Народные сказки - Чувашские легенды и сказки

Заходит Иван в дом, а солдаты наигрались в шашки и спать полегли — только храп раздается.

— Я-то на вас надеюсь, — говорит Иван, — а вы, бездельники, спите, как убитые.

— Вовсе и не спим, только чуть задремали, — опять оправдываются солдаты.

И опять быстро вскакивают и за дела принимаются: кто идет за водой, кто — корму лошадям задать, кто начинает еду готовить.

Поел Иван, лег отдыхать: ведь ему и завтра надо мост караулить.

Пришла новая ночь, Иван опять вешает на гвоздь платок, ставит под ним тарелку и строго наказывает солдатам:

— Будьте настороже! Как только из платка кровь в тарелку начнет капать — немедленно же выходите мне на помощь.

Ровно в полночь девятиглавый змей на коне появился. Конь дошел до моста и — тап! — споткнулся.

— Что на ровном месте спотыкаешься? — спросил змей.

— Сила Ивана-батыра ноги подламывает, — отвечает конь.

— Откуда здесь взяться Ивану-батыру?! — рассмеялся змей. — Он, небось, сейчас у Ехрема-патши в саду с девушками гуляет.

Иван выходит из-под моста, меч из ножен вытаскивает.

— Вижу, не хочешь мирно разойтись, — говорит Змей. — Биться собираешься.

— Знамо, биться, — отвечает Иван.

— Что ж, бей первым, — предлагает змей.

— Ты начинай, — отвечает Иван.

Чуть не по пояс загнал змей Ивана в землю, ударив его своим хвостом. Иван, в свой черед, размахнулся раз булатным мечом — шесть голов у змея срубил, размахнулся еще раз — остальные три на землю покатились. Изрубленное на куски туловище Иван придавил большим камнем, а коня взял с собой.

Заходит он в дом — видит знакомую картину.

— Я из сил выбиваюсь, еле до дома доплелся, а вы тут храпите, как ни в чем не бывало, — укоряет он солдат.

— Всю ночь не спали, только что, перед самым твоим приходом, задремали, — продирая заспанные глаза, оправдываются солдаты.

Поел Иван, лег отдохнуть — силу для нового боя копит.

На следующий вечер опять Иван свой платок на гвоздь повесил, тарелку под ним поставил и строго-настрого наказал солдатам:

— Нынешней ночью будьте особенно внимательны. Как знать, может, сам двенадцатиглавый змей на семиножном коне пожалует — тогда мне придется очень трудно. Следите за платком: как только хоть одна капля с него упадет — тут же ко мне выбегайте… Если же кого спящим застану — пусть пеняет на самого себя.

Стал Иван на караул, ждет.

В самую полночь раздался собачий лай, а вскоре и сам двенадцатиглавый змей на семиножном коне появился. У моста конь — хоть и о семи ногах — а все же — тап! — споткнулся.

— Что спотыкаешься, волчья сыть? — грозно спрашивает змей.

— Силу Ивана-батыра чую, — отвечает конь.

— Как же ты чуешь, если Иван сейчас, небось, в саду Ехрема-патши с девушками хороводы водит? — не верит змей.

Тут Иван выходит из укрытия и, как из-под земли, вырастает перед змеем.

— A-а, ты и в самом деле здесь?! — не разберешь, то ли удивился, то ли обрадовался змей. — Что ж, тебе же хуже. Хочешь на милость мою сдаться или биться будем?

— Милость твоя всем известна, — отвечает Иван. — Будем биться и биться не на живот, а на смерть.

— Ну, если так — пока жив да здоров, бей первым, — говорит змей. — А то ударю — от тебя мокрого места не останется.

— Кто бахвалится, тот пусть и начинает, — отвечает Иван. — А потом мы поглядим, от кого какое место останется.

— Тогда держись! — сказал змей и так ударил Ивана хвостом, что выше пояса вогнал его в землю.

Тяжело Ивану, но все же он изловчился, махнул своим богатырским мечом раз — шесть голов змея на землю покатились, махнул второй — остальные шесть срубил. Одна незадача — туловище змея никак с коня свалить не может. И так и этак подступается Иван, наконец, стронул с места, повалил — новая беда: не успел Иван увернуться, свалилась змеиная туша прямо на него и так придавила, что ни рукой, ни ногой пошевелить нельзя. Трудно сказать, чем бы все это кончилось, не приди на помощь Ивану умный семиножный конь. Он выдолбил копытом землю вокруг Ивана и освободил его.

Иван из последних сил изрубил змея на куски, придавил камнем и в сопровождении семиножного коня пошел в дом.

Тем временем один солдат — то ли от шума битвы, то ли от того, что ему плохой сон привиделся — проснулся. Поглядел в тарелку, а она до краев наполнилась кровью. Кинулся солдат будить своих товарищей, но не успел — Иван уже зашел в дом.

— Я чуть богу душу не отдал, а ни один засоня мне на помощь не вышел, — укорил Иван протирающих глаза солдат.

— Я-то, как видишь, не спал, они тоже недавно задремали. Только собрался их будить, чтобы всем вместе выйти на помощь, — ты сам идешь, — оправдывал и себя, и своих товарищей бодрствовавший солдат.

У Ивана не было сил на препирательства с солдатами. У него не осталось сил даже на то, чтобы поесть. Он, как подкошенный сноп, упал на постель и тут же заснул мертвецким сном.

Сутки спит Иван-батыр, вторые спит. Солдаты даже побаиваться начали: не умер ли их старшой. А Иван через трое суток встал и тогда только есть попросил.

Сварили обед, плотно поели и в обратную дорогу стали собираться.

Иван вывел со двора семиножного коня, а тот ему и говорит:

— Спешить домой не будем. Жены тех змеев, которых ты здесь, у моста, изрубил, хотят тебе отомстить и для этого в доме на берегу кровавого озера завтра на свой змеиный совет собираются. Неплохо бы тебе послушать, о чем они будут говорить.

— Да как же я могу их послушать? — спросил Иван-батыр.

— А я тебя сделаю мухой, ты забьешься в щель и все, что надо, услышишь, — отвечает мудрый конь.

Он превратил Ивана в муху, тот полетел к дому на берегу кровавого озера, забился в щель и стал ждать.

Прошло немного времени, собрались все змеиные жены и начали свое совещание.

Первой заговорила жена трехглавого змея.

— Мы должны обязательно отомстить тем, кто убил наших мужей, — так начала она. — Я стану на их дороге зеленой поляной, они отпустят своих коней пастись, а сами попадут мне в рот.

Жена шестиглавого змея пошла еще дальше:

— Так их вряд ли прикончишь. Я раскинусь на их дороге зеленым лугом и светлой рекой. Они будут коней поить, будут сами воду из реки пить. Тут-то я с ними и разделаюсь.

— Может так получиться, что они останутся целыми и невредимыми, — подала голос жена девятиглавого змея. — Я на их пути стану садом с румяными яблоками на ветках. Уж мимо такого сада они точно не пройдут, начнут рвать яблоки, есть и прямехонько мне на зубы попадут.

Жена двенадцатиглавого змея свое слово сказала последней:

— Сад — это хорошо, но тоже не очень надежно: то ли сорвут те яблоки, то ли не сорвут… Я сделаю так: я раскрою рот так, что одна губа будет упираться в землю, а другая в небо — попробуй, пройди и ко мне в рот не попади.