоцветы.

Спустя минутное восторженное молчание, Лея сказала:

– У меня есть бабушкин платочек, давай я сорву цветок и заверну в него. Или сорви ты.

Агата потянулась за цветком, и они вернулись к ребятам. Счастливые и гордые, что совершили такую важную находку.

– Вы все большие молодцы! – прозвучал голос Домового. – Я рад, что все вместе вы способны решать отнюдь не простые задачи. Но отдыхать и веселиться вы будете потом. Сейчас нам надо проникнуть в башню и отпереть косу прекрасной Рады. Есть идеи, как нам это сделать?

– Да! – Отозвался Коля. – Я думаю, я опять воспользуюсь Грозовиком. Оберегом я разгоню тучи, попрошу небо стать ясным, и мы увидим, какой высоты эта башня, и что нам собственно надо преодолеть.

Никто не стал спорить, а осмелевший и знающий, как управлять Грозовиком мальчик в считанные минуты совершил все, о чем только что говорил. Прояснившееся небо вмиг открыло детям вершину башни. Но сквозь рассеявшуюся белую мглу ребята увидели не только стены замка и его вершину, упирающуюся в сам небосвод. К своему удивлению они обнаружили, что из самого высокого оконца неприступной башни, вдоль всей каменной стены к самому ее подножию спускается длинная, толстая, невиданной красоты коса, сплетенная из желтых, цвета спелых колосьев пшеницы, волос. Волосы поблескивали в лучах заходящего солнца, казалось, что в нее вплетены невидимые золотые нити, от яркого блеска которых слепило глаза. От этой косы веяло теплом, красотой и солнечным светом, и завороженные девочки, стояли как заколдованные, глядя на эту красоту.

В самом конце косу обрамляла невиданной красоты заколка в форме ладьи, украшенная драгоценными камнями, словно звездами, усеявшими небосвод. Ребята поспешили к ней поближе.

– Лея, Агата, идемте, – заворчал Блюмарин, – ну что вы там встали, как вкопанные? Надо скорее забраться, вдруг она исчезнет опять?

– Идите без меня, – оповестил всех старичок Домовой. – Я буду ждать вас здесь, внизу. Если вам понадобится помощь, помашите, мне этим красным платочком из окна, но только в самом серьезном случае. И он протянул его ребятам. Желаю вам удачи, друзья! – и, отвернувшись, погрустневший Домовой стал ногой ковырять землю, чтобы никто не заметил блеснувших в его глазах слез.

Ребята поторопились к башне и друг за дружкой стали взбираться по косе вверх. Первым поднимался Блюмарин – он подал девочкам руку, и те смогли забраться, упираясь ногами на большую заколку. Последним взбирался Коля, чтобы помочь девочкам, если вдруг кто-то устанет.

Проползая мимо многочисленных окон башни, ребята заметили, что коса поднимается вместе с ними. Красавица выпустила ее совсем ненадолго.

– Я же говорил, что надо торопиться! – торжествующе прокричал Блюмарин. – Наверное, она спускает ее только на закате, и вместе с последними лучами солнца забирает ее в свою келью вновь.

Мальчик был прав. Потому как в тот момент, когда солнце отпустило свои последние теплые лучи на землю и скрылось за горизонтом, дети, крепко держась за косу, перевалились через открытое окно прямо в палаты прекрасной обладательницы косы и кубарем свалились на пол. Ребята подняли глаза, и им пришлось зажмуриться от неожиданно яркого света, исходившего от прекрасной девушки, которая стояла в центре комнаты и с улыбкой и любопытством смотрела на ребят.

Все замерли на мгновение, пораженные красотой богини. Не сказать, чтобы Рада была слишком высокой, но она была необычайно стройна. Лицо ее было озарено улыбкой, ведь призвание Рады – нести людям радость. Ее голубые глаза были светлы и глубоки, будто два озера в солнечную погоду. А золотые волосы Рады так длинны, что, кажется, доставали до самой земли. Богиня была одета в яркий сарафан, вобравший в себя все семь цветов радуги, так причудливо смешанных, что казалось, будто красок на сарафане не семь, а семьдесят семь. Ее великолепие и доброта не знали пределов. Ребята знали, что на всю жизнь запомнят эту неземную красоту.

Лея первая встала с пола и, ничего не говоря, молча улыбнулась и поклонилась богине. В ответ Рада протянула девочке руку и пожала ее слегка, девочка почувствовала в своей ладони нежную руку прекрасной богини. Следом за Леей чуть ближе к богине подошла Агата и, не поднимая головы, стала читать прямо из своей энциклопедии: «Великая и прекрасная богиня радуги, не знающая себе равных по доброте и красоте, славная всегда и во всем, добрейшая Рада Перуновна! К тебе мольбы свои воссылаем, о дивная дочь великого отца! Ниспошли, Рада, на нас и на близких наших, на всех добрых людей, на мир наш радость. Пусть свет озаряет все вокруг! Пусть всякий, живущий в мире, постигнет всю красоту земного бытия нашего! Научи дорожить каждым днем, каждым часом, каждым мигом бытия земного, ибо жизнь скоротечна и прекрасна! Научи творить красоту по образу и подобию красоты, что есть в мире! Не оставь всякого творящего и всякого смотрящего благорасположением своим, а мы все на добром ответим добром, на уважение уважением, на радость радостью! Пребудь же с нами, прекрасная, дивная, чудесная Рада Перуновна!»