Варвара Еналь - Мы можем жить среди людей

Слышала вой и рычание зверей. Непрекращающийся вой, не-прекращающееся рычание. Стая загнала свою добычу и не собиралась уступать. Десятки наглых, сильных тварей караулили Федора в темных коридорах.

Егор хотел забрать у нее наушник.

– Не надо слушать, не стоит, – проговорил он и протянул руку. И тут же получил по плечу.

– Пошел вон! – крикнула ему Таис. – Ты ничего не понимаешь!

– Я понимаю, – тихо ответил Егор, – я понимаю.

Егор не понимал. Не понимал ту пустоту, которая останется, если Федор погибнет. Без него ничто не будет иметь смысла, все станет холодным и ненужным.

Глядя на стены спальни, Таис так четко и ясно поняла, что всегда была счастлива. Пусть ее счастье было злым и даже яростным, но оно было, это счастье. Были ночи, когда Федор согревал ее своим теплом, встречал после охоты, шутил и помогал тащить рюкзак с едой. Были дни, когда они вместе смеялись над всякой ерундой, болтали часами или ругались с Вальком.

И за всем этим счастьем стоял Федор. И жизнь без него казалась теперь бессмысленной и пустой. Вот что такое любовь. Это когда человек становится частью тебя, твоей души, и без него жизнь оказывается половинчатой, и души тоже остается только половина.

Федор всегда был рядом, даже в ее мечтах о будущем. Зачем теперь ей удобная каюта на Втором уровне? Зачем хорошая еда и классная одежда? Чтобы умереть с тоски?

Лучше бы она осталась там и истекала сейчас кровью вместе с ним. Лучше бы она не спасалась.

– Федя, я люблю тебя, – шептала Таис и слышала в ответ только стон.

Что с ним? Насколько серьезно он ранен?

В общей комнате Вовка рассказывал Егору о том, что они нашли что-то особенное во фриковых ангарах.

– Там есть, где укрыться, есть рубки диспетчеров, удобные и безопасные, – говорил он.

«Безопасные…» – эхом отозвалось в голове у Таис.

Если бы можно было каким-то образом отвлечь стаю и вернуться за Федькой. Ведь он еще жив, она слышит его прерывистое дыхание. Она буквально чувствует, как бьется его сердце.

– Я вернусь за Федькой, – пробормотала Таис и вышла в общую комнату.

Села на стол, и в этот момент зазвучал в наушнике голос Федора:

– Кажется, жив. Попробовал немного остановить кровь. Не очень удачно. Твари эти совсем рядом…

Таис не успела ответить. В общий зал вошел, глупо улыбаясь во весь рот, Колючий. Следом шагала Эмма. Глаза блестят, волосы убраны в хвост. Где это они были?

Эмма уставилась на Таис, будто призрак увидела. Открыла рот и снова закрыла.

Колька перестал улыбаться и налетел на Егора с вопросами. Кто он такой и что случилось? Да какая теперь разница, ребята, что случилось? Где вы лазили, когда были так нужны? В какой дыре сидели?

– Я пойду за ним, – Таис спрыгнула со стола, – пойду и вытащу его. Даже если для этого придется выпустить проклятых фриков.

Злость и отчаяние огненной волной заливали сердце. Руки почему-то дрожали, по щекам текли слезы.

Колючий, видимо, все понял.

– У нас есть сигналы тревоги, которые пугают чертей, – торопливо заговорил он, – мы нашли речь животных, записанную на файлы. Это поможет распугать всех тварей. Пойдем вместе.

Таис резким движением вытерла слезы и ответила:

– На кого оставишь станцию? Валёк умер, из старших остались только Маша, Нитка и Катя. И еще девочки с Овальной, если они живы, конечно. Кто будет управлять Моагом? Ты не можешь идти, никто из вас не может рисковать. За вами – дети. Больше сотни детей Второго уровня, вы нужны им. Вы должны быть там, поэтому поднимайтесь и договаривайтесь обо всем с Мартином. Это Мартин – Моаг, и он на нашей стороне. Он за нас. А я пойду за Федькой. Только надо, чтобы вы снова открыли ту дверь чертову…

– Как же ты пойдешь одна? – тихо спросил Колючий и посмотрел серьезно, без улыбки.

Эмма что-то проговорила о любви, но Таис не слушала ее. Не до Эмминых умностей было.

– Думаешь, не справлюсь?

– Справишься. – Колючий кивнул и вытянул планшет. – Ты точно справишься. Только пойди умойся и собери рюкзак. Тебе понадобятся лекарства, теплые вещи. Еда, может быть. Мы будем с тобой на связи, и мы расскажем, как найти убежище. Там есть заброшенный ангар и комнаты, где скрывался профессор.

– Если Федор сможет добраться до этих комнат, – буркнула Таис.

В наушнике послышался слабый голос Федора:

– Ты что задумала, балда? Не вздумай сюда соваться…

– Федь, ты же знаешь, я все сделаю по-своему. Я приду и вытащу тебя. И все. У нас есть язык фриков, это должно распугать их всех. Колючий вон умеет им пользоваться. – Таис подозрительно прищурилась и спросила: – Вы пользовались этим языком?

– Вообще-то не очень. Стаи уже не было на уровне, когда мы включили эти звуки. Но вот сейчас попробуем, – решительно ответила Эмма, – просто я кое-что могу и кое-что понимаю.

Задавать вопросы Эмме Таис не стала. Если это действительно так, значит, удача. Наконец-то хоть немного удачи перепадет и ей с Федькой. И если она вытащит Федора и поможет ему, это будет просто супер. Просто супер… Да поможет им всем Бог, как говорил Андрей Шереметьев.

Нитка, Маша. Эмма, Колючий и бестолковая Катька. И они с Федором. Вот и все уцелевшие взрослые со станции Моаг. Как их осталось мало! Совсем мало…

Есть еще девочки с Овальной, они тоже взрослые. А мальчишек почти не осталось. Погибли все. Четверо диких, Валёк – они оказались беззащитными перед вирусом. Илья погиб от роботов.

Таис сунула в рюкзак сложенное вчетверо коричневое одеяло, пакетики с чаем, которые принесла заботливая Маша. Пакетики с бутербродами, с сухариками и с вермишелью. Хотела спросить, зачем столько еды, но передумала. Лучше запастись сейчас, чем застрять в тех ангарах и сидеть с пустым брюхом. На всякий случай взяла пару чистых толстовок – себе и Федору. Эмма посоветовала. Тоже пригодится.

В наушнике по-прежнему слышался вой и рычание. Звуки стали знакомыми и даже немного родными, будто часть Таис по-прежнему находилась в темных коридорах, будто по-настоящему ей было место там. Иногда что-то тихо говорил Федор. Но видимо, ему было совсем плохо, потому что голос его еле звучал, пробиваясь через какофонию воя и скрежета когтей по металлу.

В какой-то момент звуки стали глуше. Может, устали фрики.

Парни почему-то оказались более уязвимыми перед вирусом. Или менее способными на глубокие чувства. Что там надо чувствовать, чтобы не заболеть? Мужчины не так хорошо умеют любить, как женщины, что ли? Но Федор ведь любит, и Колючий тоже. Все, наверное, зависит от самого человека.

Вот от нее, Таис, тоже многое зависит.

Дернув молнии, Таис повесила рюкзак на плечи.

– Я готова. Пошли, – кивнула она Колючему.

– Может, все же я с тобой? – спросил он и твердо посмотрел Таис в глаза. Решительный, спокойный взгляд.