Эльвира Смелик - Неправильный ангел [СИ]

Даша поднесла ладонь к зеркалу, увидела, как расступается мрак. Но не по всей поверхности, почти половина зеркала осталась тёмной. Только теперь тьма не казалась одинаково беспросветной и неподвижной. Она шевелилась, перетекала, меняла интенсивность цвета.

Чёрная туча — нежданная беда — простиралась над морем: лазоревым и безмятежным в освещённой солнцем дали, но серым, сердитым, метущимся под накрывавшей его мрачной тенью. Неведомое зло подбиралось к маленькому уютному городку, свистело шквалами по узким улицам, срывало листья с деревьев, швыряло пыль в лица редких прохожих.

Даша тихонько шевельнула рукой, чуть смещая картинку. Теперь она попала на пустынный песчаный берег, взъерошенный и грязный.

Злые волны накатывали, вгрызались в песок, плевались, шипели. Вдоль края воды извивалась темная полоса из выброшенных прибоем водорослей, из принесенного с глубины мусора. Обрывки сетей, деревянные обломки и ещё что-то, уже бесформенное, разъеденное солью. А потом — глянцевый блеск и резкое движение.

На берегу лежал дельфин, чуть зарывшийся в тяжёлый мокрый песок, завалившийся на бок так, что отчетлива была заметна граница между чернотой спины и белизной живота. Он беспомощно смотрел в небо заключенным в темный круг глазом, время от времени шевелил изогнутым грудным плавником, будто пытался ухватиться за что-то.

Очередная волна налетела, жёстко ухнула в блестящую спину, слизнула слой песка, углубляя осыпающееся ложе. Стройное тело выгнулось, затрепетало, стремясь вслед за прибоем отхлынуть на глубину.

Даша с отчаяньем шагнула в портал.

Мокрый, солёный ветер ударил в лицо, толкнул назад, не желая её появления. Даша покачнулась, но не отступила, а ветер рванул сбоку, разметал волосы, хлёстко ударил по щеке.

А ей — всё равно. Не уйдет она ни за что, пока не поможет.

Даша подобралась поближе к животному. Дельфин заметил её, скосил глаз, махнул хвостом, чертя на песке линию.

— Ты как? — спросила у него Даша.

Дельфин улыбался. Конечно, не по-настоящему. Просто рот у него так устроен — уголки вверх. Но — кто знает? Они же очень-очень умные, эти дельфины.

— Сейчас мы чего-нибудь придумаем, — пообещала Даша и осторожно погладила разделенный на черное и белое бок.

Дельфин замер. Наощупь он был теплым и как будто резиновым.

— Ты только не бойся, — опять обратилась к нему девочка и подумала, что разговаривает с животным точно тем же тоном, каким разговаривали с ней, маленькой, родители и медперсонал в больнице перед очередной процедурой.

«Ставим ножку сюда. Закрепляем ремешком. Чтобы было надежней и удобней…»

Ещё бы! Разве опишешь точнее её положение? Выброшенный на берег дельфин — это и есть она в своей реальной жизни. До огромного, открывающего безграничные возможности мира два шага, но тебе их без посторонней помощи никогда не преодолеть. Сколько ни бейся, лишь глубже зарываешься в песок, и сам себя хоронишь заживо. И хорошо, что сейчас пасмурно, непогода и ветер, волны злы и окатывают тебе брызгами. Ведь если выглянет солнце, и море превратится в смиренного и ласкового ягнёнка, тебе — точно крышка.

Дельфин был в длину примерно с Дашу, может, ещё и длиннее. И весил, видимо, не меньше. Даша попробовала его толкать, но не смогла даже перевалить через край образовавшейся под животным неглубокой ямки.

Всё-таки он гораздо тяжелее.

Что если перекатывать его, как бочку или трубу? Но у бочки или трубы нет аккуратных грудных и высокого спинного плавников.

Тогда — только одно.

— Ты не обижайся! По-другому не получится, — объяснила Даша.

Она двумя руками ухватилась за самое узкое место дельфиньего тела, там, где округлый хвост резко изменялся, превращаясь в уплощенную лопасть, и потянула изо всех сил.

Пятки глубоко увязали в песок, волны коварно накатывали сзади. Сначала на них можно было не обращать внимания: просто плевались холодными брызгами, просто жадно облизывали щиколотки. Но чем глубже заходила Даша (да что там заходила — с трудом пятилась, еле волоча за собой стройное, но тяжелое дельфинье тело), тем жёстче становились атаки моря.

Очередная волна подло ударила в спину, видно долго приноравливалась, выцеливала, копила силу. Даша чуть не рухнула на дельфина, устояла лишь потому, что мгновенно отхлынувшая назад вода потянула в противоположную сторону. А потом почувствовала, что тащить уже не столь тяжело, и пальцы сами расцепились, хвост выскользнул из рук, звонко хлопнул по очередной волне.

Дельфин целиком скрылся под водой, только треугольник спинного плавника торчал над поверхностью.

— Уф! — облегченно выдохнула Даша, и море ответило: — Уф! — гулко и недобро. Даша, будто почувствовала нехорошее, оглянулась и увидела громадную волну, серой стеной катившую на неё.

Даша метнулась к берегу. Бесполезно!

Вода обрушилась на неё, накрыла с головой, придавила, швырнула на дно и, обвив миллионами крошечных щупалец, потащила на глубину. Даша не испугалась, не ужаснулась, настолько была ошарашена ударом. Она даже глаза закрыть не успела.

Перед глазами закручивался вихрь из серебристых воздушных пузырьков и темных песчинок, и дно стало хорошо различимо, в жёлтых складках, в россыпи ползущих вместе с Дашей разнокалиберных камушков. И новая противостоящая морю сила, подступившая откуда-то снизу, толкнула вверх.

Резиновая спина, треугольный плавник. Ухватившись за него, Даша наконец-то смогла подняться, выбраться из-под воды.

Вовсе и не так глубоко, как ей поначалу показалось, море не смогло утащить её слишком далеко.

— Плыви! Плыви скорей назад! — крикнула Даша дельфину, боясь, что очередная волна опять выбросит животное на берег. Так они и будут спасать друг друга до скончания дней.

Дельфин послушно поднырнул под очередной небольшой, но сердитый вал, а Даша потащилась к берегу, запинаясь за волны. Вода стекала с неё ручьями, весенней капелью падала с кончика носа, журчала за ушами. Даша отплевывалась и шипела в тон прибою.

Ветер словно только её и дожидался, налетел, легко проник сквозь мокрую одежду, мгновенно выстудил рождённое напряжёнными усилиями тепло, как зыбь по морю, погнал по коже мурашки. Даша, не вспомнив про портал, принялась озираться по сторонам, ища укрытия, и тогда заметила, что справа от неё песчаный пляж не тянется бесконечной лентой, а упирается в высокий крутой берег, отлого обрывающийся в воду.

То ли скалы, то ли тёмная твёрдая земля упрямо и стойко отражала остервенелые нападки волн. И там, на самой вершине нависшего над заливом утёса, виднелась человеческая фигурка, такая маленькая на фоне рвущего облака неба, на фоне безбрежного беспокойного моря.

Слишком далеко, чтобы узнать, чтобы разглядеть подробности. Да ещё против света. Даша различала лишь твёрдо очерченный силуэт, так же, как и она сама, противостоявший ветру.