Льюис Гиков - Мадагаскар. Веселая история

– Ну уж нет, – Глория была неумолима. – Это особая миссия, Мелман. Мы все должны идти!

Алекс почесал макушку:

– Как быстрее всего добраться до Большого Центрального вокзала?

– Вам нужно пойти по Медисон-авеню, – услужливым голосом произнес Мелман.

– Мелман? – Глория топнула ногой, подняв громадный столб пыли.

– Хорошо, хорошо! – жираф аккуратно переступил через обломки стены. – Нам... Нам нужно пойти по Медисон-авеню!

– Как насчет Парк-авеню? – спросил Алекс, когда они вышли из Центрального парка.

– Нет, Парк-авеню идет в двух направлениях, – с авторитетным видом заявил Мелман. – Мы можем не успеть...

Через пятнадцать минут троица была уже в метро, на безлюдной платформе.

– Я же говорил, что нужно идти по Парк-авеню, – Алекс обратился к Глории. – Ты уверена, что это кратчайший путь к Большому Центральному вокзалу?

– Не знаю, – Глория пожала плечами. – Так Мелман сказал...

Из мужского туалета показалась голова жирафа.

– Эй, ребята, – радостно воскликнул он. – Тут такие маленькие раковины, где можно умыться и все в таком роде...

Алекс бросил на жирафа свирепый взгляд:

– Мы не на экскурсии, Мелман! Это срочная миссия! Мы ищем нашего друга, чтобы не дать ему загубить свою жизнь! Ну, где же поезд?

Мелман вытянул длинную шею над рельсами и заглянул в зияющую бездну тоннеля.

Раздался грохот стремительно приближающегося поезда.

– А вот он, – сказал жираф, вовремя успев отдернув голову.

Глория и Алекс были поглощены разговором.

– Что Марти тебе сказал? – выпытывала Глория. – Я же просила тебя с ним поговорить!

– Да говорил я, говорил! – огрызался Алекс в ответ. – Он такой: «Пойдем вместе». А я ему: «Ты что, спятил?» А он мне: «Мне уже десять стукнуло»... и он, это, черный в белую полоску...

Поезд остановился. Алекс, Глория и Мелман вошли в открывшиеся двери. При виде зверей пассажиры с криком выбежали из вагона.

В то время как друзья ехали по направлению к центру города, Марти посреди площади Таймс-сквер разговаривал с полицейским конем.

Вокруг мерцали красные, золотые и сине- зеленые огни щитов, которые рекламировали все, начиная с фильмов и телешоу и заканчивая зубной пастой и гелем для волос.

– Тебе надо пойти в обратном направлении по Сорок второй западной улице, – терпеливо объяснял конь.

Да, да, угу, – кивал Марти.

Это слева, сразу вон за тем правительственным зданием, – продолжал конь. – Если упрешься в дом с вывеской «Крайслер», значит, прошел мимо.

– Ясно, большое спасибо, офицер, – Марти, не долго думая, начал переходить дорогу. Автомобили с визгом тормозили.

– Эй, ты! – конь гаркнул ему вдогонку. – Дождись зеленого!

– Простите, сэр, – Марти отскочил обратно на край тротуара. Он нажал кнопку перехода на светофоре, и красный свет сменился зеленым. Тогда он пересек шоссе и двинулся дальше.

– Вот урод, – пробормотал конь.

Потрясенный офицер, сидящий на нем, говорил по рации.

– Не понял, – проскрежетала рация. – Ты только что сказал «зебра»?

– Так точно, зебра. Прямо передо мной. Застрелить?

– Ответ отрицательный, – крякнула рация.

– В таком случае мне необходимо подкрепление, – сказал офицер, провожая взглядом вихляющую заднюю часть Марти, который прогулочным шагом шел по Сорок второй улице.

Поезд номер шесть мчался по рельсам. Один-единственный оставшийся в вагоне пассажир испуганно прятался за своей газетой, а Алекс, Глория и Мелман читали заголовки на последней странице.

– Вот черт, «Никс» снова проиграли, – простонал Алекс.

Но бедный пассажир увидел лишь его зубы. «Может, это просто клоун в костюме», – подумал он, дрожа от страха. Хотя запах у него был определенно как у настоящего льва...

– Что поделаешь, – Мелман пожал плечами. – «Никс» уже бог знает сколько не выигрывали чемпионат. С восьмидесятых, если не ошибаюсь?

Испуганный человечек протянул Алексу бумажник. Может, тогда ему удастся уйти невредимым.

Алекс заглянул в бумажник.

– Симпатичные дети, – сказал он человеку.

Но человечек услышал лишь рык. От страха у него зуб на зуб не попадал.

Глория бросила взгляд на фотографию в бумажнике и закатила глаза.

– И вот этих ты называешь симпатичными?

Алекс вернул бумажник владельцу.

– А что я, по-твоему, должен был сказать? – прошептал он. – Я же не хотел его обидеть...

Голос из громкоговорителя протянул: «Большоооой Центраааааальный ваааааак-заааал!»

Алекс нахмурился.

– Он сказал «Большой Центральный вокзал» или «Больной сильно вонял»?

– Приехали!

Лев разжал двери вагона, не оставив им ни единого шанса открыться автоматически. Человек с газетой упал в обморок.

Алекс и Глория выскочили на платформу. Проходя мимо парня, играющего на барабанах, Алекс кинул ему пару монет.

Мелман выходил из вагона задом. Пока он осторожно пятился, двери сомкнулись на его шее.

– Айййй-ай-ай-ай-ай! – завопил он, пытаясь высвободить шею. Поезд тронулся.

В тот самый момент, когда поезд нырнул в тоннель, ему, наконец, удалось выдернуть голову из вагона. Шатаясь и спотыкаясь, жираф нечаянно налетел на барабаны. (Барабанщик не особенно расстроился – он как раз решил завязать с музыкой и пойти работать банкиром на Уолл-стрит, куда давно уже звал его отец.)

Мелман заковылял следом за Алексом и Глорией. Его передние ноги все еще были запакованы в бумажные коробочки, а задние намертво застряли в барабанах.

– Эй, подождите меня! – крикнул он.

Алекс уже поднимался вверх по эскалатору, расталкивая пассажиров.

– В сторону! – вопил он. – У нас тут чрезвычайная ситуация!

Пытаясь убежать, люди сбивали друг друга с ног.

Алекс запрыгнул на поручень и побежал по нему наверх. Люди с криками кинулись к выходу.

– Эй, без паники, – добавил он.– Ситуация не настолько чрезвычайная!

Стоящая у схода с эскалатора миниатюрная старушка отступила на шаг и с размаху огрела Алекса сумкой по голове.

– Ай, тетя! – взвизгнул Алекс. – Ай-ай- ай! Будьте добры...

Бабуля вытащила из сумочки баллончик со слезоточивым газом и брызнула Алексу в морду:

– Как тебе это нравится?

У Алекса начали слезиться глаза, он отчаянно тер их лапами.

– Апчхи! Тетенька, да что с вами? Возьмите себя в руки!

В ответ она еще раз треснула льва сумкой:

– Плохой котенок!

Глория протиснулась на эскалатор. Мелман лихорадочно карабкался вверх по параллельному эскалатору, идущему вниз. Задачка была не из легких, учитывая то, что его ноги были закованы в дребезжащие барабаны.

Друзья были уже не далеко от Большого Центрального вокзала, по мраморному полу которого звонко цокали копыта зебры.

Задрав голову, Марти разглядывал великолепный потолок, на синем фоне которого были нарисованы сияющие звезды. В такое позднее время огромный зал практически пустовал. Стук копыт отражался эхом в тишине.