Эдит Несбит - Пятеро детей и Оно

– Не знаем, – ответил Сирил. – Тут ведь сначала, как только я пожелал замок, все как-то перевернулось, а когда встало на место, мы сразу увидели из окна осаждающих, и все такое прочее, и тебя среди них. Ну, и все время на это смотрели. Тут ведь отличная комната, правда? Прямо как будто на самом деле.

И он не преувеличивал. Стены комнаты были из толстого камня. Вдоль потолка тянулись монументальные балки. Низкая дверь в углу выходила на лестницу, ведущую вверх и вниз. Дети спустились вниз и попали в огромное помещение в форме арки с воротами, которые были заперты и забаррикадированы.

В маленьком помещении круглой башни, где находилась лестница, они поглядели сквозь маленькое окошко, чуть больше бойницы, на улицу, и их взорам открылся ров, поднятый мост над ним и решетка опущенных крепостных ворот. Ров был широкий и казался очень глубоким. Напротив ворот, выходивших ко рву, находились еще одни, в которых дети обнаружили небольшую дверцу и, пройдя сквозь нее, оказались на широком, вымощенном булыжником внутреннем дворе, по всем четырем сторонам которого высились грозные и массивные стены замка.

В самом центре этого внутреннего двора стояла Марта, зачем-то двигавшая пустыми руками в воздухе. Кухарка стояла чуть дальше ее и, согнувшись, тоже выделывала руками что-то неясное. Но самое странное происходило с Ягненочком. Он совершенно спокойно себе сидел в воздухе, возвышаясь над мостовой двора фута на три. Детей при виде его охватывал настоящий ужас, но Ягненочек явно не чувствовал никаких неудобств и весело смеялся. Они торопливо к нему подбежали, и тут Марта, заметив, что Антея к нему тянет руки, сердито проговорила:

– Оставьте его в покое, мисс. Он, наше золотце, превосходно себя ведет.

– Но что он делает? – спросила Антея.

– Сами, что ли, не видите? – удивилась Марта. – Сидит на своем высоком стульчике и наблюдает за моей глажкой. Видите, как ему нравится. Ох, мисс, шли бы вы лучше заняться чем-то своим. А то у меня опять утюг остывает.

Она подошла к кухарке и принялась шуровать невидимой кочергой в невидимом огне, а та в это время ставила в невидимую духовку невидимое блюдо.

– Марш отсюда, – буркнула детям она. – Отвлекаете понапрасну от дела, а я уж и так припозднилась. Если станете мне и дальше мешать, то вовсе обед никогда не получите.

– Но вы уверены, что с Ягненочком все в порядке? – не оставляла тревога Джейн.

– А то, – подтвердила кухарка. – Сами, что ли, не видите? Сияет наш дорогой Ягненочек, как начищенная монетка. И дальше с ним то же самое будет, коли вы сами его сейчас не расстроите. Но если уж так поиграть с ним приспичило, забирайте. Нам-то с Мартой наоборот казалось, что вам без него будет лучше.

– Нет, нет, нет, мы сейчас его забирать не станем! – хором воскликнули дети и поторопились уйти.

Ведь им предстояло оборонять замок, и они считали, что Ягненочку будет куда безопаснее болтать ножками в воздухе на своем невидимом детском стульчике в невидимой кухне, чем сидеть в караульном помещении, куда, возможно, ворвутся осаждающие войска.

Дети вошли в первую же дверь, которая попалась им на пути, и с беспомощным видом опустились на протянувшуюся вдоль стены скамью.

– Ужас какой, – в один голос выдохнули Антея и Джейн.

– Я чувствую себя как в сумасшедшем доме, – добавила Джейн.

– А я просто ничего не понимаю, – призналась Антея, – и у меня мурашки по всему телу бегают. Мне это желание совершенно не нравится. Неужели нельзя было что-нибудь попроще придумать? Лошадь-качалку, к примеру. Ну или ослика.

– Об этом теперь говорить бесполезно, – с сожалением произнес Роберт.

А Сирил взмолился:

– Пожалуйста, помолчите хотя бы секунду. Мне нужно подумать.

Он низко опустил голову, положил на затылок руки и затих. Остальные, послушно умолкнув, стали оглядывать помещение. Оно было узким, но длинным, с арочным потолком. Вдоль тянулись столы, последний из которых, в самом дальнем от двери конце, стоял на небольшом помосте перпендикулярно по отношению к остальным. Узкие окна почти не пропускали света, и комната тонула во мраке. Пол был усеян чем-то похожим на ветки, которые весьма неприятно пахли.

Сирил вдруг резко выпрямился.

– Кажется, я все понял. Вот. Слушайте. Песчаный эльф сделал так, чтобы наши желания слуги не замечали. Ягненочек тоже всегда остается вне действия волшебства, за исключением случаев, когда мы просим специально что-нибудь для него. Значит, все они просто не замечают ни замка, ни всего остального, что мы с вами видим. А замок стоит на том же месте, где наш дом. И слуги, чтобы не замечать замок, должны по-прежнему оставаться в доме. Понимаете, замок и дом существуют одновременно, но как бы не смешиваются. И выходит, что мы не видим дом, потому что видим замок, а они не видят замок, потому что видят дом.

– Ой, прекрати! – закричала Джейн. – У меня от твоих этих видят – не видят уже голова закружилась, будто на карусели верчусь. По-моему, это все вообще не имеет значения. Меня больше волнует, увидим ли мы обед? Потому что, если он будет невидимым, мы вообще не сможем его почувствовать, а значит, и съесть его нам не удастся. Я теперь это точно знаю. Кресло-то я у Ягненочка попыталась нащупать, но там не было ничего, кроме воздуха. Мы же не можем с вами обедать воздухом. А я такая голодная, словно последний раз ела множество лет назад.

– Только вот говорить об этом бессмысленно, – вмешалась Антея. – Давайте лучше обследуем замок. Вдруг в нем найдется какая-нибудь еда.

В каждом из четырех сердец загорелась надежда, и дети пустились на поиски. Но хотя это был самый великолепный и выдающийся замок, какой себе только можно представить, с самой что ни на есть замечательной обстановкой, в нем не нашлось ни еды, ни солдат.

– Было бы куда лучше, если бы ты пожелал замок с полным гарнизоном и большим запасом провизии, – упрекнула старшего брата Джейн. – В другой раз, пожалуйста, думай об этом.

– Невозможно же все рассчитать заранее, – вступилась Антея за Сирила. – Да, по-моему, скоро уже нам Марта подаст обед.

Это было не так. Времени до обеда еще оставалось достаточно много. К тому же они совершенно не представляли себе, в какой части замка окажется столовая их дома, поэтому старались следить за странными телодвижениями кухарки и Марты в центре внутреннего двора. Наконец Марта понесла куда-то невидимый поднос. Дети последовали за ней.

Столовая удивительным образом совпадала с трапезной замка. Впрочем, этим открытием радость детей и ограничилась. Джейн была совершенно права: и поднос, и все, что на нем стояло, по-прежнему оставались невидимыми.

В трапезной повисла напряженная тишина. Дети немо следили, как Марта нарезает невидимым ножом невидимую баранью ногу и накладывает невидимой ложкой на невидимые тарелки невидимые овощи и картофель.