Серена Валентино - Круэлла де Виль. История злодейки с разбитым сердцем

– Я вижу автомобиль. Это, должно быть, она, – сказал Джексон, выходя на крыльцо, чтобы встретить мою маму. Но, когда дворецкий возвратился в дом, он был по-прежнему без мамы, зато в сопровождении целой роты лакеев. Они тащили бесчисленные пакеты и коробки и вскоре завалили ими большой круглый стол в вестибюле так, что не стало видно даже стоявшую, как всегда, в его центре высокую вазу с цветами. Джексон подал знак стоявшей возле лестницы служанке и сказал, указывая головой на грозившие рухнуть на пол со стола коробки:

– Полли, помоги, пожалуйста, с этими вещами.

Я моргнула, поняв в эту самую секунду, что мамы не будет.

– Мисс Круэлла, на всех этих коробках и па-кетах значится ваше имя, – сказала Полли. – Если не возражаете, я упакую их в ящик и отправлю в школу, и там уж вы с ними разберётесь. Но вот эта коробка... Как я догадываюсь, ваша мама очень хотела, чтобы вы сразу же взяли с собой то, что в ней лежит. Смотрите.

И она протянула мне большую белую, красиво перевязанную красной лентой коробку. Пока Полли держала эту коробку передо мной на вытянутых руках, я развязала бант, открыла крышку и вынула роскошную меховую шубу – самую красивую, какую мне когда-либо доводилось видеть. Она была длинной, белоснежной, с чёрным воротничком и очень похожей на ту шубку, которую мама подарила мне когда-то давно, в детстве, но только гораздо, гораздо красивее. Кроме шубы, в коробке лежала маленькая картонная карточка, на которой было написано всего лишь одно слово: «Выделяйся».

– Ах, какая красота, Круэлла, – восхитилась Анита. Восхитилась совершенно искренне, без доли зависти или неодобрения, с которым обычно встречала подарки моей мамы мисс Прикет.

– Мисс Круэлла, – с ожидаемым неудовольствием сказала мисс Прикет. – Вам не следует брать эту вещь в школу. Оставьте шубу дома, здесь с нею ничего не случится. Найдёте её в целости и сохранности, когда на каникулы приедете.

Я редко спорила с мисс Прикет, ведь она, как ни крути, была моей воспитательницей, гувернанткой, кроме того, я привыкла верить и доверять ей. Но что-то произошло со мной в этот момент, сдвинулись в голове какие-то шестерёнки, и я сама удивилась, услышав свой резкий ответ:

– Моя мама хочет, чтобы я носила эту шубу, поэтому я беру её с собой.

– Мисс Круэлла, но во всей школе ни у одной девочки, кроме вас, не будет такой дорогой вещи, – более осторожным и нейтральным тоном заметила мисс Прикет, но было поздно. Я уже успела услышать презрительные нотки, когда моя гувернантка говорила о мамином подарке, и очень хорошо знала, как вообще она относится к моей мамочке. А ещё я была на все сто, как говорят, уверена в том, что мисс Прикет не права. Совершенно.

Затем я просто протянула ей карточку, которую вложила в коробку с шубой моя мама, дала прочитать, а затем сухо сказала, пока Джексон помогал мне надеть шубу:

– Моя мама велела мне выделяться, и я намерена последовать её совету!

С этими словами я вышла на крыльцо, и это были мои первые шаги навстречу ожидавшему меня приключению. Я чувствовала себя храброй и гордой покорительницей мира. Я знала, что отныне буду выделяться среди общей толпы. Что буду теперь такой же, как моя мамочка.

Поначалу школа оказалась именно такой, как мечтали мы с Анитой. Располагалась она в старинном особняке из красного потемневшего кирпича с густо увитыми плющом стенами. Ну, вы наверняка много раз видели такие особняки в кино или на фотографиях – величественные, слегка мрачные, окружённые ухоженным парком, а на заднем плане – холмы и рощи, луга и пруды какие-нибудь. Очень красиво, что уж там.

Аните, разумеется, больше всего нравилось изучать в школе поэзию, классическую литературу, мифологию и прочую ерунду, меня же больше интересовали вещи более существенные – например, титулы и звания и то, как они влияют на положение человека в обществе. Мы с Анитой обе одинаково любили уроки музыки и рисования, а вот насчёт французского расходились. Анита обожала его (это было заметно ещё во время наших домашних занятий с мисс Прикет); а я терпеть не могла. А ещё нам нравилось гулять в свободное время по парку, где вдали от чужих ушей можно было всласть посплетничать о других девочках и о наших преподавателях тоже.

Здесь я должна внести небольшую поправку. Да, гулять мы любили обе, но по-разному. Анита искренне наслаждалась природой, часами могла просто сидеть и смотреть на деревья или на листья, плывущие по ручью, который мы с ней обнаружили во время одной из прогулок. Любила наблюдать за живущими в парке птицами и белками. Мне, откровенно говоря, на все эти природные красоты было глубоко наплевать. Прогулки были для меня способом хоть на время сбежать куда-то от тупых бездарных девиц, вместе с которыми нам с Анитой приходилось учиться. Эти идиотки ни думать, ни говорить не могли ни о чём, кроме как о своём будущем замужестве. Такая уж программа была заложена у всех у них в голове – окончить школу, быть представленной в свете, поскорее найти там богатенького мужчину – желательно со связями – и выскочить за него замуж.

Всего за несколько первых проведённых в школе дней я поняла, что девушки из моего, как говорится, круга ходят в школу вовсе не затем, чтобы стать лучше, больше узнать об окружающем мире или хотя бы ради приключений, нет. Единственной целью всех девиц, с которыми приходилось учиться нам с Анитой, было научиться вести себя так, чтобы ловчее подцепить жениха. Что ж, в школе их научат, конечно, вести за столом как бы умные разговоры со своими как бы умными гостями, но к серьёзным разговорам, которые ведут после обеда за портвейном и сигарами мужчины, их не допустят никогда. Серьёзные, настоящие разговоры – они только для мужчин. Они могут обсуждать между собой положение дел в мире, рассказывать о тех местах, где они побывали, и о прочитанных ими книгах. А жёны их должны оставаться в гостиной и болтать между собой о всякой ерунде. О погоде в основном или о том, какую вилочку сейчас принято подавать для омаров, а какую для лобстера. И чем дольше я оставалась в Академии мисс Апторн для юных леди, тем тоскливее мне становилось рядом с её ученицами – глупыми, жадными и безжалостными в погоне за своим убогим счастьем.

И чем дальше, тем сильнее я начинала понимать, что такая жизнь не по мне.

Не такой жизни я для себя хотела, нет, нет и нет! Я хотела быть свободной как птица, не прикованной ни к дому, ни к мужу. Делать то, что мне захочется и когда захочется. Если ты замужем, всё это становится совершенно невозможным. Разве только удастся найти такого мужа, каким был мой папа, но это же уникальный случай! Таких мужчин на всём белом свете – раз-два и обчёлся! Нет, я не думала, что мне может так повезти. Кроме того, мне, в отличие от большинства учившихся в Академии мисс Апторн девиц, вовсе не было никакой необходимости спешить замуж. Зачем мне богатый жених, если у меня и без этого денег хватает? Ведь папа завещал мне всё своё состояние и фамилию де Виль в придачу. Наконец, у меня была Анита, и, кроме этой моей лучшей подруги, мне никто не был нужен.