Кришан Чандар - Перевернутое дерево

Волшебник показал пальцем на одного человека, по виду — крестьянина, и спросил:

— Вот ты, например! Скажи, чего бы ты хотел?

— Я бы хотел, чтобы на моей земле был колодец, — сказал крестьянин.

Волшебник достал из большой бумажной коробки лист бумаги, пошептал над ним, дунул и отдал крестьянину. Тот увидел на листе своё поле, на котором росло просо. И вдруг посередине поля появился колодец. Подъёмное колесо завертелось, вода забила широ-кой струёй, стала растекаться по земле и орошать поле. из хижины вышла жена крестьянина. Набрав в кувшин воды, она с радостью смотрела на своего мужа.

А он в это время бежал домой, зажав в руке клочок подаренной волшебником бумаги. Бежал и приговаривал:

— Наконец-то у меня есть колодец! Наконец-то у меня есть свой колодец!

— А чего хочешь ты? — спросил волшебник другого человека.

— В нашей деревне нет школы, — ответил человек.

Волшебник достал другой лист бумаги, пошептал над ним, подул и протянул человеку. Человек внимательно посмотрел на бумагу и увидел на ней свой дом. Рядом с ним возвышалось новое, прекрасное здание школы. Дети с книгами в руках шли учиться. Около школы был разбит чудесный сад, там играли дети. У ворот он увидел двух своих сыновей. Мальчики махали руками и кричали ему:

— Здравствуй, папа!

А он в это время бежал домой, приговаривая:

— Наконец-то мы дождались своей школы! У нас есть теперь своя школа!

Люди так и набросились на волшебника.

— Мне нужны башмаки! — кричал один. Волшебник дал ему листок бумаги.

— Я хочу автомобиль! — кричал второй. Волшебник и ему дал такой же листок.

— Нам нужна больница!

— Нам нужна школа!

— Нам нужна река!

— Нам нужен театр!

Волшебник всем раздавал клочки бумаги.

— Ты видишь что-нибудь на этих бумажках? — спросил Мохан Юсуфа.

— Нет, я вижу только одинаковые клочки бумаги, — ответил Юсуф.

— А может быть, — сказал Мохан, — этим людям просто кажется, что они видят на бумаге то, что им уже давно хотелось иметь. Как ты думаешь?

Юсуф поймал за руку человека, который просил у волшебника башмаки, и спросил его:

— Ты получил башмаки?

Человек сердито поднёс лист бумаги к самому лицу Юсуфа и сказал:

— Ты что, ослеп, что ли? Не видишь моих новых башмаков!

Но Юсуф и в самом деле ничего не видел, кроме обыкновенного листа бумаги.

— Если по-твоему это башмаки, — сказал он, — надень их!

Человек попробовал натянуть себе на ногу листок бумаги, но бумага сразу же порвалась. Увидев это, волшебник заревел:

— Кто там осмелился соваться в мои дела? Кто усомнился в могуществе моего волшебства? Гоните его из нашей страны, иначе волшебство потеряет силу и счастью вашему придёт конец!

Все три волшебника и обманутые ими избиратели бросились ловить детей. Но Юсуф успел выхватить из груды шапок три шапки-невидимки. Одну из них он нахлобучил себе на голову, а две сунул Мохану и принцессе и велел поскорее надеть. Дети исчезли, и это было как раз вовремя, иначе бы им не удалось уйти живыми от разъярённой толпы.

Дрожа от страха, Юсуф, Мохан и принцесса выбрались за ворота волшебного мира. Там сидел серебряный великан и продавал билеты по четыре анны. Увидев детей, он стал просить их жалобным голосом:

— Нет ли у вас чего-нибудь поесть? Триста лет я сижу здесь голодный. Сжальтесь надо мною, дайте чего-нибудь…

Дети отдали великану свои шапки-невидимки.

— Потряси как следует и надень на голову, — сказал Юсуф. — Получишь всё, чего только пожелаешь. Так говорят ваши волшебники!

Юсуф, Мохан и принцесса были очень голодны — с тех пор как они попали в страну Золотого Великана, во рту у них не было ни крошки. Но сильней всех проголодалась принцесса. Ещё бы! Ведь её нарочно морили голодом, чтобы она побольше плакала. Поэтому, едва добравшись до волшебного дерева, все трое так и накинулись на его сочные, сладкие плоды. Немного утолив голод, Мохан спросил девочку:

— Ты какой страны принцесса?

— Никакой, — ответила она. — Я вовсе не принцесса, а дочка булочника.

— О, так ты не принцесса! — удивлённо воскликнул Мохан. — А как же, когда тебя продавали, торговец жемчугом говорил…

— Мало ли что говорят! — перебила она. — Дело было так. В городе, где мы жили, у моего отца была маленькая лавочка, в которой он торговал сладкими булочками. Отец, мать и я — мы все втроём работали в пекарне: ставили тесто, разделывали булочки и пекли их в большой печи. Месить тесто, раскладывать его по формочкам, сажать в печь и держать там до тех пор, пока булочки не испекутся, — очень трудная работа. И вынимать из печи готовые булочки, а на их место ставить другие — тоже вовсе не легко. Я была ещё совсем маленькая, мне хотелось играть на улице с подругами, а приходилось работать с утра до ночи. И вот однажды мать заболела, и нам с отцом пришлось работать в булочной вдвоём. Я недоглядела и сожгла целую печь булочек. За это отец сильно рассердился на меня, побил и выгнал на улицу. Я стояла за дверью и плакала. И вдруг какой-то старик остановился около меня, нагнулся и стал что-то собирать с земли около моих ног. Что бы это было? Я тоже стала смотреть себе под ноги, и слезы высохли у меня на глазах. Тут старик выпрямился и стал разглядывать меня с большим интересом. Потом взял за руку и повёл в нашу булочную.

«И тебе не стыдно бить такую маленькую девочку?» — сказал старик моему отцу.

«Это моя дочь! — ответил отец. — Кому же и бить её, если не отцу! Она должна помогать мне в пекарне. На мне висит большой долг, а сегодня она сожгла целую печь булочек! Кто спокойно примирится с таким убытком? Я очень беден и едва-едва могу прокормить семью. Так что заступаться за неё нечего: я сегодня побил её первый раз в жизни — и за дело!..»

«Если ты беден, — сказал старик, — и тебе трудно прокормить девочку, отдай её мне. Я сделаю её своей дочерью. Она ни в чём не будет нуждаться. Будет жить в богатом доме, носить дорогую одежду, я найму для неё самых лучших учителей».

«А кто станет работать в булочной? Ты, что ли?»

«Отдай мне девочку, и я заплачу все твои долги, да ещё дам впридачу столько денег, что ты сможешь спокойно прожить всю свою жизнь».

Сказав это, старик достал кошелёк, наполненный золотыми монетами, и положил его отцу на ладонь. Отец смотрел то на кошелёк, то на меня и наконец решился: взял деньги, а меня отдал старику. Он был очень беден, мой отец, и думал, что его дочке будет хорошо в доме у богача.