Народные сказки - Польские народные легенды и сказки

Видит угорь — нелегко ему одержать победу, обвился он вокруг лосося еще крепче, чтобы тот и проглотить ничего не мог, чтоб умер, значит, голодной смертью. «За мной-таки будет победа», — решил угорь.

Может, лосось и уступил бы более выносливому врагу, если б не один случай. Откуда ни возьмись, появилась лодка, а в ней лев с огромной мордой и мохнатой гривой. Тот самый, которого люди надумали поместить на гербе нового города Пуцка.

Увидел лев, как схватились две рыбы, и захотелось ему выручить лосося из беды. Но как? И тогда лев пустился на хитрость. Обратился он к угрю и говорит:

— Решили люди водрузить меня на гербовый щит, но ведь один я не займу на щите всего места. Хорошо, если бы возле меня поместилась какая-нибудь порядочная рыба. Да к тому же Пуцк — город рыбацкий. И если ты мечтаешь прославиться — а я полагаю, так оно и есть, — то, оказавшись рядом со мной на гербе столь важного города, ты и себе и всему своему роду снискал бы немалую честь.

Лестные, сладкие речи царственного зверя пришлись угрю по душе. Немного поразмыслив, он согласился отправиться в Пуцк вместе со львом. Высвободил лосося из своих железных объятий и поплыл за львом к городу. Теперь, когда лосось был на свободе, мудрый лев сказал угрю:

— Можно ли оставить лосося, такого слабого и исхудавшего? Нужно сначала вернуть ему прежнюю силу.

Угорь не противился: он и без того чувствовал себя победителем. И некоторое время лев, лосось и угорь все вместе жили в Малом Море. Лосось и впрямь стал красивым да сильным, как прежде. Но пока они жили втроем, лев понял, что угорь — существо сварливое и неприятное и что сдружиться с ним трудно. Зато благородный характер второго, его приветливость и общительность понравились льву. И вот, все обдумав, лев решил взять к себе в товарищи не угря, а лосося. Да и правду сказать — коль уж за такое короткое время они с угрем не поладили, то можно ли им оставаться вместе на гербовом щите?

Пронырливый угорь быстро смекнул, куда клонит лев. Он так вскипел, что его даже подбросило от возмущения. В ярости он стал угрожать и льву и лососю и даже опять попытался напасть на своего врага и придушить. Тогда лосось уговорил льва бежать. Так они и сделали.

Однажды, когда угорь был далеко, лосось посадил льва к себе на спину и они поплыли к берегу, к городу Пуцку. На берегу, почувствовав под собою твердую землю, лев принес лосося в город и втащил его на башню городской ратуши, где красовался гербовый щит.

Так возник герб города Пуцка. На щите его лосось, и чуть повыше — лев, его защитник.

А угорь, как узнал про пуцкий герб, как увидел эмблему, что возвышается над Малым Морем, от злости чуть не лишился рассудка. Стал очень задиристым и кровожадным. Пожирал всех рыб, какие водились в заливе, а тех, что не удавалось сожрать, преследовал и старался извести.

А потом так обнаглел, что и людям не давал покоя, выходил далеко на берег, заползал на чердаки и пугал народ. Правда, бесчинства его не могли продолжаться долго. Он ведь не мог жить без воды и волей-неволей должен был возвращаться к морю. Это были радостные дни для людей. А пришло время, угорь и вовсе сдох, и тогда все облегченно вздохнули. А льву и лососю никто уже отныне не мешает царствовать над городом Пуцком.

Когда-то, очень давно, на Балтийском побережье, в окрестностях Свиноуйсця, как рассказывали старые люди, можно было встретить морских дев. До пояса они выглядели как женщины. У них были лица необыкновенной красоты, длинные волосы, выпуклые груди, точеные руки. А ниже пояса тело их было покрыто чешуей и заканчивалось хвостом, как у рыб. Отсюда и название их: морские девы, или русалки.

Морские девы появлялись в одиночку, либо группами. Чаще всего их можно было увидеть, когда светило и грело солнце. Они выходили из моря, ложились на песок и расчесывали свои волосы. Случалось, что они подплывали к лодке или судну и с любопытством присматривались к находящимся там предметам. Но больше всего их интересовали люди. Иногда они даже забирались на палубу корабля и, осмотревшись вокруг, прыгали обратно в море. Некоторые рыбаки рассказывали, что морские девы переворачивали находившиеся в открытом море лодки, а рыбаков втаскивали в смертоносную пучину.

Как-то раз молодой рыбак вышел один в море и направился к отдаленному от берега месту. Он знал, что там есть богатые косяки рыбы. Греб себе спокойно и вдруг, к своему удивлению, по правому борту увидел женщину с пышными распущенными волосами и блестящими зелеными глазами. Поначалу он подумал, что ему просто померещилось, даже протер глаза и посмотрел еще раз. Женщина не исчезала. Теперь уже он не сомневался, что рядом с его лодкой плывет морская дева. Пораженный ее видом и очень заинтересовавшись ею, молодой рыбак подумал про себя: «Выходит, правда, что говорил дед. Морские девы и впрямь есть на свете и плавают в море».

От волнения сердце его стало биться сильнее, дыхание участилось. Он не мог оторвать глаз от ее прекрасного лица, от ее пышных волос.

С большим трудом утихомирил он клокочущие в кем чувства, призвал всю свою смелость и спросил плывущую около него морскую деву:

— Кто ты?

Морская дева не отвечала. Она плыла дальше, разрезая волны узкими плечами, а своими зелеными глазами продолжала всматриваться в молодого рыбака. И он не отрывал глаз от нее. Так молча плыли они рядом. Через некоторое время рыбак опять спросил:

— Куда ты плывешь?

На этот раз он услышал нежный, как легкое дуновение ветра, голос:

— В море.

— А где ты живешь?

— В море.

Так состоялось знакомство. Рыбак окончательно убедился, что видит перед собою настоящую морскую деву, потому что ни один человек в море жить не может.

Чем больше смотрел он на деву, тем сильнее разгоралось в нем желание втащить ее в лодку и отвезти домой. При виде красивой женщины в нем взыграла кровь, он жаждал схватить ее в объятия и овладеть ею навсегда. Принялся мечтать, тешить себя надеждами, что с этим очаровательным существом начнет новую, прекрасную жизнь. Морская дева, видно, догадывалась, что происходит в душе юноши, и своим поведением, может быть сознательно, разжигала его страсть. Она приблизилась к лодке и руками схватилась за борт.

— Устала? — спросил рыбак.

Она в ответ кивнула головой.

— Влезай в лодку. Отдохни.

Он помог ей выбраться из воды, а это оказалось нелегким делом: ведь вместо ног у нее был хвост. Лодка сильно закачалась; но в конце концов морская дева оказалась в ней, уселась на скамейку и принялась опять с большим любопытством разглядывать рыбака.

Он смотрел на нее с еще большим удивлением. Взор его скользил по ее распущенным волосам, серебряным, как лунный свет, колыхающейся груди и останавливался на перламутровом рыбьем хвосте. Время от времени морская дева шевелила своим хвостом, то ли выражая удовольствие, то ли просто обмахиваясь.