Лиза Адамс - Король-лев и розовый слон

Обретя уверенность, Пумба играючи расправился со вторым деревом. Тимон и Зазу зааплодировали, а Рафики одобрительно покачал головой. Гиены дружно вытаращили круглые от изумления глаза. Теперь они были даже довольны тем, что волшебные яблоки свалили их с ног и не позволили напасть на Пумбу и Тимона. С такими силачами лучше не связываться.

Гордый своей победой, Пумба важно проследовал обратно к друзьям. Теперь он и в самом деле чувствовал в себе такую мощь, что готов был свернуть горы.

– Ну что, друзья, – сказал он. – Подождите меня здесь или где-нибудь в другом месте, пока я буду сражаться с Шрамом.

– Будет лучше, если мы отправимся вместе с тобой, – сказал Рафики. – Не переоценивай свои возможности, Пумба. К тому же Шрам не так прост. Он – очень опасный противник. Помни – одной силой никогда не решить по-настоящему серьёзную проблему. Тот, кто думает иначе, обязательно проиграет.

– Только не подумайте, что я зазнался, – начал оправдываться Пумба.

– Да никто этого и не думает, – успокоил его Рафики. – Просто тебе, Пумба, надо привыкнуть к своей огромной силе. А ты по-прежнему продолжаешь чувствовать себя обыкновенным кабаном, и мысли у тебя, как у обыкновенного кабана.

К тому же не забывай, что новая сила дана тебе не насовсем, – многозначительно добавил старый колдун. – Она рано или поздно исчезнет, и ты снова станешь таким же, как все твои сородичи.

– Вот это номер! – расстроился Пумба. – А я размечтался, что мы с Тимоном навсегда останемся силачами. Каждый в своей весовой категории, разумеется. И когда же наша сила исчезнет?

– Трудно точно сказать, – пожал плечами Рафики. – Но, думаю, не раньше, чем сегодня вечером.

– Всего-то! – разочарованно воскликнул Пумба.

– Хватит ли этого времени, чтобы расправиться с Шрамом? – спросил Зазу.

– Не тебе рассказывать, Зазу, – многозначительно заметил Рафики, – как беспощаден и коварен может быть Шрам. А ты, Пумба, не забывай, что даже пока твоя сила с тобой, тебе могут понадобиться хитрость Тимона, рассудительность и умение летать, которыми обладает Зазу, ну и, конечно, – добавил колдун, – надеюсь, всем будет полезна некоторая помощь моей скромной персоны.

Далеко от Акуна-матата, в самом центре жаркой пустыни, находился совсем небольшой оазис, в котором жило семейство страусов. Главным у них был страус по имени Вальс-Бостон. Его так прозвали потому, что он очень любил танцевать. Но не это было его главной особенностью. Мало ли кто любит танцевать – что ж, каждого из-за этого избирать вожаком?!

Дело было в другом – у Вальса-Бостона с самого рождения было две головы. Когда он был ещё маленьким страусёнком, то выделялся среди своих сверстников исключительной сообразительностью. И это неудивительно – ведь, как известно, ум хорошо, а два лучше.

Одну его голову звали Вальс, а вторую – Бостон. Они разговаривали и советовались друг с другом, и в этом было своё преимущество, ведь любому предводителю часто приходится думать за двоих. Но не у всех это получается.

Жила страусиная семья спокойно, без скандалов и потрясений. В центре оазиса бил подземный источник, благодаря которому страусы могли беззаботно жить среди раскалённых песков. Однажды они, как обычно, пришли на водопой, однако в этот раз возле источника их ждал сюрприз – на земле, у самой кромки воды лежало огромное яйцо очень странной формы.

Страусам ничего подобного никогда видеть не приходилось. Они столпились вокруг странного яйца и принялись обмениваться впечатлениями. Первым, разумеется, высказал свое мнение вожак:

– По-моему, это яйцо гораздо больше страусиного, – сказал Вальс. – Интересно, какой величины должна быть птица, которая его снесла?

– Трудно сказать, – ответил Бостон. – Остаётся надеяться, что это не хищная птица, а то всем нам придётся несладко. Мы ведь мирный народ.

– В любом случае, – сказал Вальс, – яйцо нельзя оставлять на горячем песке. Ведь птенец, который должен из него вылупиться, может погибнуть.

– Он наверняка погибнет, если мы его не спасём, – вздохнув, согласился Бостон. – Остаётся решить, кому из наших страусих поручить его высиживать.

– Боюсь, что одной страусихи для такого яйца будет мало, – сказал Вальс, окинув яйцо оценивающим взглядом. – Ему понадобятся две мамы, а то и три.

И Вальс-Бостон принялся обсуждать с мамашами-страусихами, кто из них возьмёт на себя заботу о будущем малыше. Хотя, конечно, судя по размерам яйца, даже новорожденного птенца малышом назвать будет трудно. Каждой даме хотелось принять участие в мероприятии, и из-за этого разгорелся спор, который, не будь страусы так миролюбивы, обязательно бы перерос в драку.

Но в самый разгар спора по поверхности яйца пробежала трещина. Причём трещина была совершенно необычной формы – абсолютно прямой, и пролегла она сразу по всей поверхности яйца, разделив его точно пополам.

– Вот это да! – ахнули страусы. Таких трещин они никогда раньше не видели.

Дальше было ещё интереснее. Скорлупа яйца развалилась на две равных половинки и из него вывалился маленький львёнок. Глаза львёнка были крепко зажмурены и, казалось, он крепко спит. Страусов вообще очень трудно чем-нибудь удивить, но от всех этих неожиданностей у них даже клювы пооткрывались. Один лишь Вальс-Бостон хранил невозмутимость. Хотя, скажу по секрету, это ему давалось нелегко.

– По-моему, это не птенец, – сказал Вальс. – Это маленький лев.

– А как он оказался внутри яйца? – спросил Бостон.

– А ты уверен, что это именно яйцо? – с сомнением спросил Вальс.

– Нет, не уверен. Давай-ка посмотрим на скорлупу поближе и повнимательней.

Обе головы принялись рассматривать половинки яйца и пришли к выводу, что это вовсе не яйцо, а орех, только очень-очень большой. Но как большой орех оказался в подземном источнике? Ведь именно вместе с его водой яйцо, то есть орех, могло попасть в гости к страусам.

– А, может, оно упало с неба? – засомневался Бостон.

– Если бы это было яйцо, то запросто! – ответил Вальс. – Его могла уронить птица. Но всё-таки это, без сомнения, орех.

Но на этом неожиданности не закончились. Пока Вальс-Бостон обсуждал сам с собой различные версии происхождения таинственного предмета, створки яйца, то есть ореха, пришли в движение и сами собой сомкнулись. После того, как это произошло, огромный орех стал быстро уменьшаться в размерах и через несколько мгновений стал совсем-совсем крохотным.

Тут уж и Вальс-Бостон замолчал, раскрыв в изумлении клюв – то есть клювы. Затем из ореха выросла травинка, которая верхушкой прикрепилась к другой его стороне, образовав петлю. Орешек покатился к Симбе и сам наделся львёнку на шею. После этого Симба открыл глаза и воскликнул: