Роберт Адамс - Охотники за привидениями и машина времени

– Мысль, конечно, здравая, – согласился Энди после того, как ему изложили суть всей затеи и предположение Пита. – Но машина рассчитана на путешествия только во времени. Я могу задать ей программу на любое время вперед или назад. Но вы можете попасть только в Нью-Йорк нужного вам времени. Если желаете в Россию, сразиться с Иваном Грозным, то двигайте в Америку четырнадцатого века, стройте средство передвижения по океану и плывите на Европейский континент, а там уже проще будет. Только не вздумайте рассказывать, что вы из Америки. Тогда о ней еще никто не знал. Вмешиваться в ход истории строго запрещено.

– Значит, с помощью машины времени мы можем поехать в Америку того времени, когда запускали экспедицию на Марс и вместе с экипажем попасть на эту планету? – предположил Игон.

– Нет. Вы можете занять место только того человека, который по собственной воле собирается покинуть Землю. Астронавты, стартующие в полет, в этот список не попадают.

– К тому же все команды тогда состояли строго из трех человек. Нам, точнее вам (я-то уже летал), места там, как сами понимаете, нету, – присоединился к Энди мистер Олдвин.

– Энди, а если мы перевезем твою машину в Россию сегодня, нам не придется строить корабли в четырнадцатом веке? – поинтересовался Игон.

– Нет.

Игон вопросительно взглянул на босса.

– Молодец, Игон! – обрадовался доктор Вейтман. – Мы возьмем с собой машину времени в обычное космическое путешествие двадцать первого века. Там, приземлившись...

– Примарсившись, – поправил опытный исследователь Марса мистер Олдвин.

– ...Мы не станем надевать скафандры и выходить на поверхность. Мы войдем в машину времени и перескочим на Марс, например, на день раньше или позже нашего прилета.

– Точно! – сразу согласилась Джанин. – К тому же, я полагаю, мы приобретем как раз тот вид, который привычен для марсиан, и позволит нам чувствовать себя как дома.

– Это здорово! – не сдержал эмоции Игон.

– Звучит хорошо, – согласился Уинстон. – Жалко, что Рэй не сможет поехать.

– Надеюсь, его с честью заменит Энди, а мы запишем на видео все путешествие и подарим Рэйману. Энди, ты как относишься к такой перспективе? – улыбнулся Вейтман.

– Не знаю, но, видимо, скорее хорошо, чем плохо. Только боюсь, что и эта замечательная идея не подходит.

– Это еще почему? – встревожились все.

– Потому что можно тайно пробраться в Институт времени, как это сделали вы несколько дней назад, но нельзя тайно перенести машину на космический корабль и потом тайно взлететь на Марс.

– Пфф! – разочарованно вздохнула Джанин.

– М-да! – задумчиво произнес Уинстон.

– Придется мне писать рапорт в государственный департамент и пробивать дело на самом высоком уровне, – обреченно рассудил Питер Вейтман. – Кажется, мы нашли единственный замечательный и подходящий для нас путь. Не вижу возможности отступать от него. Не знаю только одного, друзья: сколько времени понадобится для получения разрешения.

– Сколько бы ни понадобилось, Пит, – попыталась успокоить всех мисс Кэмамил, – мы сможем, прилетев на Марс даже через месяц, попасть на ее поверхность еще вчера. У нас же будет машина времени!

– Главное, чтобы мы не опоздали, – добавил свою порцию скептицизма Замаяна.

В этот момент беседа была прервана неуверенным стуком в дверь. Охотники никого не ждали, поэтому настороженно переглянулись.

– Я открою, – встала с места Джанин и пошла к выходу.

Через пару минут она вернулась и сообщила, что это был просто ветер, или кто-то ошибся дверью, или передумал, пока Джанин шла к двери. Короче, там никого не было. Охотники расслабились и продолжили разговор.

Внезапно равномерно журчащая беседа резко прервалась. Все смотрели на мистера Олдвина.

Мистер Олдвин сидел в кресле, держа в полусогнутой руке чашку кофе. Рот его был приоткрыт, глаза широко распахнуты. Мистер Олдвин уставился немигающими глазами на стол, туда, где лежала пачка печенья.

Присутствующие перевели взгляд на печенье. Печенье одно за другим выплывало из пачки, пролетало над поверхностью стола и падало вниз. Однако на полу ничего не было.

– Что-то подобное я уже встречала, – протянула Джанин и заглянула под стол.

Очередное печенье, покинув пачку и закончив полет над крышкой стола, продолжало его под столом в противоположном направлении, потом, остановившись, перемалывалось в крупу под воздействием невидимых жерновов и сыпалось в невидимый резервуар. Все это было ужасно смешно.

Джанин вылезла из-под стола и, трясясь от смеха, выдавила из себя:

– Держите его, он там под столом, он невидимый!

Мисс Кэмамил, которая тоже уже начала кое-что понимать, бросилась закрывать окно, крича на ходу:

– Готовьте покрывало, бросайте на него покрывало!

– Не надо устраивать на меня травлю. Я не дикий кабан или волк. Я не буду убегать, – источник голоса, похоже, находился вначале под столом, а потом постепенно перемещался вверх, ближе к дивану.

Действительно, обивка дивана слегка промялась – гость уселся поудобнее.

– Но кто вы? – вежливо спросила у вмятины на диване мисс Хэлен.

– Я дезертир. Потому что я хороший. Я решил навсегда их покинуть. Потому что они ужасные. Я, конечно, хочу жить дома, там же, где жил раньше, но не ценой уничтожения других!

– Как вас зовут? – поинтересовалась мисс Хэлен.

– Ах, да, я не представился. Извините. Меня зовут Дэми Джос. Я – бывший капитан корабля дальнего плавания. Наше судно затонуло в Бермудском треугольнике тридцать лет назад. По причине того, что я затонул, я не смог сразу отправиться на небеса. Я так промок, находясь в воде! Просто насквозь! Это было так противно! А я около трех месяцев ползал по морскому дну в поисках выхода на берег. Радость моя была безгранична, когда я достиг цели. Я лежал на солнце две недели, пытаясь высушить свои потроха. И в один прекрасный день я взлетел. Вы не представляете, как приятно было взлетать все выше и выше над облаками! Первое время я жил счастливо, а потом ко мне прицепился один придурок с бородавками на всем теле.

– Хочешь назад на Землю? – говорит.

– Кто ж не хочет? – отвечаю.

– Тогда держись меня, – опять говорит.

А мне что? Одному все равно скучно. Я и решил, что поучаствую в эксперименте. Притащили меня на ночную сторону. Там холодно, между прочим, как на дне океана. Мне не понравилось, а назад – нет уж! Нельзя. Оттуда дорога одна – на Землю.

Впрочем, это, как вы понимаете, не очень плохо. Думаю, слово друг мой сдержал. А тут новое разочарование. На Земле-то надо пакости делать. А я не люблю этого. Другая у меня натура. Другая. Я потихоньку сбежал от них. И теперь вот никто меня не кормит.

Я девушку эту, – все поняли, что речь идет о Джанин, – несколько дней назад заприметил. Извините, это я пирог у вас стащил. Но голод иногда сильнее чести.