Роберт Адамс - Охотники за привидениями и машина времени

– Где ты спрятал, киса, остальные шары? – Джанин вела себя так, будто у нее в руках пистолет, из которого она может в любую секунду выстрелить без промаха и уложить наглеца.

– Не далеко, – ехидно улыбнулся канцлер Дорри. – Всего в пяти милях на север от главного входа в этот город. Их охраняют двадцать моих головорезов. Вам пятерым их не одолеть.

– Спасибо и на том, Фальк Дорри, – сказал Пит, подошел к канцлеру, усадил его на стул и крепко привязал полупрозрачной, но очень прочной веревкой. – Отдохни, пока твои головорезы заговорят, а у нас нет больше желания тянуть кота за хвост.

Уинстон сунул в рот канцлеру кляп, и друзья вышли на улицу.

Где находятся главные ворота в город, они знали еще по первой экскурсии. Определять направление на север они решили по звездам, предварительно соотнеся свое положение на Марсе с возможным положением на Земле.

Охотники беспрепятственно дошли до окраины города. В конце последнего квартала появились очертания огромной металлической кованой Двери с пятью огромными замками.

Вокруг все было тихо. Игон, Питер, Джанин, Рэйман и Уинстон остановились, перевели дух, пожелали друг другу «ни пуха, ни пера» и пробрались к воротам.

Через три минуты рука Пита коснулась самого большого засова. Но не успел он поднять вторую, чтобы покрепче схватить задвижку, как на всех пятерых опустилась тяжелая волна горячего воздуха. Друзья попытались несколько раз глубоко вздохнуть, широко раскрывая рты, но застыли в тех позах, в которых их настигла волна.

Через десять минут донесся приближающийся шум мотора. Вскоре перед парализованными охотниками остановилась машина. Из нее вышел канцлер Фальк Дорри.

– Однако вы оказались еще менее удачливы, чем я предполагал. Если бы сила действия вашего пистолетика была чуть-чуть больше, может, вы продвинулись бы к своей заветной цели. Теперь к цели двигаюсь я.

Мои охранники очнулись через двадцать минут после вашего ухода. Вы, бедняги, еще не знаете, что их молчание компенсируется способностью моментально передавать друг другу сигналы тревоги.

Увидев меня, они сразу поняли, кого надо искать, а главное, где. Те, кто решился скрутить канцлера, но оставить ему жизнь, естественно попытаются покинуть город. Сигнал был передан тут же. Вы еще не подошли к этой чудесной двери, а ловушка для вас, котята, уже была готова.

Теперь вы видите, что и я кое-что могу. Но мои методы более изощренные. Вы способны видеть, слышать, понимать, чувствовать. Я воспользуюсь этим. Вы погибнете, узнав, какие ужасы ждут непокорившихся землян. Ха-ха-ха! Какой замечательно бесславный конец!

Канцлер закончил речь и махнул охранникам. Металлическая дверь медленно отворилась. Фальк Дорри сел в машину.

– Скоро увидимся, друзья! – самодовольно бросил он, проезжая мимо охотников.

Вскоре его машина исчезла в темноте. Ворота тяжело закрылись. Охотников взвалили на плечи черные холодные охранники и понесли к ближайшему зданию.

Когда утром следующего дня появились охранники, чтобы переправить охотников за привидениями в другое место, те несказанно обрадовались. Здание, где их оставили на ночь, оказалось спецкарцером для непослушных и непонятливых учеников. Температура в нем искусственно опускалась до таких значений, когда даже у привидений захватывало дух и замерзали последние мысли.

Возле выхода охотников погрузили в крытую машину без окон и долго куда-то везли. Остановилась машина около одного из крупнейших в городе зданий. Это был центральный актовый дворец. В нем проводились все массовые собрания, за исключением отправки призраков на Землю.

Несмотря на раннее утро, у входа в центральный актовый зал толпился народ, преимущественно ученики и охранники. Мирно беседуя, в стороне от общей массы небольшой группой стояли учителя.

Ученики выглядели взволнованными и нервными. Многие кривлялись, и гримасничали, принимая невероятные позы, другие ходили из стороны в сторону, повторяя в уме или вслух разного рода заклинания. Были и такие, которые молча стояли друг против друга. Все это напоминало институт во время вступительных или выпускных экзаменов на театральном факультете.

По собственному опыту недолгого обучения в Школе особо секретной важности охотники поняли, что учащиеся повторяют некоторые упражнения из программы, а им сейчас, кажется, придется присутствовать на одном из экзаменов. Судя по тому, что завтра полнолуние, а значит, день отправки новобранцев на Землю, экзамен, вероятно, будет выпускным.

Гул, царивший перед входом во дворец, мгновенно затих, когда пятеро охранников вытащили из машины пять неподвижных тел, взвалили на плечи и понесли к дверям,

– Это наши объекты...

– Вот на них мы будем тренироваться о.» – пронеслось в толпе учеников.

Охотников выстроили вдоль стенки в довольно просторной комнате, где еще стоял длинный стол, несколько мягких стульев по одну сторону стола и жесткий табурет по другую.

Как только охранники покинули комнату, во всех уголках здания зазвенел звонок. Звонок был точь-в-точь, как в психиатрической больнице в Нью-Йорке сто лет назад.

Не успел звонок умолкнуть, как дверь отворилась. В комнату вошли четыре учителя, воплощавшие в себе все возможные пороки человечества. Они лениво расселись за столом. Через пять примерно минут в дверь шумно ворвался сам канцлер Дорри.

– Да, да! Мои дорогие друзья, я не хочу пропустить это зрелище! Если кто-то из вас не успеет сойти с ума за время нашего экзамена, то его навеки заморозят в холодильном карцере, – весело сообщил он, обращаясь к охотникам.

Затем Дорри занял почетное место за столом и приказал охраннику у двери впустить первого претендента на отправку на Землю.

Двуглавое чучело ростом со среднего земного человека нахально ввалилось в комнату. Одно его лицо выражало испуг, подобострастие, готовность унизиться, а второе – непоколебимость веры в свой успех, надменность, заносчивость. Говорили головы хором, создавая при этом забавный стереоэффект.

– Какое твое любимое развлечение? – ласково спросил его канцлер.

– Дурить мозги, запутывать и обманывать! Я обожаю обещать. Я никогда никому не отказываю. Я никогда не держу слово, а глупые, наивные существа постепенно сходят с ума, пытаясь разобраться в моей натуре.

– Что тебя привлекает из практических упражнений?

– Я люблю бросать на чьи-либо головы всевозможные предметы. Чем предметы тяжелее, тем мне веселее.