Евгения Бабина - Путешествие на восток

При этих словах Степана Нафаня поперхнулся соком:

— Это какие ещё мысли? Не тяни, выкладывай!

— А такие: нужно опять сходить туда, в это их логово к шефу. На разведку! Он же обещал тебя через недельку послушать — о приеме на работу. Так пора! Уже больше недели прошло! Заодно что-нибудь разнюхаешь…

— Нельзя мне идти, там же этот Арчи! Он после нашего последнего прорыва, наверное, опомнился и локти кусает. Думает: «попадитесь вы мне»! А тут — здравствуйте, я нарисуюсь собственной персоной…

— Пожалуй, насчет Арчи ты прав. Но нужно будет пойти, когда в казино кто-нибудь другой дежурит. Не может быть, чтоб там один и тот же всё время охранял. Наверняка он с кем-то меняется. Или на обед уходит…

— Так ты думаешь, что Арчи своим напарникам или шефу ничего про нас тогда не рассказал? — подал голос до сих пор молчавший Федор.

— Думаю, что не рассказал! Скорее всего, он промолчал. Его ж так одурачили! Кому охота самому себя дискредитировать…

— Что это такое? — Федор не любил неясности.

— Дискредитировать — это, значит, опорочить человека в глазах другого, того, кто до этого плохо о тебе не думал.

— Мудрено как-то, — пожал плечами Федор.

Степан, поражаясь непонятливости друга, пояснил:

— Например, я прихожу к Насте, которая думает, что ты хороший. И говорю ей, что Федька, совсем не такой, а вовсе даже — баклан. Вот это и есть, что я дискредитирую тебя в её глазах. Понятно?

— Понятно!

— И что же тебе понятно?

— Понятно, что я у вас баклан! — слегка обиделся Федор.

— Да я это для примера только привел, — успокоил его Степка.

— Когда же мне опять идти в это логово бандитов? — Нафане уже наскучил разговор про дискредитацию.

— Завтра после школы и пойдешь! Точнее, все вместе туда пойдем. А там посмотрим ещё, кто дежурит… Мы тебя опять возле дома подождем, пока ты с шефом встречаешься… В принципе, даже если там и Арчи будет, то ничего страшного. Похоже, что он изрядный тормоз… Так что, можно при нем опять напролом сходить. Точно так же, как мы тогда выходили оттуда… Залетишь в здание, не дав ему опомниться, скажешь, что тебя хозяин ждет, и вперед… Тем более, как мне кажется, я примерно знаю, где находится кабинет этого шефа, — и Степка принялся на столешнице изображать пальцем план казино…

Нафаня рассеянно слушал физика. Уже давно начался первый урок, а ни Степки, ни Федора, и даже Насти с Ларисой в школе почему-то не было. Интересно, где они все? Что могло случиться? Хотя, если по правде, сейчас не столько отсутствие друзей, сколько то, что случилось накануне вечером, занимало все мысли Нафани.

Когда вчера ребята расстались то, вернувшись домой, Нафаня первым делом позвонил во Владивосток.

Он переговорил с папой Егора, которого, как оказалось, звали Федор Петрович. Нафаня изложил ему все предположения об исчезновении его сына, которые накануне выдвинул в кафе Степка.

Внимательно выслушав, Федор Петрович вдруг неожиданно заявил:

— Подожди, подожди! Мне Егор, вероятно, не успел сказать, что вы с ним похожи как две капли воды. Хорошо хоть, что я узнал об этом сейчас от тебя… А скажи-ка мне: как твои настоящие имя, отчество и фамилия? А то всё Нафаня, да Нафаня. Даже неудобно…

Выслушав ответ, Федор Петрович надолго замолчал, а затем потребовал:

— Вот что, дорогой! Позови-ка к телефону свою маму! Мне кое-что нужно у неё уточнить…

«Странно, зачем она ему»? — не понял Нафаня, но просьбу послушно выполнил. Он сходил в мамину комнату и оторвал её от чтения захватывающего детектива:

— Ма, а ма! Тебя к телефону из Владивостока, один мужчина… Его зовут Федор Петрович, и он отец моего очень хорошего знакомого…

Ничего не понимая, с трудом возвращаясь в реальность от книжных приключений, мама взяла телефонную трубку:

— Да…

Что при этом говорил Федор Петрович, Нафаня не слышал, а по отрывистым фразам мамы понять ничего не мог. Он только видел, как во время разговора менялось её лицо. Мать хмурилась всё больше и больше. В какой-то момент она даже попросила Нафаню выйти из комнаты, вероятно, чтобы он не мог услышать, о чём идет речь…

Сын подчинился, по-прежнему недоумевая, что там могут быть за секреты? О чем эти взрослые могут так долго говорить? Они даже не знакомы!..

Нафаня сидел на кухне, размышляя обо всём этом, и выпил уже не одну кружку чая. Чего только не передумал он за это время…

— Нафаня, — почему, собственно, ты не сообщил мне, что в эти выходные был во Владивостоке? И как ты туда вообще попал? Федор Петрович только что рассказал удивительные вещи, — мама так внезапно появилась на кухне, что Нафаня вздрогнул от неожиданности.

Что ж тут ответить? Рассказать всю правду он не мог, а врать не хотел. Нафаня просто промолчал.

— Ну, хорошо! К этому мы еще вернемся. Сейчас речь о другом! Скажи мне, ты знаешь, кто такой этот Федор Петрович?

— Конечно! Он отец Егора…

— Так вот, он не только папа Егора, но и твой тоже. А Егор, соответственно, твой родной брат…

Нафаня ожидал чего угодно, но не такого поворота событий.

После некоторых раздумий он возразил:

— Нет, этого не может быть! Тогда что же получается, что Егор твой сын? А как же его мама во Владивостоке? У человека не моет быть две матери! А сестра, которая старше его? Ничего не понимаю?

— Послушай меня, — начала мама. Нервничая, она залпом выпила недопитый Нафаней чай. — Когда-то вся наша семья жила в Москве, там, где ты родился. Об этом даже у тебя в метрике записано. Неужели ты не разу не задумывался, почему сейчас мы живем в другом городе? Хотя, конечно! Я же сама постоянно избегала говорить об отце, и о том, что с ним связано. Так сложилось… У нас с твоим папой родилась двойня — ты и Егор. Всё было хорошо, но в какой-то момент отец полюбил другую женщину. Федор, твой папа, сам честно признался мне в этом. Он не мог тогда бросить меня одну с двумя маленькими детьми по той простой причине, что я не справилась бы. Поэтому мы и договорились, что при разводе разделим вас. А чтобы морально всё это легче было перенести, каждый из нас уедет в какой-нибудь другой город. Так чтобы я не знала, куда уехали они, а он не знал бы, куда уехали мы. При этом, ни Федор Петрович, ни я, не должны были всё это рассказывать соответственно Егору и тебе, вплоть до самого вашего совершеннолетия. Так мы и поступили… И надолго потеряли друг друга из вида. Егор все эти годы жил с приемной матерью и сводной сестрой, не догадываясь об этом. У этой женщины была ещё и своя дочка. Эта девочка, так же как и ты с Егором, тогда была маленькой. Скорее всего, она тоже ничего не помнит… То есть я хочу сказать, что девочка не в курсе, что брат и отец ей не родные. А фамилии у тебя с папой разные только потому, что после того, как мы расстались, я переоформила все наши документы на мою девичью фамилию.