Дорофея Ларичева - Искры и химеры

На что-то намекает? Неужели что-то просочилось из ее мира?

– Как определил? – справившись с раздражением, поинтересовался Соловьев. – Твоя шпионская команда расстаралась?

– Во-первых, наша математическая модель объясняет девяносто четыре процента аномалий. Остальные шесть процентов – рукотворные, причем почти все на территории России. Во-вторых, коллега, – в голосе вновь прозвучала издевка, – ты подал мне идею с городом. Считается невозможным перенос органики из иных миров. А что возможно? Энергию и неорганическую материю. Ясно, мигранты отличились. Но не Пятерка, я уверен. Я стал искать какие-то намеки на перенос чего-либо существенного, кроме памятного нам города.

– Нашел? – ревниво уточнил Бронислав, забирая пульт из рук Ноэля и подсвечивая часть огоньков разными цветами.

Доре вспомнилось, что каждому виду аномалий даны свои имена: «бутылка», «спираль», «клякса», «пирамида». Но цветов было гораздо больше, и девушка расстроилась. Оттого ли, что во всем виноваты мигранты, или оттого, что ученые до сих пор не разобрались, как бороться с угрозой, – она так и не решила.

– Обижаешь, – продолжал подтрунивать Роберт. – Началось все четыре года назад, как раз тогда случились два всплеска аномальных энергий.

Он посмотрел на вращающийся земной шар, а затем продолжил:

– С Краснодарским краем не все ясно, я туда людей отправил справки навести. А вот Иркутск меня сразу насторожил. Именно в то время в наш мир попал весьма знаменитый товарищ – Илья Рюкин – вестник нашествия пилигримов. Над деревней, где он появился, фонило побольше, чем над развороченным ядерным реактором. Как наши могучие сенсы проворонили такое и отыскали героя всего год назад – до сих пор в раздумьях пребываю.

Голос Роберта звучал мягко, мелодично, мурлыкающе. Гению явно нравилось быть в центре внимания.

– По словам из надежного источника, дядя из будущего теперь возглавляет некое таинственное Общество Зари, штампующее клонов с набором генов от разных людей. Обществу выгодно творящееся внизу безобразие.

Дорофея неуверенно отступила назад, прислонилась спиной к лестничным перилам. Все-таки пилигримы! Сколько же зла они принесли? «Только бы все успокоилось поскорей. Только бы до Барска война не добралась», – подумалось мигрантке.

– Рюкин же бежал от войны? – громко удивилась Маша. – Мечтал изменить будущее!

– Оно изменилось, – продолжал наслаждаться собственной осведомленностью Роберт. – Как любой умный человек, Рюкин готов взять новорожденное будущее в свои руки, вырастить цветочек по собственному усмотрению. Он точно все знает об аномалиях, умело использует их для устрашения, разжигания паники. Как и в мире Левашова, те искусственного происхождения.

Роберт приобнял Дору и Машу и легонько подтолкнул к просвечивающей сквозь голограмму лестнице.

– Вы останьтесь, для вас есть задание, – строго заявил Ноэль остальным. – Завтра едем в Москву.

– Маш, – Дора потянула двойника за собой, – помоги мне убедить их поскорее найти Ланса. Ему плохо, я чувствую! У нас мало времени!

– Чувствуешь? – подозрительно сощурилась Маша. Она облокотилась на перила, засмотрелась, как под ногами проносится голографический земной шар. – Вот ты и прокололась. Только близнецы и влюбленные чувствуют друг друга на расстоянии. Ну, или оригинал с клоном, как мы. Получается…

Она недоговорила, уклонилась от щелбана и взбежала на площадку третьего яруса.

– Сама Гошу не чувствуешь? – не осталась в долгу Дорофея. Ее чувства к Лансу казались чем-то потаенным, теплым, драгоценным. Открываться не хотелось даже сообразительному двойнику.

– Не-а, – мотнула головой копия.

Мигрантка ощутила легкую досаду: не врет, хоть и симпатизирует парню. Эх, такой повод для шуток пропадает!

– Наговорить тебе монетку, мой прекрасный Кай? – Девушка сидела напротив на паркете, раскладывала карты. К курчавым волосам был приколот розовый бутон. По черному в фиолетовые цветочки сарафану порхали желтокрылые бабочки.

Ланс мало что помнил о себе. В груди было жарко. Стоило прикрыть глаза, и под веками плясали огненные искры. Шум улицы влетал в приоткрытое окно офиса в одном из бизнес-центров столицы. Электрический свет в комнате казался слишком ярким, некомфортным, от него болела голова, как и от пятнистой желто-зеленой окраски стен. Но несмотря на боль, мысли его никогда прежде не были столь ясны.

Если отвлечься на миг от всепоглощающей, перехватывающей горло силы, всплывали фрагменты прошлых жизней, менее реальные, чем карты сидящей напротив Роксаны. Теперь Ланса, или, может, Костю (так его тут называли), больше всего радовали минуты слияния с общим разумом обитающих здесь сенсов-химер. Он становился мелкой частичкой огромного организма, все видел, понимал, чувствовал. «Наверно, так же док видит суть механики», – мелькнула и пропала случайная мысль.

Сознание снова слилось с множеством других, тех, кто был рядом, за перегородкой. От этого было фантастически, великолепно, потрясающе, удивительно хорошо. Мысленно он еще какое-то время упражнялся, подбирал синонимы к слову превосходно – наиболее полно отражающему его чувства. Но девочка напротив отвлекла.

– Отец желает оставить тебя при себе, – бросила она в его сторону карту. – Тебя не приставят к политику или бизнесмену, радуйся. Не нужно будет копаться в их прогнивших мозгах. Эй, ты слышишь?

Он молчал. Слова казались лишними, тяжелыми, уродливыми.

– Карту переверни, – настаивала девушка. – Я хочу знать, что тебя ждет.

Карта. Шершавая бумажка. Потертая. Уголок когда-то был загнут, потом тщательно расправлен… Сознание отмечало подробности, пока рука тянулась к ней. Под рубашкой с витиеватым восточным орнаментом на другой стороне был нарисован всадник, размахивающий похожим на японскую катану мечом.

Ксана задумалась.

– Одной карты мало. Давай еще две.

Она сама протянула колоду.

– Любую!

Он взял было верхнюю, но это не соответствовало условиям игры. А уйти и обидеть сидящую напротив девушку запрещено. Тогда пришлось вытащить карту из середины.

– Страшный суд, – назвала она седовласого старика со скипетром в руках, восседающего на троне. – Еще тяни!

Ее игра забавляла. Ему надоела. Но люди суеверны. «Три» для них священное число. Последняя попытка.

– Сила, – пояснила Ксана изображение с солнцем, луной, копьями и мечами. И тут же на ходу принялась выдумывать свое толкование выбранным картам. – Не ты управляешь событиями, тебя ведут, – отложила она карту принца. – Твои беды из прошлого, – на пол упала карта суда, – и так ясно, папочка старается, – добавила девушка тише. – Борьба двух армий…