Дмитрий Емец - Глоток огня

– Найду где-нибудь ванну. Буду лежать там и думать… Есть куча замечательных джакузи, дорогущих, бурлящих, со всякими прибамбасами, которыми никто никогда не пользуется. Уж я-то догадываюсь, где их искать, поскольку я знаю абсолютно всё!

– Рина, зайди ко мне!

Рина, спешившая к Гавру с полным тазом объедков, остановилась. Когда тебя зовет из окна своего кабинета директор, да еще высунувшись по грудь, – это уже тревожно. Рина сунулась было на крыльцо ШНыра, но Кавалерия нетерпеливо крикнула, чтобы Рина подходила прямо к окну, что она и сделала.

– Родиона видела? Как он? – спросила Кавалерия.

– В пегасне сидит. Раньше он скорее удавился бы, чем брикет сена принес. А теперь запросто! Сам предлагает! – сказала Рина удивленно.

Она не знала, что Родион старается все время быть на людях и чем-то занимать себя. Оставаться наедине с собой он боялся, зная, что рука потянется к шее. С элем у Родиона шла война не на жизнь, а на смерть. Всякий раз, как Родион забывался и раздирал ранку, эль начинал расти. Когда сдерживался хотя бы сутки, эль начинал метаться. Родион ощущал его голод и адскую злость. Это было очень больно, но Родион понимал, что это единственно верный путь. Уморить личинку голодом, не уступив ей. Все другие способы не действовали. Странно, что ограда ШНыра пропускала Родиона.

Кавалерия заглянула к Рине в таз:

– Почему так много испорченной еды?

– Надя страдала.

– Пять баллов за лаконичность! – воскликнула Кавалерия.

Действительно, более кратко выразить свою мысль было невозможно. Когда Надя страдала, у нее все валилось из рук и пригорало. Когда Суповна видела, что что-то пригорело, то приходила в такое состояние, что у Нади появлялся уже настоящий, а не надуманный повод для страданий.

– Где Сашка? – спросила Кавалерия.

– В нырок ушел.

– Ясно. Тогда придется взять кого-то другого. Идешь сейчас в Зеленый Лабиринт – ищешь Влада Ганича. Едете с ним в Москву. Именно едете! Никаких телепортаций!.. В Москве ищешь Нину. Найти ее поможет Макс, который сейчас в Москве проверяет зарядники. Вопросы есть?

– Да, – сказала Рина. – А почему Ганича? Можно кого-нибудь другого взять?

– Ты что, не любишь Ганича? – удивилась Кавалерия.

– Э-э… Может, напротив, я люблю его слишком сильно?

– Вот и будешь приучаться любить его не так сильно. И вообще, не груби руководству! – сказала Кавалерия.

Рина грустно кивнула, после чего уточнила, зачем ей вообще нужен Влад.

– Ганич будет проверять зарядки вместо Макса, которого ты заберешь, чтобы искать Нину. А с Ниной… тут вот какое дело…

Кавалерия замолчала. По дорожке, сунув руки в карманы, проходила Юля. Все эти дни она шаталась по ШНыру, абсолютно ничего не делая и всем своим видом показывая, что ей здесь не нравится. Но все же почему-то не уходила отсюда. А вчера вечером целый час просидела в кухне у Суповны, наблюдая, как Суповна с лицом палача громадным ножом рубит капусту. Суповна молчала, и Юля молчала. И это перекидывало между ними мостик единения.

– С Ниной вот что… – продолжала Кавалерия, проводив Юлю задумчивым взглядом. – Я вспомнила, что она может найти любой предмет! А закладка тоже предмет!

– Знаю, – сказала Рина. – Но только если посмотрит на того, кто его потерял.

– Да, – признала Кавалерия. – Но кто ей помешает увидеть Гая? Который в свое время мог видеть на двушке немало сильных закладок!

– Но почему…

Кавалерия нетерпеливо махнула рукой, прерывая ее:

– Я много размышляла о закладках-двойниках. Сопоставляла то, что узнала от Родиона, то, что узнала от тебя, и то, что знала сама. Ставила себя на место Гая, который всеми силами хочет прорваться на двушку . И вот что я поняла. Гаю нужна чудовищно сильная закладка из-за Второй гряды, двойник которой существует и в человеческом мире. Так?

– Допустим, – осторожно признала Рина, тоже знавшая об открытиях Родиона. – Но здесь-то она не закладка, а просто камень. У нас силу сохранили только не очень мощные закладки.

– Правильно! Но когда одна закладка сдвигается ЗДЕСЬ, она сдвигается и ТАМ! То есть можно взять камень-двойник сильной закладки у нас и перенести ее из-за Второй гряды, допустим, на Первую и положить на видном месте. Там, где его найдет любой неопытный шныр и от жадности в него обязательно вцепится. Потом, уже в болоте , эльбы ставят в известность Гая, и он перехватывает этого шныра вместе с закладкой. Вариант?

– Вариант, – подтвердила Рина.

– Но могут быть и другие варианты! Этого-то я и боюсь больше всего! – сказала Кавалерия и, больше ничего не объясняя, непонятно глянула куда-то вдаль, где у ворот, циркульно переставляя ноги, шагал Даня, вновь начавший обживаться в ШНыре.

Рядом с Даней тащился Макар и, забегая вперед, выпрашивал у него нож. Нож у Дани был отличный. Подарок Меркурия. Как-то в походе тот увидел, как Даня пытается перерезать ветку новокупленным «китайцем». Меркурий взял у него «китайца» из рук, потрогал большим пальцем сталь, хмыкнул и достал из валенка свой нож. Такой простенький, небольшой. У этого ножа не было ни заклепок, ни пилки, ни встроенного в ручку свистка. Но дерево толщиной в руку он перерезал будто хлеб.

– Сам вытачивал. Когда молодой был. Владей, – сказал Меркурий и, вручив нож Дане, хлопнул его по плечу.

С тех пор главной мечтой Макара было выменять у Дани этот ножик или как-нибудь иначе его спионерить. Но Даня, разумеется, не горел желанием с ним расставаться. Макар знал об этом и доставал Даню бесконечным занудством. Он еще с детства усвоил, что если повторить «дай-дай-дай» десять тысяч раз, то тебе действительно дадут. Или ту вещь, которую ты выпрашиваешь, или табуреткой по голове. Но без ответа ты не останешься, это точно.

Вот и сейчас, в очередной бесконечный раз услышав «дай-дай-дай», Даня не выдержал.

– Хорошо! – пообещал он.

Макар радостно подался вперед.

– Дам, если ты повторишь то, что я тебе сейчас скажу. Слово в слово! Идет?

Макар нахмурился, ища подвох.

– Только если это не будет какая-нибудь тупость про меня… – сказал он.

– Нет, не тупость. И не про тебя, – успокоил его Даня. – Готов? Ну, поехали! Если повторяешь – даю нож, если нет – отстаешь от меня навсегда.

Макар нетерпеливо закивал.

Даня улыбнулся, втянул носом воздух и на одном дыхании, без единого усилия выговорил:

– Дифференциал квазискалярного мономорфизма раннего Возрождения от градиента дивергенции потенциала ротора сечения гуманистической составляющей поднятия расслоения векторного поля космогологий Абеля в полукольце диффеоморфизмов гипертекста является левой непрерывной К-группой моноида этического идеала циклической симплекс-группы конформного преобразования эстетического созерцания множества нонкомформистов в себя…