Дорофея Ларичева - Искры и химеры

Жаль, Доре недоступны знания мертвого двойника. Лишь сны обрывочные, яркие, до боли реалистичные. Там, в загруженных йоттабайтах памяти Дельты скрыты ответы на невысказанные вопросы, жуткие тайны, величайшие открытия…

Машина застряла в пробке. Котел человеческих эмоций забурлил раздражением. Впереди отчаянно сигналил нетерпеливый автомобилист, точно надеялся разжалобить сурового бога московских дорог.

Ланс уже не ощущался, и от этого становилось одиноко и холодно. Зато под подушечками пальцев покалывало, глаза слипались.

…Вспышка света под веками. Город у теплого ярко-синего моря. Соленый прохладный ветер. Ранняя весна. Бело-розовые сады по склонам гор. Первая трава вперемешку с одуванчиками. Нарциссы… Воображение или, скорее, чужая память одну за другой дорисовывала детали на холсте видения. Дорисовывало с пугающей точностью. Косые выжженные проплешины в полотне лежащего в стороне города. Десятки военных кораблей в заливе, ожидающих команды к атаке…

Пахнет цветами, гарью, сырой землей и свежими досками. В небе кричат чайки… Дарья Фелисия в окружении незнакомых людей стоит на обочине дороги, за которой начинается крутой спуск к морю. В руке Дельты нелепый желто-коричневый пистолет, больше похожий на детскую игрушку, чем на оружие. Женщина собиралась уходить из мира. Остальные из ее команды сбежали месяц назад, а она все медлила, завершала дела.

Дождалась. Со дня на день почернеют и превратятся в головешки восхитительные сады. Обрушатся объятые пламенем дома, выстроенные из блестящего на солнце светлого камня.

Дарье Фелисии не страшно, установка ретросдвига дожидается ее в съемной квартире. Но город приглянулся ее жестокому сердцу, и она решила сделать горожанам прощальный подарок.

«Не спасетесь, так отомстите», – говорит она.

Рука поднимается вверх, взгляд находит цель – одинокий платан в стороне от остальных деревьев. Над ним кружат птицы. Пальцы чувствуют шершавый курок. Выстрел.

Птицы продолжают кружить над деревом. Одна из них пытается присесть на ветку и пролетает насквозь, недоуменно кричит, кувыркается в воздухе, выравнивает полет и вновь не находит опоры для лап.

За спиной женщины восхищенно шепчутся. А Дарья Фелисия медленно поворачивается к зрителям:

«Дальность невысока. Чертежи я оставила, с увеличением массы заряда вдвое площадь поражения возрастет в шесть раз. Подберетесь поближе и сможете…»

Еще один гудок рассеял видение, Дорофея рассеянно заморгала. Выходит, Дарья Фелисия знала о природе аномалий! Вытащить бы ее память наружу!

Левашову о таком не расскажешь. Только Нике, Роберту и Броне. Те точно разберутся с ее видениями.

«Я стала эгоисткой, – прижав ладони к глазам, подумала она. – Прав док, Ланс взрослый, хоть и выглядит почти как мой ровесник. Захочет, сможет о себе позаботиться. Я же должна помочь остальным».

– Павел, – обратилась она к скучающему в пробке Левашову, – мне говорили, пилигримов в России за последние десять лет было двести тридцать человек, а в других странах и того меньше. Неужели этой горстки боятся миллиарды людей земного шара?

– Все сложно. – Левашов очнулся от задумчивости. Лицо, мгновение назад застывшее неприятной маской, переменилось. – Боятся не нас, пилигримов, – медленно начал он, – а того, что мы несем с собой. Скрытые таланты – мелочь, своих сенсов рождается впрок. Знания – наше стратегическое преимущество. За всю историю наблюдений в России зарегистрировано около восьмисот выходцев из тридцати семи миров. Как правило, это смелые, энергичные люди с багажом знаний, умений, немалым желанием продолжать свое развитие, носители уникальной культуры. Преступников и мошенников тоже хватает, тех быстро отсеивают и находят им неопасные занятия.

– В другие страны мигранты тоже попадают, – возразила Дора.

Левашов рассмеялся:

– У нас все равно больше. На втором месте Китай и Канада, у них примерно поровну. Не раз нам предлагали сделать пилигримов достоянием человечества, а знания общими. Какой дурак на такое пойдет? А еще благодаря метеоритам Императорской Пятерки у нас вдоволь сенсов, природных психологов и гипнологов и уйма людей с редкими мутациями, например хамелеонов, как ты. Всех вместе тоже гораздо больше, чем в иных странах.

– Идеальные разведчики, – понимающе подтвердила девушка.

– Не только это. Известный тебе Соловьев давно пишет книгу о новом витке человеческой эволюции. – Павел поднял голову. – Неужто движемся? Не верю!

И вправду, машины впереди тронулись с места. Время умных бесед подошло к концу.

Коммуникатор напомнил о себе голосом Ники:

– Мы на месте. В соседнем от Сони дворе нас встретили трое хлопцев, у одного волосы цвета буйства художественной фантазии. Вместе ждем мухоловок и профессоров.

Путь занял еще четверть часа в объезд, ибо навигатор предупредил об очередном заторе впереди. Гоша с друзьями ждали их во дворе дома, невысокого по меркам Доры, всего в десять этажей. Ребята выглядели усталыми, взъерошенными, в их глазах плескался первозданный ужас. Наверно, так смотрят дикие племена в темноту ночи, и их страхи, мирно дремлющие днем, готовы выплеснуться наружу, заставляя кричать и бежать, бежать…

Доре захотелось спрятаться. Машка так и сделала, нырнула за тощую спину Левашова.

Ника в компании трех сенсов сидела на одной из двух скамеек на детской площадке, терпеливо ждала приезда девочек, не торопила ребят с рассказом.

Мигрантка присела на скрипучие качели. Маша пристроилась на покатой шляпке пластмассового гриба.

– Что стряслось? Что тут ужасного? – спросила она.

– Они вернулись. Соня говорила, они каждый день «дышат кислородом» по расписанию… – сбивчиво начал Гоша.

– Цыц! – прервала его Вероника. – Давай сначала. Девочка Соня приехала в Москву, подала документы в университет, сняла квартиру у дальних родственников. Эту часть сказки все знают. Дальше что?

– Она стала искать работу, – начала Таня, – и тогда пришли они с выгодным предложением.

– Кто они? – резко оборвала Ника.

– Роботы и их владельцы, – ответил Гоша.

– Этого нам еще не хватало! – Ильина встряхнула рыжими волосами. – Почему роботы?

– Тогда они были заторможенными, простейших вещей не знали, – продолжал Гоша. – На затылке у каждого крепилась металлическая пластинка с кнопками. – Он показал рукой, где именно. – От нее к середине спины тянулись трубки и провода. Соня сказала, там тоже была пластина. Потом железяки сняли.

Ника с Левашовым понимающе переглянулись. Дора заинтересованно покосилась на Таню с Русланом, но те не спешили откровенничать. Руслан тоже молчал, исподтишка разглядывая мигрантку, которой такое внимание не нравилось.