Якоб Гримм - Сказки братьев Гримм [Классический перевод и классические иллюстрации]

Пастор пошел вперед и взошел на кафедру, где мастер-вор открыл ему мешок.

Пастор влез в него первый, а за ним причетник. Тогда наш хитрец крепко завязал их в мешке, ухватил его за конец и поволок по лестнице с кафедры. Каждый раз, когда оба дурня стукались головами о ступени, вор кричал: «Сейчас мы уже переходим через горы!» Затем он протащил их и через деревню и, перетаскивая через лужи, приговаривал: «Теперь несемся через влажные облака».

А когда вор стал их втаскивать вверх по лестнице замка, он воскликнул: «Теперь уж взбираемся на небесную лестницу и скоро вступим на первый двор рая».

Взобравшись на самый верх, вор втащил мешок на голубятню, и, когда голуби стали летать вокруг, он спросил: «Слышите, как ангелы радуются и крылами машут?» Затем он запер дверь и ушел.

На другое утро пришел вор к графу и сказал ему, что и третью задачу выполнил: пастора вместе с причетником унес из храма. «А куда же ты их девал?» — «Они оба, посаженные в мешок, теперь находятся у вас на голубятне и воображают себе, что унесены на небо».

Граф поднялся наверх и убедился в том, что вор не обманул его.

Когда пастор и причетник были выпущены из мешка, граф обратился к вору и сказал: «Ну, ты — из воров вор. И ты точно разрешил все заданные тебе задачи. На этот раз ты выпутался из дела благополучно, но все же уходи из моего графства, потому что как только ты опять за свое ремесло примешься, можешь смело рассчитывать на виселицу». После этого мастер-вор распрощался со своими родителями и опять ушел бродить по белу свету. С тех пор никто уже ничего более о нем не слышал.

Однажды собрались семеро швабов вместе: первый был Шульц, второй — Яхли, третий Марли, четвертый Ергли, пятый Михаль, шестой Ганс и седьмой Вайтли. Все семеро задумали весь белый свет обойти, приключений поискать и великие подвиги совершить. А для того чтобы странствовать им было безопаснее, они решили идти с оружием и заказали себе хоть и на семерых одно, но зато очень крепкое и длинное копье.

За это копье они ухватились всемером, и впереди-то всех пошел самый смелый из них и самый мужественный, а таковым был Шульц! За ним уже следовали все по очереди, и Вайтли был среди них последним.

И вот, однажды в самый разгар сенокоса, когда швабы уже прошли порядочный путь, но были еще далеко от деревни, в которой хотели переночевать, в наступивших сумерках близ наших швабов пролетел вечерний жук или шершень. Его жужжание очень грозно прозвучало где-то за стогом сена.

Тут храбрый Шульц так перепугался, что чуть не выронил копье из рук, и холодный пот сразу прошиб его по всему телу.

«Слышите? Слышите ли? — крикнул он своим товарищам. — Ах, Боже мой! Да это барабан!»

Яхли, который вслед за ним держался за копье и которому Бог весть почему почуялся какой-то запах, тотчас добавил: «Да, что-то не ладно! Я чую запах пороха и горелого фитиля!»

При этих словах Шульц пустился бежать и мигом перескочил через забор, но зацепился ногами за зубья грабель, забытых там кем-то. Грабли ударили его в лицо, и очень сильно. «Ай-ай, ай-ай! — закричал Шульц. — Бери меня в плен, сдаюсь! Сдаюсь!»

И остальные шестеро туда же друг за другом перепрыгнули и стали кричать: «Коли ты сдаешься, то и мы все тоже сдаемся!»

Наконец, не увидев неприятеля, который хотел бы их связать и забрать в плен, швабы поняли, что испугались напрасно, а чтобы не пошли об этом слухи среди людей да не вздумал бы кто-нибудь их из-за этого осмеивать и дурачить, то между ними было решено об этом приключении хранить молчание, пока кто-нибудь из них случайно не проболтается.

Спустя время швабы двинулись дальше. Но следующая опасность, которую пришлось им пережить, не может сравниться с первой. Дело было так: их путь лежал теперь через пашню, на которой заяц, присев на солнышке, грелся и дремал; уши его торчали вверх, а большие, словно стеклянные, глаза застыли неподвижно.

Вот и перепугались наши швабы не на шутку при виде этого страшного и дикого зверя; перепугались и стали между собой совещаться о том, что менее всего опасно было бы предпринять в данном случае. Так как они собирались бежать, то можно было опасаться, что чудовище помчится вслед за ними и поглотит их всех с кожей и волосами.

Вот и стали они говорить: «Мы должны выдержать большую и опасную битву! Чем смелее вступим в нее, тем больше можем надеяться на победу!» И разом ухватились за копье: Шульц впереди всех, а Вайтли — позади.

Господин Шульц хотел было попридержать копье, но Вайтли, стоя позади всех, расхрабрился, задумал ударить по врагу и воскликнул:

Но Ганс посмеялся над ним и сказал:

Михаль воскликнул:

А за ним и Ергли сказал в свою очередь:

Догадливый Марли добавил к этому:

Но Вайтли его не послушал, и Яхли сказал:

Выслушав это, господин Шульц ободрился и произнес с великой важностью:

И ударили все разом против дракона. Господин Шульц все крестился и Бога призывал на помощь, но поскольку это не помогало, а к врагу они подходили все ближе и ближе, он в конце концов со страху начал кричать: «Ату его! Ату! Ату-ту-ту!»

Заяц от всех этих криков проснулся и поспешно бежал.

Когда господин Шульц увидел, как косой улепетывает, он радостно воскликнул:

После этого наши швабы не успокоились и пошли дальше искать новых приключений. Вот пришли они к широкой и глубокой реке, на которой мостов было мало и во многих местах приходилось переправляться на судах.

Швабы этого не знали, а потому стали кричать человеку, работавшему по ту сторону реки, пытаясь узнать у него, как бы к нему перебраться.

Человек из-за дальности расстояния ничего не расслышал и ответил по-своему: «Что, как?» А господину Шульцу показалось, что он говорит: «Шагай так!»

И он как шел впереди, так и вступил в реку. Сделав несколько шагов, он увяз ногами в илистом дне, и его покрыло волнами, а шапку его перенесло ветром на ту сторону… Села на нее лягушка и заквакала: «Квак, квак!»