Дéнис Уоткинс-Питчфорд - Билл Барсук. Зимнее путешествие [litres]

Чтобы хоть как-то укрыться от непогоды, барсук держался подветренной стороны живой изгороди. Снегопад почти прекратился. С небес медленно опускались редкие снежинки, и теперь, несмотря на темноту, вся местность просматривалась довольно хорошо. Совсем скоро барсук увидел впереди яркий огонёк. «Ага, – подумал дядюшка Билл, – дом! Постучусь и спрошу, как пройти к каналу Гранд Джанкшен. Расскажу, что я – шкипер баржи „Вольный ветер“, и, быть может, добрые жители накормят меня и напоят чем-нибудь горячим – я умираю от голода».

Но яркий огонёк исходил вовсе не от освещённого окна. Он то увеличивался, то уменьшался, а один раз и вовсе пропал. Вот так загадка! Барсук пробрался сквозь две плотные живые изгороди и пролез под какими-то воротами. Ему показалось, что оттуда, где горел огонёк, ветер принёс какой-то сладкий аромат. Это был запах лесного костра. Дядюшка Билл подошёл поближе и увидел, что это горит охапка пылающего хвороста.

Живую изгородь, вдоль которой он шёл, очищали от сухостоя, и вдоль неё лежали кучи ветвей, которые следовало сжечь. Днём их жёг смотритель или лесничий, но теперь он ушёл домой и, без сомнения, преспокойно спал в своей постели – дядюшка Билл тоже хотел бы сейчас оказаться под одеялом в своей койке!

К тому времени, когда барсук добрался до костра, огонь уже потух. Осталась лишь кучка серых поблёскивавших угольков, но барсуку не стоило большого труда поворошить костёр, положив на угли недогоревшие концы веточек (ветки, брошенные в огонь, всегда прогорают посередине), и вскоре здесь вновь запылал весёлый огонёк. Он отбрасывал пляшущие отсветы на стоявшие неподалёку кусты, согревая своим теплом бедного уставшего барсука. Ах, если бы у него с собой было несколько картофелин, как здóрово было бы запечь их прямо в кожуре в этой куче горячих углей!

По крайней мере, теперь дядюшка Билл согрелся и сможет остаться здесь до утра, не боясь замёрзнуть. Не беда, если снова пойдёт снег: костёр разгорелся, и теперь даже снегопад не сможет погасить его.

Тепло для замёрзшего голодного существа, будь это человек или зверь – огромное счастье! Сидя у костра и глядя на пляшущее пламя, дядюшка Билл почувствовал, что к нему возвращаются силы. Он смог снять промокшие насквозь ботинки и даже развесил возле огня бушлат, чтобы просушить его – от бушлата шёл пар, а языки пламени, извиваясь и ветвясь, словно оленьи рога, с жадностью набрасывались на хворост и пожирали тонкие веточки.

Хвороста под рукой было вдоволь, за ним даже ходить никуда не пришлось. Снег прекратился, хотя холодный пронизывающий ветер никак не желал утихать.

Что подумал бы Буззи-Пуззи, если бы увидел сейчас барсука? Бедняга Буззи-Пуззи! Дядюшка Билл представил, как ёж то и дело поднимается на палубу и всматривается в тёмный лес, ожидая возвращения шкипера. Возможно, на столе в каюте ждёт ужин. Все дорогие сердцу барсука детали его маленького плавучего дома разом пронеслись перед ним: уютное тиканье часов на стене, огонь в печи и её особенный запах, запах раскалённого металла, шашечная доска, приготовленная для игры после ужина.

При мысли о еде дядюшка Билл глубоко вздохнул. Как глупо, что он не купил на почте ни пирога, ни шоколадки!

Пока барсук сидел возле уютного костра, ему то и дело казалось, что он слышит странный мелодичный звук, который приносили порывы ночного ветра. В очередной раз ветер принёс перезвон с какой-то деревенской колокольни. Дядюшка Билл вдруг вспомнил, что сегодня уже канун Рождества. Ах, Рождество! Завтра он обязательно должен найти обратную дорогу! При свете дня сделать это будет нетрудно, ведь он наверняка находится где-то недалеко, хотя и плутал так долго по большому лесу. Об этом не стоило беспокоиться.

Слух у дядюшки Билла был отменный, и вскоре со стороны живой изгороди до него донеслись другие звуки. Это был странный шум, словно что-то волокли по снегу. А ещё барсук уловил звуки шагов: кто-то мягко ступал по снежному насту!

Лапа дядюшки Билла сама собой потянулась к поясу и легла на гладкую рукоять большого пистолета, который барсук всегда держал под рукой – или, правильнее сказать, «под лапой». В темноте блеснул ствол – дядюшка Билл одним быстрым движением выхватил пистолет и взвёл курок.

Звуки раздавались всё ближе и ближе, и вдруг в круге света от костра показалась знакомая фигура. Это был Паркер! Он тянул за собой маленькие красные сани, на которых лежала красивая пушистая ёлочка.

– Паркер! Паркер, дружище, вот это сюрприз! Кто бы мог подумать! Ты как никто другой умеешь появляться в самые неожиданные моменты!

Мистер Паркер, казалось, ничуть не удивился дядюшке Биллу. Его лукавая мордочка расплылась в широкой улыбке, и в свете костра сверкнули крепкие белые зубы.

– С каких это пор вы занялись прореживанием изгородей, господин Барсук? – спросил лис, сбросив с плеча верёвку, за которую тянул сани. – Я думал, вы были шкипером на барже.

Дядюшка Билл наморщил носик – так он улыбался.

– Ах, Паркер, никогда ещё я не был так рад встрече, как теперь. Какая удача! – тут дядюшка Билл осёкся: не стоило признаваться в том, что он заплутал. – Я долго гулял, Паркер, слишком долго, и тут начался снегопад, а я продрог. Я… э-э… увидел костёр, оставленный лесничим, и остановился здесь ненадолго, чтобы обогреться.

– Отличная идея, – кивнул Паркер, присаживаясь рядом с дядюшкой Биллом и протягивая лапы к огню. – А я возвращаюсь домой, везу своим лисятам ёлочку на Рождество. Я тоже увидел костёр и решил подойти и посмотреть, что тут такое. Ну и ну.

– У тебя случайно нет с собой какого-нибудь печеньица, Паркер? – спросил дядюшка Билл.

– Печеньица? О боже, нет, моей жёнушке и в голову бы не пришло давать мне в дорогу печенье. Нет-нет, дорогой вы мой сэр, она приготовила для меня прекрасный пирог из дичи. Но, к несчастью, я его уже съел. Скажите, господин Барсук, а не откажетесь ли вы от доброго куска жареного мяса?

– Мяса? Да где же мы его возьмём?

Без единого слова, многозначительно приложив к своему острому усатому носу чёрную бархатную лапу, мистер Паркер поднялся на ноги. Подойдя к саням, он развязал верёвку и осторожно поднял ёлочку. Под ёлочкой лежал отличный фазан – лис поднял его за лоснящуюся шею. Медная грудка и длинный полосатый хвост фазана поблёскивали в свете костра.

– Не задавай вопросов, и не получишь ложь в ответ, как часто говаривала моя старая бабушка-лисица, – сказал лис, когда дядюшка Билл открыл было рот. – Мы мигом его ощиплем и зажарим. Глядите, у меня с собой есть несколько картофелин, я выкопал их на поле неподалёку отсюда – сами залезли ко мне в карман. Ну же, господин Барсук, помогите мне ощипать фазана.

Когда они ощипали все перья, мистер Паркер отвязал от санок маленькую сковородку (у лиса всегда было с собой всё самое необходимое) и поставил её на угли. Затем он взял ощипанного фазана и насадил его на заострённую ветку. Он подвесил птицу над огнём таким образом, чтобы жир стекал в сковороду, и начал обжаривать, не забывая поворачивать. В воздухе повис аппетитный аромат, и у дядюшки Билла заурчало в животе. Вскоре всё было готово. Сковородку сняли с углей, выложили на неё фазана, и лис с барсуком, расположившись по обе стороны от сковородки, принялись за еду с отменным аппетитом, безо всяких ножей и вилок.